В Украине Мужчина Бросил Гранату В Зал С Игровыми Автоматами

   Обед состоял из странной смеси изысканных блюд и самых разнообразных, причём создавалось впечатление, что сделано это сознательно. Столовая освещалась свечами в трёх канделябрах, симметрично расставленных на столе. Цветы были аккуратно вложены в высокие вазы. Вера любила порядок во всём.

   Изучив своё отражение в зеркале, и освежив помаду на губах, она решила, что недурно было бы воспользоваться тенями.  Она не знала, успеет ли переодеться, хотя сегодня муж опаздывал как никогда прежде. Вера опять посмотрела на своё отражение в зеркале. То, что она там увидела, её не очень впечатлило, скорее оттолкнуло.  В свои 39 лет она домохозяйка, которая любит уют и заботится о доме.  Детей у них не было, муж всё время пропадал на работе и не хотел, а Вера и не настаивала. Она блондинка маленького роста и глуховатая на правое ухо, обычная серая мышь.

   Родители Веры происходили из семей, которые чтили память предков и передавали традиции из поколения в поколение. Дедушка по линии отца был каким–то учёным, а бабушка преподавателем в ВУЗе русского языка и литературы. В доме очень большое значение придавалось книгам, поэтому собралась огромная библиотека. Родители мамы были врачами и жили в другом конце страны, так что Вера видела их довольно редко. К тому же они часто переезжали из города в город – дед был военным врачом. Мама Веры была художницей, а папа архитектором. Они погибли в автокатастрофе, когда девочке было всего два года, и её воспитанием занималась бабушка.

  Вера Калинина с детства очень отличалась от остальных детей. Она всегда была внимательна к тем, кого обижали. Давала отпор обидчикам, не смотря на свой маленький рост. Мальчишки в классе ее даже побаивались.  Вера посещала разнообразные кружки, интересовалась всем, чем только могла. Книги любила больше всего, бабушка часто заставала её на полу перед книжным шкафом что – то читающей.

   Друзей в классе у нее было двое. Девочка Марина Стрельникова, которую все обзывали «Толстой коровой», она постоянно что – то жевала, у нее в портфеле всегда было с собой много шоколадных конфет, казалось, что они у нее там сами размножаются. И мальчик Сашка Теплов, который был отличником, ему всё давалось легко. Его в классе называли «Болт», потому что он был независимым, признавал только своё мнение и «забил» на всех и всё, чтобы ему не говорили. Исключением была только Вера, которую он слушал беспрекословно.

  После окончания школы Вера поступила на Механико–Математический Факультет местного университета. Сашка вместе с Мариной поступили на Экономический Факультет Политехнического института. Все трое успешно поддерживали отношения. Марине нравился Сашка, а он кроме Веры никого и не замечал. После 5–го курса Вера и Саша поженились по большой любви. Сашка был убежден, что нужно работать только на себя, поэтому открыл свой собственный бизнес.

  Вера была так увлечена разглядыванием себя в зеркале, что не услышала, как дверь открылась, и в дом зашел Сашка.

  Глухоту она получила, учась в школе, так пошутил кто – то из одноклассников, привязав петарду к ручке двери. Когда Вера открывала дверь, то бабахнуло так, что искры посыпались из глаз, а из ушей потекла кровь. Бабушка долго водила Веру к врачам восстанавливать барабанные перепонки. Вследствие этого, она перестала слышать на одно ухо.  Девочку в школе, из–за серьезного отношения ко всем и всему, а она была настойчивой и требовательной, называли «Мигера» или просто «Гера», кому как нравилось.  Из-за столь экзотического прозвища все называли её «Богиней», то после несчастного случая некоторые дразнили её «Глухая Богиня». Иногда она не слышала, о чём ее спрашивали. Впоследствии её просто стали называть по прозвищу и какое-то время она просто отказывалась от своего настоящего имени.

   Кроме книг в доме хранилась большая коллекция холодного оружия, дедушке врачу кто – то из пациентов подарил старинный кортик и папе так он понравился, что он стал собирать коллекцию, которая и осталась девочке, и она решила её пополнять, посещая антикварные лавки в городе.

  Вера жила в исторической части города на улице Гоголя в доме №13 на верхних двух этажах четырехэтажного дома. Окна её спальни выходили на фасад улицы. Она любила сидеть на окне и разглядывать прохожих на улице, заглядывать в окна противоположных квартир. Если Вера не выходила никуда из дома, то всегда была чем – то занята. Уборка для нее была превыше всего. Она читала детективы, смотрела соответствующие передачи и еще любила делать из масел духи. Запахи её очень увлекали. Вера знала кухни многих народов мира и всегда любила порадовать Сашку чем-нибудь вкусненьким.

   У Веры была чёрная бомбейская кошка, которую она очень любила. Иногда выводила её на поводке погулять, за спиной слышала шепот соседей: «Опять мышка вывела кошку погулять».

  Молодость у Веры проходила бурно. Они с подругами любили посидеть в уличных кафе. Девушки даже успели познакомиться с сутенером (к такому выводу Вера пришла, анализируя события произошедшего).

  Случилось это в конце первого курса. Она носила обувь на высоких каблуках, чтобы хоть немного казаться выше и предпочитала одежду ярких тонов: красный, желтый, бежевый. Она вообще одевалась элегантно и со вкусом. В моде она разбиралась не очень хорошо, но считала, что должна выглядеть безупречно.

  Однажды, когда она шла вместе с подругой с занятий домой, к ним подошел мужчина лет 30 – ти не очень привлекательной внешности.  Вера легко заводила новые знакомства, но к людям всегда относилась с чрезмерной осторожностью.

 -  Добрый день, милые девушки! Куда бежим, давайте знакомиться?!

 - Здравствуйте! – ответила Вера.

  - Меня зовут Борис, а Вас как?

  - Марина, а это моя подруга…

   - Гера, - Вера перебила одноклассницу на полуслове. Она в исключительных случаях, если человек ей не нравился, называлась своим привычным прозвищем.

  Новый знакомый стал расспрашивать у них, чем занимаются и какие планы на жизнь. Вера промолчала. А Марина стала говорить, что собирается переводиться на заочный курс, и хочет устроиться секретарём, на фирму мужа папиной сестры. Борис предложил, что можно бы и свою фирму открыть. Поставить несколько компьютеров. К ней будут приходить люди, и она будет давать им какую – то информацию. Вера подумала: «Интересно, что это будет за фирма, и кто будут те люди, которым нужно будет давать какую – то информацию».

  Они шли по улицам города, и Борис предложил им пойти в элитное валютное кафе, и не просто пойти, а доехать на машине за два квартала до него. Вера была не очень доброжелательно настроена, что новый знакомый уж очень быстро и так навязчиво предлагает им, а вернее Марине, решить все её жизненно-важные проблемы. Но в беде подругу оставлять не хотелось, и она согласилась, только не поехать, а пойти пешком. А то, как бы чего, не вышло.

  Кафе называлось «Бар Малинина» (об этом она узнала уже сидя в кафе и видела, как сам Малинин переходит от столика к столику). – «Ничего себе, - подумала Гера, - вот тебе и настоящая «Малина». Борису кто – то помахал рукой, но он ответил: «Потом подойду». «А тут его, оказывается, знают» - заметила Вера, но виду не подала, что обратила внимание. Она вообще села так, чтобы делать вид, будто смотрит в окно, но часть зала ей была видна. Марину Борис посадил спиной к окну, так что та не могла видеть, что происходит на улице. Борис посмотрел на Веру и спросил:

 - Кто Вам дал такое красивое имя Гера? – девушка, взглянув на него, ответила:

 - Мои родители были студентами – историками.

 - Наверное, они Вас очень любят?

 - Её с детства воспитывает бабушка, родители погибли в автокатастрофе, - Марина ответила вместо подруги.

  К ним подошел официант, и Борис заказал бутылку шампанского для дам, себе стакан свежевыжатого апельсинового сока и предложил девушкам чего-нибудь сладкого.  Из-за того, что Марина постепенно худела под тщательным присмотром Веры, то от сладкого она отказалась. Но Борис отказ девушки проигнорировал и заказал коробочку «Рафаэло».  Марина сказала:

  - Я «Рафаэло» не ем, оно с кокосом, а на кокос у меня аллергия и у нас в семье его любит только мама.

  - Ну, так для мамы я и заказал, что у нее такая красивая дочка, - ответил Борис и попросил у официанта счёт. Чтобы он на них больше не обращал внимания, потому что они могут уйти в любой момент, а если что – то понадобится, то его позовут. Из кармана невзрачного цвета рубашки он достал пачку долларов. Вера смотрела в окно из кафе, боковым зрением наблюдая за Борисом и Мариной. Глаза у той блестели от увиденной пачки денег. Казалось, что она сейчас захлебнётся от счастья. Рассчитавшись, Борис взял со стола открытую официантом бутылку шампанского и разлил его девушкам по бокалам. Прежде чем Марина попыталась что-нибудь ляпнуть после сцены с деньгами и разлитым шампанским, Вера спросила у Бориса: «А почему бы Вам не выпить шампанского вместе с нами за знакомство?». Борис ответил, что вообще не пьет. При этом он много курил, не успевая потушить одну сигарету, как снова подкуривал новую. Вера посмотрела, на лежащую на столе наполовину выкуренную пачку «Marlboro» и подумала: «А сигареты он курит импортные».

  Пока они сидели, Борис разглядывал Марину и сказал, что: «Тебе не мешало - бы сменить зубную пасту, чтобы зубы были белее». Так же он посоветовал ей подкачать пресс, из-за того, что у Марины небольшой животик, но всё же имелся. Из-за того, что девушка иногда щурилась, а зрение у Марины немного было плохое, а очки она не надевала, стеснялась, то Борис предложил ей сразу после кафе пойти и купить ей очки, ведь магазин был неподалеку, а кафе располагалось на центральной улице города. Марина призналась, что очки одевает только дома, когда смотрит телевизор и на занятиях, чтобы легче было на доску смотреть. От покупки очков отказалась. У Веры отлегло от сердца: «Пронесло», - подумала она, продолжая незаметно наблюдать за действиями, развивающимися за столом. Когда они только шли в кафе Борис сказал, что работает инструктором по фитнесу, а до этого был в школе учителем физкультуры.

  «Что - то на спортсмена он не очень-то и похож, - подумала Вера, - уж больно он щупловат для инструктора по фитнесу, да и курит много». Ей очень не нравилось, что Марину разглядывают, как корову на рынке, и она предпочла поскорее свернуть такое быстрорастущее «дружеское» знакомство. К шампанскому Вера не притронулась, за то Марина успела осушить весь бокал, и хотела было попросить Бориса налить ей ещё, но Вера, наступив на ногу подруги, убедительным тоном произнесла: «Нам пора, а то мы должны пойти в библиотеку, потому что Сашка уже, наверное, нас заждался».

 Естественно, ни в какую библиотеку им было не нужно, и никакой Сашка их там не ждал. И чтобы Марина ничего лишнего не успела пикнуть, Вера ей ещё раз на ногу наступила. Марина взвизгнула. Борис не растерялся, спросив у девушек номер телефона. Вера начала говорить, что: «Мы малознакомым людям телефоны не раздаём…», - но Марина, пока Вера это говорила, успела из сумочки достать помаду и на салфетке написала номер своего домашнего телефона (В далёкие тые мобильных телефонов не было, в моде только пейджеры появлялись, и это было большой редкостью).  Когда девушки вставали из-за стола, Борис вложил в руку Марине коробочку «Рафаэло», и он опять повторил ранее сказанное: «Для мамы».  «Вот дура!» - подумала Вера, а Борис вслед удаляющимся девушкам сказал:

  - Мариночка, я Вам обязательно позвоню. - Из кафе он с ними не вышел, потому что обещал кому – то из знакомых потом подойти.

  Вера очень быстро пошла к двери, потянув за руку Марину, та спотыкалась, возмущаясь:

  - Почему мы так спешим. Было так весело. Борис такой вежливый и обходительный мужчина. – Вера вытолкала Марину из кафе, подумав: «Как можно быть такой бестолковой, чтобы так вести себя с незнакомым мужчиной. За пять минут ему все о себе выложила, а он только этого и ждал, чтобы дальше её раскручивать, на словах ловил. Хорошо, что я рядом оказалась».

  Девушки пошли через парк. Внимание Веры привлекли, сидевшие на скамейке трое молодых парней. Они смеялись, смотрели на проходивших мимо них Геру и Марину, и Вера отчётливо услышала: «Двадцать пять долларов». - Эта фраза её насторожила, потому что именно такую сумму заплатил Борис официанту.

  Марина жила на одной из соседних улиц и сначала Вера провела подругу, потом пошла домой.

  Борис не заставил себя долго ждать, и Марина уже через два часа позвонила и сообщила ей:

  - Звонил Борис и предложил встретиться у памятника Жукова сегодня в семь вечера. Пригласил поехать в какой – то ночной клуб, названия которого, я не запомнила, - Вера была в шоке. Марина ещё что – то щебетала по телефону и на приглашение прийти и помочь одеться и накраситься, Вера согласилась, в надежде, что ей удастся отговорить ту от такого необдуманного поступка, как поездка с незнакомым мужиком в ночной клуб, да ещё на ночь глядя. И сказала, что минут за 15 до выхода Марины из дома она будет.

  Зрение у Веры было хорошее, и она издали заметила Бориса, стоявшего у газетного киоска, вместе с какой – то женщиной.  Она подошла к киоску и стала сбоку так, чтобы ни Борис, ни его спутница её не заметили.  При этом Вера увидела, что Марина уже шла к месту встречи. Она услышала, о чём говорят Борис и та женщина:

  - Ну, и зачем тебе нужна эта корова? 

 - Была бы умной, не пришла бы, а эта только и сможет, что ноги раздвигать, - ответил Борис.

  Вера чуть не вскрикнула от таких откровений, и поспешила так же незаметно, как и приблизилась догонять Марину, которая уже подходила к памятнику. Вера заметила, что Борис целует женщину, с которой разговаривал и собирается идти на встречу с Мариной. Она подскочила к Марине и на ходу взяла её под руку со словами:

 - Иди быстрее и не оборачивайся, потом всё объясню, еще и «Спасибо» скажешь.

 Сделав небольшой круг, девушки зашли в лифт одной из новых девятиэтажек. В детстве они очень любили кататься на лифтах, и разгневанные жильцы дома выгоняли их оттуда. Поднявшись на самый верхний этаж, вышли на крышу, где в детстве любили сидеть. Там Вера объяснила причину своего опоздания. Сказала, что сосед снизу работает в том самом кафе, где они сидели барменом и, что ему позвонили на работу, сообщив, что матери опять плохо и ей уже вызвали скорую. Тот отпросился с работы, и, встретив Веру на лестнице парадной, спросил:

  - Ты, Бориса, откуда знаешь?

 - А я и не знала, а только сегодня с ним вместе с Мариной на улице и познакомились.  И именно из-за подруги мы в кафе том и оказались, - ответила Вера. Сосед подтвердил её догадки в отношении Бориса и посоветовал:

  - Держи свою подругу подальше от этого Бориса, а то и глазом моргнуть не успеет, как на стометровке окажется, - эту историю Вера придумала для Марины, пока они шли к месту, где сейчас и разговаривали. Она не хотела говорить о том, что увидела и услышала.  Марина могла бы ей не поверить, а к соседу вряд ли побежит подробности узнавать. О правильности своих выводов Вера ещё раз убедится позже.

  На самом деле, она не могла отделаться от Сашки, который уговаривал не мешать Марине, устраивать свою личную жизнь. Но убедить Веру ему было сложно, та всегда поступала по – своему. Сашке приходилось мириться с тем, что она делала.

   Сашка вошел в столовую, взглянул на накрытый стол и с ухмылкой спросил:

  - Кого – то ждешь?

  - Тебя и ждала, - ответила Вера.

  - Такое впечатление, что кто – то умер?! – он кивнул в сторону стола, - Хоть бы шторы раздвинула, сидишь тут в темноте.

  - Все нормально, никто не умер. – Сашка всегда и при всех называл жену Герой.  Имя Гера - с греческого языка обозначает «Хранительница брака», а к своему браку она относилась бережно. Всегда следила, чтобы Сашка был безупречно одет, сыт. Он любил домашний уют, чистоту и ему нравилось всё, что делала для него Вера. А она старалась изо всех сил, чтобы её любимый Сашка дома чувствовал себя хорошо.

  - Я умер, я для тебя умер! – прокричал Сашка и выбежал из дома. Вера осталась стоять у окна, раздвинув шторы, как и попросил Сашка, пока он наливал себе бокал вина, который залпом и выпил, перед тем как уйти. Догонять его она не стала, подумав, что через время он одумается и вернётся к ней. Он всегда возвращался к ней и в любом виде.

  Марина и Вера сидели на крыше, и Марина перебирала оборки на малиновой юбке, тупо глядя себе под ноги.  На крышах домов красовались три слова: «Ленин», «Партия», «Народ». Они были на третьем доме под названием «Народ». Вера посмотрела на буквы, хмыкнула, кивнув головой, но видеть она никого сейчас не хотела. Люди её как интересовали, так и пугали. Девушка подошла к краю крыши, и её взгляду предстал живописный вид. Она просмотрела на море. Солнце еще не зашло, и горизонт просматривался чёткими линиями. Мимо нее проплывали разных форм облака. Вдали она видела какой – то корабль. Возможно, недавно отошел от берега или просто проплывал мимо, не заходя в порт. В прибрежной зоне находилась военно-морская часть. Сохранилось еще даже несколько подводных лодок. Иногда на них проводили экскурсии для детей из соседних школ. Эта часть была шефами школы, где Вера и Марина учились и довольно часто с программой самодеятельности они посещали эту часть. Марина пела в школьном ансамбле, состоявшем из десяти девочек и трёх мальчиков из их класса. Двое из мальчиков были двойняшками.  Они отличались цветом волос и немного ростом. Звали их Андрей и Максим. Третий был Ромка. Эта троица везде и всегда ходила вместе. Все удивлялись, как девчонкам удалось затянуть их в свой ансамбль, ведь, казалось, что кроме футбола они ничем и не интересовались.

  Во дворе Марины жили еще её две одноклассницы - две Кати, обе играли на фортепиано, и еще одноклассник Витька, который жил двумя этажами выше над квартирой Марины. Ансамбль организовали именно две Кати и позвали Марину. Потому что она пела лучше всех. И темп в песне задавала именно Марина. Её мама в свое время окончила Культпросветучилище и, какое – то время работала дирижером хора, в каком – то сельском клубе, куда попала по распределению. У них в доме сохранились фотографии мамы на фоне хора и вырезка из газеты.

  Вера с детства мечтала быть учителем по математике, потому что бабушка была учительницей. Мечтала с ней за компанию и Марина, но поступала она вместе с Сашкой. Сидели они за одной партой вместе, и на контрольных уроках по математике Вера успевала решить оба варианта. Сначала свой, потом помогала Марине. Та её постоянно дергала под партой за колено: «Когда ты мне хоть что-нибудь решишь?» - шептала Марина.

  Впереди Веры сидели две отличницы, которые по цепочке списывали всё у нее. Из-за того, что девочку постоянно дергали, у Веры постоянно были технические ошибки, потому что её внимание рассеивалось на всех просящих о помощи. Но учительница эти ошибки не прощала, а ставила оценки за написанное.  Поэтому по предметам математики у Веры в аттестате были четверки, а отличницы стали – серебряной и золотой. Но это не помешало Гере вместе с ними поступать в один и тот же ВУЗ.

   Сашка долго не возвращался, и Вера выглянула из окна вниз.  Она увидела, как какой – то мальчишка небольшого роста в кепке выбежал на дорогу напротив её окна и начал что – то писать. На её глазах стали вырисовываться фамилии знакомых ей писателей: А.Ф. Булгаков, А.С. Пушкин, М.Ю. Лермонтов, Н.В. Гоголь, Л.Н. Толстой. И под фамилиями проведена жирная черта. Мальчишка исчез, как и появился.

  Вера опять ударилась в воспоминания. Чтобы Вера не чувствовала себя ущербной, бабушка отправляла её в школьные путешествия, которые она ездила вместе с классом. Она была единственной, не пропустившей ни одной поездки. Она даже как – то ездила сама со старшеклассниками и учителями. При этом бабушка всегда говорила: «Хоть мир посмотришь, пока это будет возможно».

  Вера смотрела на написанные фамилии на асфальте и стала вспоминать: А.Ф. Булгаков - жил и писал в Киеве, а в Киеве она несколько раз была. А.С. Пушкин – На родине этого поэта она тоже побывала.  Ходила по аллеям, видела скамейку, на которой сидела Анна Керн и даже предсмертную маску поэта. М.Ю. Лермонтов – на место дуэли их возили. Демона в стене она тоже видела, Воду в Кисловодске она тоже пила. Н.В. Гоголь – она сейчас живет на улице под его именем. Л.Н. Толстой – В Ясной поляне Вера тоже была с экскурсией, и семья у него была большая и дружная. А у нее семья - это только она и Сашка, и теперь её семья рушится, и она почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног. Детей по молодости не завели. Сашка всё время пропадал на работе и говорил:

  - Вот еще немного подзаработаем и родим, – так же они любили ездить на зимние месяцы куда-нибудь отдыхать и Сашка говорил, - Ну сама подумай, на кого ты ребенка оставишь, когда отдыхать поедем? Кому нужны чужие дети? - Вера отвечала:

  - С собой возьмем!

  - С собой?! А вдруг инфекцию какую-то подхватит, маленькие дети постоянно болеют. Потом лечи его, деньги нужны будут, - возмущался Сашка. Так и жили. Сашка гнался за деньгами, а Вера никуда не гналась, она старалась создать уют для Сашки. Пока бабушка была жива, они занимали двухкомнатную квартиру на третьем этаже дома, где сейчас и живут. Постепенно выкупали квартиры у выезжающих в другие районы соседей. Чердак они тоже постепенно заняли. Вера собирала антикварные вещи, и в доме скопилось столько вещей, что Сашка стал говорить, они ему мешают, и часть коллекций перекочевало на чердак. Дом их напоминал музей.

  Марина не переставала жаловаться, что Борис её преследует. Но из-за того, что Вера запретила ей подходить к телефону, от назойливого «поклонника» сестры страдала младшая Наташка, которой, то и дело, приходилось отвечать на все звонки в доме. Борису она отвечала:

  - Ушла гулять с подругой. – Тот звонил еще недели две, постепенно он звонить перестал. И Марина стала успокаиваться. А Вера сделала для себя тогда два вывода: «Нельзя позволять, чтобы за тебя платили» и «Не садиться в машину к малознакомому человеку». Почему это именно так она узнала позже.

 Сестра Марины была худенькой и подвижной девушкой. Родители отдали девочку заниматься лёгкой атлетикой. Разница между сестрами была один год. Наташка везде и всегда бегала за Верой и Мариной. Летом в детстве они вместе с мальчишками лазили по обрывам, обнося кусты сирени, и ходили собирать каштаны. Наташка и на деревья лазила вместе с мальчишками, а Марина и Вера собирали каштаны на земле.

  Сдав летнюю сессию после первого курса, девушки какое – то время не виделись. Наташка поступала, Марина сестру поддерживала.  А Вера с Сашкиной родней ездили отдыхать куда – то за город. Сашка рассказывал, как любил в детстве лазить по соседским кустам с малиной.

  Марина тем временем ходила с девочками соседками и Наташкой, если та была тоже свободна, по местным кафе. В одном из них она присмотрела себе красавца – высокого блондина с зелеными глазами, спортивного телосложения, такой себе «качок», но подходить к нему она не решалась, потому что вокруг красавца всегда крутилась толпа ярко - размалёванных девиц, вульгарно одетых, и толпа молодых парней, таких же накаченных, как и тот, что так приглянулся Марине. Когда Вера вернулась в город, Марина стала приглашать на эти прогулки и её.

  Она рассказала Вере:

  - Я давно за ним наблюдаю, но он на меня никогда не смотрит. Когда мы приходим в кафе, я безошибочно определяю, есть он уже тут или нет. Если нет, то чувствую, когда приходит, даже если я его не вижу. – Очки Марина снимала, не хотела, чтобы этот красавец увидел, что те портят её красоту, а Марина считала себя красавицей. У нее были длинные каштановые волосы и карие глаза. Она предпочитала длинные юбки, хотя Вера всегда ругала подругу, почему та прячет свои красивые ноги. Одежду Марина предпочитала фиолетовых, синих тонов, иногда бледно–розовых.

  В очередной раз, когда Вера присоединилась в кафе к Марине и её компании, та стала ей жаловаться:

 - Он опять на меня не смотрит!

 - А ты перестань на него смотреть, и ты увидишь, что он тоже на тебя смотрит, но только ты этого не видишь, - посоветовала Вера.

 - А как же я увижу, что он на меня смотрит, если я отвернусь, - удивилась Марина.

 - Тебе и отворачиваться не нужно, смотри на него боковым зрением, глаза свои в сторону от него отведи, на меня смотри. – Марина покосилась на Веру.

 - Все равно не смотрит, - огорченно произнесла Марина.

 - А что он делает? - спросила Вера.

 - Да с мужиком каким – то разговаривает, - ответила подруга.

 - Поэтому и не смотрит на тебя, что занят. В другой раз проверишь.

 - А может другого раза и не будет, - сказала Марина.

 - Ну, так не будет. Нового кавалера искать будешь, - улыбнувшись, сказала Вера, допив остывший кофе.

  На следующий день, придя в кафе, Марина прошептала Вере:

 - Он уже здесь. Посмотри, сидит там с компанией под зонтом, у дерева.  Он смотрит на нас?

    Вера посмотрела в ту сторону, куда указала ей Марина. Молодой человек, который так интересовал её подругу, сидел к ним спиной и о чём – то рассказывал своим товарищам. Почувствовав на себе чей – то взгляд, «качок» оглянулся, компания, сидевшая с ним сразу дружно «заржала». Он встал и пересел, через два столика ближе к девушкам, лицом в их сторону. Когда он совершал эти действия, Вера уже отвернулась и боковым зрением стала наблюдать за молодым человеком.

  Марина сидела за столом и, склонив голову, нервно теребила стакан с персиковым соком. Пальцы её бегали по стакану вверх - вниз. Вера отхлебнула с чашки глоток кофе с молоком (а именно такой кофе она и любила), только что принесённым официантом, посмотрев на Марину, сказала:

 - Да оставь ты в покое этот стакан, а то, глядя на тебя, можно не так подумать.

  Марина опять повторила свой вопрос:

 - Ну что, ты видела, он смотрит на меня?

 - Он пересел из-за другого стола к нам поближе. Сидит лицом к нам. А там сидел спиной. Он смотрит прямо на тебя, только не пытайся опять на него глазеть, а то он отвернётся. А может и вовсе встанет, и уйдет.

 - Куда уйдет? – спросила Марина.

 - Не знаю, куда – то, а может и не уйдет, но отвернется и смотреть на тебя не будет.

 - А почему не будет? - не унималась Марина.

  - Да потому, что ты опять на него пялиться начнешь.

  Вера повернула голову, в сторону «качка» и увидела, как тот смотрит на Марину. А вернее на ноги Марины и улыбался. На удивление Веры, подруга сегодня надела короткую юбку сестры, она в нее уже смогла влезть. А юбка эта Марине всегда нравилась из – за расцветки. Вера внутри вся кипела от злости, от того что тот смотрит с таким видом, что у него сейчас слюни потекут. С места он не двинулся и перевёл взгляд на подходящую к нему троицу: мужчина и две девицы в коротких юбках, ноги от ушей и вульгарно накрашенные. Взгляд молодого человека сразу переменился, и Вера почувствовала какой – то холод. Лицо его стало серьезным. В подошедшем мужчине Вера признала Бориса и ужаснулась: «Вот это поворот, оказывается, они знакомы».

 «Качок» встал и пожал протянутую ему руку Бориса.  Они о чем-то переговорили и молодой человек указал в сторону дороги. Борис повернулся и посмотрел в сторону стоявшей там машины.  Дверца была открыта, кто – то невидимый помахал из машины рукой, и Борис, кивнув, направился к указанной машине. «Красавицы» направились за ним. Когда они подошли, из машины вновь высунулась рука, и Борису передали конверт. Девицы те сели в машину, а Борис пошёл и сел за один из пустых столиков. К нему подошел официант и принял у него заказ.

  - Он ушел, - вдруг донеслось до слуха Веры.

 - Кто ушел? – недоуменно спросила она.

 - Ну, он! – Марина кивнула в сторону столика, где сидел «качок». И в правду, там никого не было.

 - Ты посмотрела? – спросила Вера.

 - Да. Только когда он уже отходил, - ответила Марина.

 Об увиденном действе Вера пока ничего не сказала. «Зачем подругу раньше времени расстраивать».

  Через два дня Вера узнала, что у «качка» есть какое – то имя. Днем, когда Марина ей позвонила, первое, что она произнесла вместо слова «привет!», она услышала:

  - Я его опять вчера видела!

  - Кого его? – спросила Вера.

  - Сережу! – протянула Марина.

  - Какого Сережу? – недоумевала Вера.

  - Ну, того, что мне нравится!

  - А откуда ты взяла, что его зовут Сережа?

  - Ой, ты же ничего не знаешь, я за этим тебе и звоню. Вчера Наташка у него спросила, как его зовут! – похвалилась Марина.

  - Как? – вырвалось у Веры, - он, что к Вам подходил?

  - Нет, - ответила Марина. – Я сказала Наташке, чтобы она узнала, как его зовут.

  - И что, - Вера была в шоке, - она пошла?

  - Наташка встала и прошлась по площадке кругами, как – будто кого – то искала и когда проходила мимо него просто на него навалилась, словно ее кто-то толкнул.   Может официант тогда проходил.

  Вера всхлипнула со смеху:

  - Вы что совсем обалдели? Он что - то сказал, когда она на него «приземлилась»?

 - Спросил, как её зовут, и она ответила. Потом Наташка спросила в ответ, - распиналась Марина. – Он ей сказал: «Наташенька будьте осторожнее и больше не падайте».

  - И что потом? - спросила Вера.

  - Наташка вернулась ко мне за стол.

  - А он что?

  - Продолжил с кем – то разговаривать, как и было до Наташкиного падения, - закончила рассказ Марина.

  - Да уж, ниже падать некуда! – сказала Вера и замолчала.

  - Куда падать? Ты, о чем? Спросила Вика, вернувшаяся с кухни. Она заваривала кофе на кухне, пока Вера беседовала по телефону с Мариной.

  - Ну, все, пока – сказала Вера Марине, - а то мы тут с Викой собирались идти покупать Сашке подарок, у него завтра день рождения.

  - Ой, и, правда. Я и забыла. Давайте я с Вами пойду, - обрадовалась Марина.

  - С нами не получится, Вике нужно еще с братом зачем – то встретиться. – Вера знала, что у той брат был в бригаде, поэтому Марину хотела уберечь от такого знакомства. А то та еще захочет переключиться со своего Сережи, на Пашку.

  С Викой Шмелевой Вера познакомилась на вступительных экзаменах. Там у девушки образовалось пять подруг и еще в их компанию вписались трое ребят. Вика была местной. А остальные девчонки были приезжие и проживали в общежитии. Ребята тоже были из приезжих. Вообще их группа как – то сразу разделилась на группы по интересам. И только Вера общалась с каждой группой. И везде ей были рады. Где была она, всегда было весело. С ребятами она говорила о футболе и еще о чем-нибудь, с девушками о моде, журналах. Все её очень любили. Однажды, когда Веру после занятий встречал Сашка, он назвал девушку по её прозвищу, Вике это понравилось и с её подачи Веру в группе стали именно так и называть.

  Вика была пышногрудой блондинкой с ногами от «ушей» и немного грубоватой на вид, но очень хитрой. Сашка не понимал дружбу Веры с этой Викой. Она ему очень не нравилась.  Марина тоже не очень нравилась Сашке, из-за своих глупых выходок, но уж лучше Марина, чем это «чучело» - так он называл Вику за глаза.

  Вера с Викой шли по улице мимо Гор. Сада и встретили старшего брата Вики Пашу с друзьями. Среди них был и Сергей – «качок» Марины. Вера подумала: «Только этого еще не хватало, да здесь целая «группировка»!».

  - Привет, девчонки! – обнял сестру Паша. – Это Гера, однокурсница моей сестры, - представил её Сергею Паша. Вера у Вики была дома раза два, или три и только однажды застала брата подруги дома, вернее, они встретились в дверях, тот куда-то спешил.

  Девушек пригласили сесть в машину и привезли в летнее неприметное кафе, где никого не было. Оно располагалось внизу по улице с противоположной стороны от дома, где жила Вера.  Внутрь вошли только Вера с Викой, её брат и Сергей. Остальные остались ждать в машинах или стоять около машин, которых было три. Вике принесли стакан апельсинового сока, как она и просила, а Вере чашку кофе с молоком.

  Когда официант ушел, Сергей, опустив голову, стал рассказывать:

  - Мой двоюродный брат умер у меня прямо на руках от передозировки наркотиков, и я сам закрывал ему глаза. С порядочными девушками мы не знакомимся, просто нельзя. У нас жизнь такая, что каждый день какие – то стрелки, разборки, перестрелки. С нами рядом крутятся только проститутки, которых или под клиентов подкладывают или среди своих по кругу пускают, как кому повезет. Их никто не спрашивает, идут куда пошлют, иногда наркотиками накачивают, если кто – то начинает из них возмущаться. - Он поднял голову, и с грустью взглянув на Веру, хотел еще что – то произнести:

  - Гера, скажи М…

  - Я все поняла, - выпалила Вера, прежде чем Сергей успел произнести имя ее подруги. Она поняла, что таким способом он хотел дать объяснения Марине, почему никогда к ней не подойдет. И Вере стало его немного жаль. Она видела, какими глазами Сергей смотрел тогда на девушку.  Она не притронулась к кофе, который заказала, а Вика уже допивала стакан сока и строила глазки официанту, стоявшему в стороне.

  - Нам пора, - сказала Вера и потянула Вику за руку. Вика встала.  Едва не опрокинув стул. Пашка и Сергей остались, сидеть за столом. Вера оглянулась и заметила, что Сергей дает какие – то распоряжения Паше, и тот направился за ними вслед. Девушки перешли на другую сторону улицы, и Вера видела, что брат Вики пригласил всех зайти внутрь. Даже тех, кто сидел за рулем.

 Девушки развернулись и пошли в сторону моста. Казалось, что Вика не слушала, о чем говорил Сергей, но на мосту она спросила у Веры:

  - Кому ты, о чем должна сказать?

  - Никому ничего я не должна, просто мне надоело его слушать и я, таким образом, решила закончить его бредни?

  - Какие бредни? – стала допытываться Вика. – У меня сложилось впечатление, что Вы знакомы, и он тебя знает.

  - Наверное, ошибся, обкололся наркотиками и нёс всякую чушь. – Пока Сергей говорил, Вера его внимательно рассматривала: руки у него были чистые, и не было намека, что игла когда-то касалась его руки. Глядя ему в глаза, она увидела взгляд умного человека. Для нее было загадкой, как он вообще попал в такое окружение. Одет он был всегда аккуратно. Она заметила, что Сергей всегда носил гавайские рубашки и светлых тонов брюки. На руке у него были дорогие часы фирмы «ОРИЕНТ», и запах от него исходил приятный. Гера узнала этот запах, это был «Tet-a-tet», им пользовался дедушка.

  Они добрели до первого попавшегося магазина и там наспех Вера купила какую – то безделушку для Сашки. Очередной брелок, он их коллекционировал. Ему вообще было неважно, что ему дарят. По дороге домой она кое-как отделалась от назойливой Вики, которая ей полдороги до магазина жужжала:

  - Нужно было взять номер телефона у того официанта в кафе, он такой симпатичный.

  Домой Вера не шла, а просто летела. Ей нужно было обдумать, как преподнести всю эту историю Марине, ведь та влюбилась в этого Сергея по уши, и казалось, что ничего вокруг себя уже не видит.

  Вера перебирала вещи в шкафу и за этим занятием ее и застала пришедшая с новыми известиями о своих похождениях Марина:

  - Привет, надеюсь, я тебе не помешаю, - та уселась в любимое кресло Веры.

  В кафе их обслуживал один и тот же официант, хотя столики были разные, но всегда те, которые обслуживал именно Валера (так звали официанта). Марина поведала, что накануне она предприняла еще кое-какие шаги, чтобы сблизиться с Сергеем:

  - Я вчера написала Сереже записку и попросила Валеру ему передать.

  - И что? – поинтересовалась Вера.

  - Валера ему её отдал, правда, в тот момент за столик к Сереже села какая - то

девушка невзрачного вида, - проблеяла Марина.

  - Что было в записке? – поинтересовалась Вера.

  - Ничего особенного, я попросила его присесть к нам за столик, - продолжила Марина, - но он вместо того, чтобы подойти сам передал ответ с официантом: «Я сижу с женой».

 - Ну, вот тебе и ответ, почему он к тебе не подходит, а смотрит издалека, - спокойно сказала Вера. Но всё, же решила рассказ Сергея донести до ушей Марины, тем более, что он сам её попросил об этом.

  Марина слушала, раскрыв рот, и несколько раз спрашивала: «А где это было?», «В котором часу?», «Как выглядела Вика?», - как будто думала, что Сергей переключится на Вику, и с той будет общаться, а с ней не хотел. Вера понимала сомнение подруги, но ничем больше ей помочь не могла.

  В последнее время, когда она выходила из кафе, а ходили девушки по разным, и только в те, где Марина могла увидеть Сережу, казалось она его просто преследовала, а Наташка официанту Валере глазки строила. Вера стала замечать, что на расстоянии их провожают домой. Сначала Сергей разговаривал с кем-то из своих знакомых парней, потом те выходили на улицу, завидев девушек, они переходили на другую сторону улицы и параллельно перемещались за ними. Марина Вере ничего не говорила, но Наташка, тоже обратившая внимание на эти перемещения, поспешила известить Веру, потому что тоже переживала за безрассудное поведение своей сестры и её бы слушать не стала, а Вера что-нибудь сообразит, что сказать Марине.

  Валерке официанту нравилась Наташка, но посягательств в её сторону, молодой человек не совершал. Вера обращала внимание, с какой теплотой Валера смотрел на девушку и становился всегда так, чтобы видеть её пока он принимает у них заказ, или приносит, в общем, чтобы она всегда была в поле его зрения. При этом Вера заметила, что иногда он уменьшает их счёт или мог принести лишний стакан сока. Зачем официант это делал, Вера узнает об этом из уст самого Валеры.

  Хозяином кафе, в которые девушки ходили, был один и тот же человек, то в какое-то время Валера переместился из кафе возле кинотеатра, в кафе на Центральной улице города. По привычке девушки стали садиться за те столики, которые обслуживал именно он. Постепенно Марина стала остывать в своих чувствах к Сергею и начала искать новый объект для внимания.

  Как-то раз, когда они только сели за столик и еще не успели сделать заказ, к ним подошел сам хозяин и распорядился, чтобы девушкам принесли по бокалу шампанского и еще, чего они захотят, за счёт заведения. Пока тот говорил, Вера посмотрела на Валеру и увидела, с каким испугом в глазах он смотрел на Наташку. Мужчина был среднего роста, темноволосый с зелеными глазами, плотного телосложения. Пока говорил, в основном смотрел на Марину, чего Вера не могла не заметить.  Когда тот удалился, она сказала Валере, чтобы тот кроме шампанского ничего им больше не приносил. Молодой человек с пониманием взглянул на Веру и, она увидела, что он ей радостно улыбнулся. Она подумала, что невежливо отказываться от столь радушного гостеприимства, тем более что распорядился сам хозяин. Но для себя решила, что всеми правдами и не правдами будет потом уговаривать Марину перестать таскаться по этим кафе, а Наташка ей поможет. Той уже перестало нравиться, возле каких людей и событий проходит их жизнь.

  Когда Валера принес заказ, он вроде как случайно выронил полотенце, которое было у него на руке, и, поднимая его, ткнул Вере в руку записку.  Она, словно почувствовав, убрала руки со стола, когда молодой человек наклонился за упавшим полотенцем.

  Сумочку она всегда держала на коленях, поэтому быстренько запихнула в неё записку. Потом она выпрямилась, положив руки на стол, улыбнулась проходившему мимо хозяину, который спросил у девушек:

 - У Вас все хорошо. – Вера ответила:

 - Спасибо, всё отлично, - больше на протяжении вечера он к ним не подходил, но Вера обращала внимание, что тот периодически кидает взгляды в сторону Марины, а именно Марина среди них троих была яркой и веселой. Когда время перевалило за полночь, Вера сказала:

  - Ну что «Стрелы» по домам? – Так она называла их из-за фамилии - Стрельниковы.

   Проведя сестер, по дороге домой она, действительно, не бежала, а летела как «стрела». Возле двора её встретил брат соседки, который среди ночи бежал в аптеку, потому что у его сестры опять разболелась голова.  Алёна Ветрова работала в Областной прокуратуре секретаршей. Брат с сестрой были от разных отцов. Отец Кирилла бросил их с матерью, когда ему было 6 лет. Тот заболел желтухой и лежал в инфекционной больнице, там познакомился с женщиной, к рукам которой намагничивались ложки. Алёну мать родила от женатого мужчины по большой любви, как ей казалось, через десять лет. Мать умерла, когда Алене исполнилось 4 года. Отец девочки всегда помогал этой семье, а он был человек обеспеченный, директор какого-то крупного предприятия в городе. Вера в подробности не вдавалась, все это она узнала от бабушки, которая дружила с соседкой тётей Раей, жившей во дворе этого дома, а та знала обо всех почти всё.

  Кирилл сказал Вере:

  - Зайдешь завтра к Алёне. Она хотела тебя зачем-то видеть. Сказала, что по очень срочному делу, ты сама всё поймёшь. – Вера сказала:

 - Зайду вечером, когда Алена придет с работы.

 - Хорошо, - ответил Кирилл. Когда Вера отходила, он повторил - Только обязательно приходи, это очень важно.

  Сам Кирилл работал в автомастерской возле библиотеки. Сестра просто свалилась ему на руки после смерти матери. И хоть отец девочки им и помогал, по мере возможности, остальное приходилось на долю Кирилла. Алена брату рассказывала всё, подруг у неё не было, и общалась она только с Верой.

 После школы Алена по совету отца окончила курсы секретарей и машинистки, и он помог ей устроиться туда, где она работала.

  Когда Вера возле дверей квартиры в сумочке искала ключи, на ногу ей упала записка, которую она наспех туда засунула.  Она подняла слегка смятый листок бланка, на котором официанты выписывают счёт, расправила и прочитала. Корявым почерком там было написано: «Завтра в 8 утра в уголке старого города, приходи одна. Валера».

  Ночью Вера спала плохо, то и дело просыпалась, ворочалась с боку на бок. Сны ей тоже снились какие-то непонятные, то за ней кто-то гнался, то за кем-то бегала она с подругами.

 Проснулась она от того, что бабушка пыталась её разбудить. Звонка будильника Вера не слышала, хотя тот трезвонил как ненормальный, но и самой ей снилось, что колокола звонят. Она встала и пока умывалась, бабушка постучала и спросила:

  - Ты опаздываешь? – Вера удивилась:

  - Куда? – бабушка ответила:

  - Не знаю, тебе лучше знать. Тут у тебя на сумочке лежит записка от какого-то Валеры.

  Вера положила сумочку на тумбочке возле зеркала, где оставляла всегда и сверху положила записку. С кухни Вера услышала:

 - Завтракать иди. Вот молодежь пошла, уже на утро свидания стали назначать. Вот мужики растут нетерпеливые.

 Вера оделась как для утренней пробежки: спортивные штаны серого цвета, розовую майку и кроссовки. На столе подхватила подготовленный бабушкой бутерброд, и отправилась на встречу с Валерой. Опаздывать девушка не любила, и до назначенного времени оставалось минут десять. Часы у неё изначально спешили на три минуты. Она их так поставила, когда бабушка ей их купила. Вера жила рядом возле школы и ей хватало времени на подготовку к уроку.

 Пахло акацией, щебетали птицы, в траве стрекотали какие-то насекомые. Жизнь развивалась своим чередом. Подходя к месту встречи, Вера увидела на нижней площадке уголка старого города, пройдя под мостиком, Валеру сидящего на парапете. На нём была белая рубашка, черные с наглаженными стрелками брюки и такого же цвета туфли. Вера решила, что Валера назначил ей встречу перед рабочей сменой.

  Увидев девушку, он вскочил, и когда она к нему подошла, вместо приветствия начал говорить:

  - Я знал, что ты придешь! Гера, я всегда замечал, что из Вас троих, ты более серьёзная.

  - Рассказывай, - всё, что и смогла произнести Вера. Молодой человек начал говорить:

 - Меня попросили кое-что передать: перестаньте туда ходить.

 - Кто попросил и куда не ходить? – Вера сделала непонимающий вид и отвела голову в сторону.

 - Здесь никого нет, я пришел час назад и исследовал всю округу, так что не задавай лишних вопросов, ты и так понимаешь всё, о чём я буду говорить. Ты девушка неглупая и я давно за Вами наблюдаю. Моя двоюродная сестра учится с тобой в одной группе, я иногда между лекциями к ней заходил, учусь там же, перешел на третий курс. Я знаю, что тебя зовут Вера.

   Когда Валера назвал имя своей сестры, она вспомнила стеснительную девушку Таню, которая разговаривала редко и сидела на первой парте перед преподавателем. Таня была малообщительной и в группе у неё часто просили конспекты переписывать, если кто-то пропускал какую-нибудь лекцию.  Молодой человек поведал, что ему самому не нравятся все действия Марины, но сделать ничего не может, кто будет слушать какого-то официанта. Уменьшение суммы счёта и случайный лишний стакан, всё это потому, что ему нравилась Наташа, но предлагать ей встречаться или что-то в этом роде он не решался. К тому вчерашний жест хозяина заведения пролил ему свет на происходящее. А сказал он следующее:

  - Я сам этому не верил, но слышал, что так здесь делают, теперь поверил, когда увидел собственными глазами. Если в кафе появляются новые красивые девушки, к ним закрепляется официант и указывает, какие столики он обслуживает, и, приходя в это кафе, они потом садятся именно за его столики. Когда я тебя увидел в первый раз в кафе у кинотеатра, Вы тогда были у другого официанта. Я на следующий раз сам усадил твоих подруг за свой освободившийся столик. Марина была не против, ей, как раз очень хорошо было видно Сергея. Я тогда предложил им с Наташей, что всегда буду их обслуживать и показал, где они смогут останавливаться. Недочёты в счёте и лишний стакан сока – всё это делается и суммируется, приносится на подпись хозяину. За Ваши недочеты и стаканы сока платил я сам из-за Наташки и где-то из-за тебя.

 - Я и не догадывалась, что тебе Наташа нравится, - слукавила Вера.

 - Вы мне очень понравились. Особенно забавляли выходки Марины и как Вы пытались её из этого вытаскивать, - улыбнувшись, ответил Валера и продолжил свою исповедь. - Иногда официантов из одного кафе вызывают подменять в другое, куда потом сам официант переводит девушек и предлагает им приходить и туда тоже. Я сам видел, как Марина ищет, есть ли здесь Сергей и сама ходила в оба и Вас за собой водила.  Когда хозяин к Вам подошёл и предложил за счёт заведения, я испугался, поэтому написал тебе записку. Поэтому перестаньте туда ходить. Девушкам в шампанское что-то подсыпают, принося шампанское в налитых бокалах от бара. Здесь все плохо заканчивают. Некоторых подсаживают на наркотики, потом ты их видишь ярко накрашенных, как их сажают в машину и потом увозят, а официантов, кто напротив, хотят заработать и остаются, опять работают по такой же схеме, либо увольняются, но так, что их никто и нигде не берёт. Куда они деваются, вообще непонятно.

  - А ты как же? – спросила Вера, Валера ответил:

  - Мне повезло с самого начала, ко мне только крутые садятся, даже сам думал, что простые, а посидев, уходили и на крутые тачки садились и уезжали. Вы вот только мне и приглянулись.

  Так Вера поняла, что молодого человека никто не просил, что он очень порядочный и честно поступил с ними. Он продолжил:

  - Надеюсь, что Вы больше не появитесь. Если и придете, ко мне за столик не садитесь или перейдите на другую сторону площадки, пока Ваши лица здесь ещё не запомнили. Не говори никому, что я тебе об этом сказал, а если и скажешь, то приходя в кафе, делайте вид, что мы не знакомы. Я Вас не знаю, а Вы меня.

  Вера улыбнулась Валере.  Он сказал:

  - Ты иди, а я еще здесь кругами похожу, мне на работу еще рано. И Стрелкам своим скажи, пусть будут осмотрительнее, особенно Марина, а то она вечно у Вас впереди паровоза бежит. – Вера собиралась отойти, но Валера её придержал за руку, - Да, и ещё, если Вас остановят на улице и предложат сесть в машину, не садитесь, отвезут на групповуху, потом точно не отмоетесь.

  Вера немного пробежалась по утреннему городу. Кое-где люди тоже занимались утренней зарядкой, кто-то выгуливал собак.

  Вера поднялась на колоннаду. Она любила здесь постоять между колоннами, посмотреть на море. В порту кипела работа. В припортовой зоне перегоняли вагоны с товаром. Вера любила наблюдать за этим действом, считать вагоны. Это её успокаивало. У неё даже были любимые места на колоннаде, откуда открывались живописные виды: между второй и третьей или третьей и четвёртой колоннами, как с одной, так и, с другой стороны. Посредине было неудобно, мешал огромный куст сирени, и из-за него считать вагоны было неудобно.

  Вечером, как и обещала, Вера зашла к Алёне. Девушка ей очень была рада и с дверей начала рассказывать, почему она так сильно нервничает в последнее время и чуть ли не боится собственной тени.

  А рассказала Алёна следующее: Она как-то на работе перебирала папки в шкафу и её взгляду бросилась в глаза одна папка кем-то наспех всунутая с надписью: «Совершенно секретно». Алёна её достала и как-то запихнула себе под пиджак и пошла с ней в туалет. Там закрылась, и внимательно рассмотрела содержимое папки. Это было досье на хозяина кафе, в которые Вера ходила вместе с подругами. Алена тоже приходила в кафе после работы, но долго там не задерживалась.  Потому что брат, приходя домой, и не застав её дома, начинал ходить по близлежащим кафе и уводить сестру оттуда. Он тщательно оберегал свою хрупкую младшую сестру, женат он не был и не собирался, хотя соседка с квартиры напротив часто заглядывалась на него, в надежде женить его на себе. Зина одна воспитывала трёхлетнего мальчика, которого родила сама, не зная от кого. Девушка забеременела после встречи Нового года в кругу подруг. Народу было много и все тогда так напились, что вспомнить, кто мог быть отцом ребенка, Зина не смогла.

 В 20 лет Алена успела выйти замуж, через год развелась, но из-за того, что ей постоянно казалось, что за ней кто-то следит, у девушки развилась мания преследования. Какое-то время брат помещал её в психиатрическую лечебницу, и после летнего возраста судьба Алены Вере была неизвестна, когда брат с сестрой поменяли квартиру и переехали в другой район города, Кирилл ещё работал в той мастерской, и она могла его встречать. Когда он уволился, связь с этой семьей Вера потеряла.

   Рассказ Алёны Вера вспоминала часто. То, что узнала бедная девушка и возможно страх о том, что узнала, постепенно свёл её с ума. Когда она была в туалете, дверь кто-то дёрнул, и девушка перепугалась. Алена прочитала «Василевский Владлен Эдуардович», увидела фотографию, мужчина оказался ей знаком. В досье было написано, что он замешан в привлечении наивных девушек к занятию проституцией, некоторых отправляли в близлежащие страны: Турцию и еще куда-то. Когда Алена со страхом принесла папку в кабинет, к счастью для неё, там никого не было. Девушка хотела поставить её на место, чтобы никто и не узнал, что она что-то брала оттуда.

  В кабинет кто-то зашёл и ей задали вопрос:

  - Что Вы там ищете?

  - Ничего, - удивлённо ответила Алёна, - я просто убирала отработанные папки и раскладывала их по местам.

  Но спокойствие девушки было нарушено и ей всё время казалось, что кто-то за ней ходит, куда бы, она не шла. Через несколько месяцев она уволилась оттуда, и отец помог ей устроиться где-то в магазине на ксероксе.

  Вере не удалось сразу предотвратить походы девушек по вышеуказанным кафе. Но так как летнее время заканчивалось, и наступила осень, они возобновили занятия.

 Жизнь шла своим чередом. Даже дома скучать не получалось. К бабушке приходила соседка со двора, и каждый раз приносила ей новости о своём «непутёвом внуке» Назаре Бондаренко (как та его называла), который подавался пагубному влиянию своего лучшего друга Макса Громова, а тёте Рае этот Макс никогда не нравился. До армии Назар не раз попадал в неприятные ситуации и очень часто именно по вине Макса. Тот любил играть в игровые автоматы, покуривал «травку», глотал «колёса». Назар следовал примеру лучшего друга. Игровые автоматы затягивали, требовали много денег. Иногда тётя Рая заставала внука рыскающим по шкафам в поисках денег и ругала его, а заодно и Макса. И ругала не зря. Но внук всё пропускал мимо ушей и верил своему другу безоговорочно:

  - Мы обязательно выиграем! – Учились мальчики в параллельных классах, а жил Макс через дом от дома Назара. Иногда внук возвращался домой под утро выпивший.

  Однажды Макс подговорил Назара выпросить денег у своего одноклассника Гоши Денисова. Сердобольный одноклассник взял из дома дорогое кольцо, чтобы мама и сестра не видели. Что ему за это обещали Макс с Назаром, можно было только догадываться. Денег не было, кольца тоже и когда мама и сестра пропажу обнаружили, Гоша сознался, что отдал кольцо Назару. Женщины направились домой к бабушке Назара и узнали, что кольца у того нет, а есть друг Макс и отправились домой к родителям этого самого Макса. Там их встретила Мама, которая обожала своего избалованного сыночка. О кольце она ничего не слышала и что это всё наговоры Назара, который живёт с бабушкой и завидует Максу, что тот живёт в полной семье, а он нет, завидует её сыну. Потому и оговорил её столь любимое чадо.

  Мать и сестра Гоши ушли и запретили Гоше общаться с Назаром.  Мама Макса нигде не работала и баловала сына, как только могла. Отец работал обыкновенным адвокатом. Громких дел он никаких не вёл, отсиживал от звонка до звонка за зарплату. Сыном не интересовался. От армии отец помог Максу откосить по слёзной просьбе жены. А бабушка Назара вздохнула, когда внука призвали, только потому, что мальчик будет подальше от этого Макса. Служил он где-то за городом, в одной из близлежащих воинских частей. Роста Назар был небольшого - щуплый, безвольный. Таких не брали ни в ВМФ, ни ВВС. Через полтора года он вернулся на гражданку. Отремонтировал старенький запорожец деда, который пылился в сарае на даче у племянницы тёти Раи в деревне, поджидая, пока внук той вырастет. Родители Назара развелись, когда тому было 10 лет, и каждый устраивал свою жизнь в новой семье, оставив мальчика бабушке, матери мамы.

  Жизнь Макса за время отсутствия друга ничем не изменилась. У него появились новые друзья, девушки, в игровые автоматы он по-прежнему играл. Родители его часто ругались из-за отвратительных выходок сына. Соседи то и дело жаловались, что под их окнами слышны то крики, то вопли подвыпивших девиц. От такой жизни они разругались в конец и развелись. Отец съехал и Макс иногда поддерживал с ним отношения, но остался жить с матерью.

 Назар познакомился с деревенской девушкой, которая после школы уехала из дома, потому что жила тоже не в благополучной семье. Отец пил и гонял двух младших детей. Но мать очень любила непутевого мужа и жалела, в надежде, что тот перестанет пить и выйдет, наконец, на работу. Старшую дочь она отправила торговать на рынке в городе, чтобы та помогала семье.

  И вот опять Макс «нарисовался» в жизни Назара. Тётя Рая в очередной раз прибежала к бабушке Веры с очередными жалобами:

  - Что на этот раз? – спросила милая старушка.

  - Опять этот Макс. Говорила же я Назарчику, что этот Макс тебя до добра не доведёт. Он когда-нибудь тебя так подставит, что ты даже и не подумаешь, что это его рук дело, - причитала соседка.

  Вера сидела на полу комнаты с книжкой и весь разговор двух бабушек слушала.

  Назар жил с девушкой Леной на съёмной квартире. Они навещали тётю Раю. Лену она жалела, понимая, какую жизнь девушка оставила дома. И посоветовала, ей не помогать семье, а подумать о будущей семье, ведь они с Назаром собирались пожениться и пусть копят деньги. Потом появятся дети, и нужно будет обеспечить им жизнь.

 Теперь произошло следующее: Назар с Леной накопили немного денег и хотели поменять старый запорожец на новенькие Жигули. После школы Назар окончил автодорожный техникум и приглянулся тамошнему автослесарю - дяде Васе, что усердно помогал ему чинить машины, задерживаясь послезанятий. Теперь после армии Назар вернулся туда работать, и дядя Вася принял покладистого паренька. Иногда он давал ему советы, как жить. 

  Как – то Макс пригласил Назара в бар, там его чем – то опоили и что было дальше, помнит смутно. Со слов Макса и его друзей, Назар узнал, что он вроде бы избил какого – то милиционера и тот решил дать делу ход, чтобы Назара посадили.  С их слов, чтобы замять это дело, тот милиционер (которого он и в глаза не видел) согласился, что ему дадут денег $.  Назар собрал всё, что у него было дома. Немного наотдалживал у знакомых, насобиралось только $.  Лена, его девушка, по счастливой случайности для себя и Назара, решила этой бедой поделиться с тётей Раей. Просила: «Только не говорите Назару, а то он потом будет меня ругать, что я Вам рассказала». И они не знали, где им искать оставшуюся $. С этими новостями тётя Рая пришла, чтобы спросить, не знает ли бабушка Веры, у кого бы одолжить такую сумму.

  Промолчать Вера не смогла, сопоставив все факты прошлого опыта общения Назара с Максом, а читать детективы она любила, и, включив логику, решила помочь тёте Рае, как перед Назаром разоблачить этого Макса. Что это Макс решил с Назара выбить деньги на развлечения себе и своих друзей. Об этом она сказала женщинам, беседовавшим на кухне.

 Через несколько дней Вера услышала радостное известие от тёти Раи, что Назар перестал дружить с Максом. Вера сидела за обеденным столом, когда пришла соседка. И начала со слов:

  - А знаешь, ты была права, - обратилась, она к девушке. – Когда Назар был у меня, я обронила фразу: «Твой Макс тебя подставил!», - Назарчик спросил: «А что ты об этом знаешь?» - и я ему сказала, то, что ты предложила мне в прошлый раз. Назар тогда задумался, пошёл к Максу и тот опять ему пел свою песню.  После этого они перестали общаться. Ленка уже сегодня ко мне прибежала, довольная, что тот сказал: «Лучший друг - это бабушка».

   Марина не переставала удивлять Веру. После второго курса у той опять было летнее приключение. Подруга ей поведала, что она успела познакомиться с каким-то солдатиком, служившим в ихнем городе, тот её чуть «не переехал» на автобусе. Они стояли с Наташей возле переулка, когда оттуда выехал автобус и притормозил рядом с ней. Молодой человек, сидевший за рулем, отъехал назад и подъехал к Марине ещё ближе. Сказал: «Девушка, а Вы не боитесь, что я Вас задавлю». Та продолжила свой рассказ:

  - Я и с места не двинулась. Его зовут Дима Рябинин, он из Воронежа, ему осталось служить до весны. Он как-то заезжал к нам во двор на автобусе, соседские бабушки были в шоке и ругались. Что он чуть не задавил кошку одной из них. Он с другом пригласил нас с Наташкой в кино. Но у неё не получилось, и я ходила одна с ними двумя. Фильм назывался «Курьер на Восток», -  Марина была очень довольна, ей посчастливилось сидеть в кинотеатре между двумя кавалерами. Когда начались занятия, у Марины не получалось встречаться с Димой, вскоре их встречи прекратились.

   Доучиваясь на пятом курсе, Марина вышла замуж, будучи беременной, и летом родила девочку, которую назвали Валюшкой. Она росла смышленой девочкой и уже в два года умела рассказывать стишки Агнии Барто. Вера стала крёстной мамой девочки и очень часто ходила в гости к Марине и её малышке. Когда они гуляли все вместе, со стороны казалось, что мать девочки Вера, а не Марина. Вера, толкая перед собой коляску, рассказывала стихи, четко произнося каждое слово, как когда-то её саму учила бабушка.

   С Викой их судьба развела сразу после университета. Они иногда где-то встречались на улицах города, случайно. Говорить им было не о чем, да и Сашка никогда не понимал их дружбы. 

   Наташка после школы поступила в пединститут на факультет физкультуры. После третьего курса она уже работала фотографом-криминалистом и познакомилась со своим будущим мужем, который был милиционером из династии милиционеров по отцовской линии. Наташке повезло, у них родился сын Гришка, и семья была дружная. В семье мужа её очень полюбили.

   Вера очень любила сама делать духи и в какой-то момент она решила открыть магазин, а так как папа Сашки плавал и много всякого добра привозил из-за границы, то так они и сделали. Там же Вера смогла продавать и духи собственного производства. Когда работа наладилась, и самой за прилавком ей стоять не захотелось, она стала реже появляться в магазине.

   Марина после декретного отпуска какое-то время работала на фирме у Сашки, пока вновь не родила вторую дочь Светочку. Старшая дочь Валюшка тогда пошла в первый класс.

 Вера не хотела оставаться одной, тем более, после ухода Сашки. Она была уверенна, что он вернётся, и как это было всегда, будет просить у нее прощение, что опять огорчил свою «Калинку», так он её ласково, но редко называл.

   Она пошла, бродить по летним улицам. Пахло акацией. Люди сидели за столиками летних кафе. Глазам Веры открылась очень интересная картина. За одним из столиков она увидела своего мужа Сашу, её бывшая подруга Вика гладила его по щеке, а рядом с Викой сидел мальчик лет пяти, болтал ногами и глазел по сторонам. Вдруг, заметив, что Вера смотрит в их сторону, мальчик прокричал:

  - Папа посмотри, эта тётя на тебя смотрит.

  Вера успела спрятаться за дерево, прежде чем Вика и Саша оглянулись в ту сторону, куда показывал ребенок. Они не сразу отреагировали на слова сына, потому что были увлечены друг другом. Вера постояла за деревом несколько минут, собрав всю волю и убедившись, что в её сторону никто не смотрит, побрела домой.

  Теперь она поняла, чем были вызваны частые командировки мужа последние пять лет. А Вика перестала ей звонить и поздравлять с какими-то праздниками или отключать телефон, если ей звонила сама Вера. К городскому телефону подходил ребенок и исправно отвечал, что мамы нет дома.

  «Надо же, -  подумала Вера, - это как же надо научить так ребенка врать, что матери нет дома (хотя в трубку иногда было слышно, как кто-то суфлирует). Это же малолетний преступник растёт, который и мать потом родную продаст, не моргнув глазом».

  Дома она сметала всё подряд, что только напоминало ей о Саше.  Его любимую коллекцию брелоков, которую она бережно пополняла, развесив на стенке на самом видном месте.  Его любимые духи, которые она делала специально для него.  А из дома он всегда выходил свежевыбритый и всегда благоухал новыми запахами, которые менял каждый день. Два дня подряд одними и теми же Сашка не пользовался.

  Вера взяла чемодан и ведро, что-то она покидала в чемодан, даже не глядя, что куда бросает. За этим занятием её и застал вернувшийся муж, и спросил:

  - Что, куда-то собираешься в гости?!

  - Нет, - ответила она, - это ты собираешься к своей семье и вещи свои забери. Чтобы мне потом меньше выбрасывать было.

  - А что здесь моё? – недоумённо спросил Саша.

  - Что посчитаешь нужным, то и бери.

  - И фирму могу забрать? – ухмыльнулся он.

  - Забирай, ты её сам открывал.

  - А твой магазин?

  - Так магазин мне твой отец подарил, а подарки не забираются, - ответила Вера.

  - А мою коллекцию брелоков? Я её с детства собирал! – Сашка с испугом посмотрел на пустую стенку.

  - Уже в чемодане твоя коллекция, - не унималась Вера.

  - А квартира? Мы ведь вместе постепенно расширялись, перекупая у выезжающих соседей.

  - Мне останется. Сдавать буду.

  - А то, что в квартире? – совсем уж поник Сашка.

  - И то, что в квартире тоже моё, я сама по антикварным лавкам покупала. А ты как в гости приходил, так гостем здесь и остался. А всё что мы вместе покупали, так ты на яхты и курорты не меньше потратил и меня с собой не брал.

  Сашка подхватил чемодан, который Вера предусмотрительно закрыла и вдогонку ему сказала:

  - Да мусор с собой захвати вместе с ведром, ты его с собой принёс, когда мне сирень приносил. И сирень ты эту тоже в обрыве сорвал.  За неё ты не платил, так сорвал. – Сашка засмеялся:

  - А сирень в чём виновата?

  - А сирень не виновата, просто жизнь такая, что даром ничего не даётся. А мы свою жизнь с тобой вместе даром проживаем. И детей у нас своих нет, потому что ты не хотел. А теперь и тебя я видеть тоже не хочу. А жить хочу, но уже только без тебя.

  Сашка опустил голову и молча, вышел, больше Вера его не видела.

  По антикварным магазинам она очень любила ходить, пополняла свою коллекцию ножей и старые книги. И теперь, когда Сашки нет, и места после его ухода много свободного появилось, то Вера с чердака вернула и свою коллекцию ножей и книги, которые он заставил её отнести туда, чтобы меньше пыли скапливалось.

  Перебирая книги, она наткнулась на пачку сигарет, забытую Сашкой, а последние пять лет Вера стала замечать, что от него, то сигаретами стало пахнуть, то алкоголем, а иногда и вовсе дешёвыми духами. А духи то ей Сашка никогда и не дарил, потому что Вера сама их для него делала, а он в этом ничего и не понимал. И Вика тоже всегда курила, ещё со студенческих лет. А теперь и Сашка курить начал, а от неё на чердаке прятался. Сама Вера никогда и не курила. У неё вся семья была из некурящих. И тут она взяла пачку сигарет, наполовину выкуренную Сашкой, покрутила в руке, прочитав название: «Davidoffslimlight» - «Легкие – значит», - прочитала Вера, а муж всегда жил легко и женщины ему всегда нравились худые. Вика никогда не была худой, а теперь еще толще стала. «Ну, значит, и Сашка со временем потолстеет на Викиных харчах» - подумала она. Поесть Вика любила. И к ней, к Вере, бегала, все рецепты из книг кулинарных, которые она собирала, выписывала. Вот от кулинарных изысков и потолстела, а теперь и Сашку закармливает. То-то у него лишний жирок появился, и гантели он свои на чердак занёс. «Пусть лежат, может ещё пригодятся. В хозяйстве сгодится, вдруг у меня ещё спортсмен появится, покупать не надо будет. А не появится, так пусть лежат, они всё равно никому не мешают». Вера спустилась вниз и подошла к окну, посмотрела на закат солнца, и, вытянув из пачки сигарету, впервые закурила. Закашлявшись, смяла сигарету. Она забралась на подоконник, как в юности делала вместе с ногами и задумалась…

 Ночью ей приснился сон:

  «Сидит она ночью на берегу моря, ноги омывает теплая вода. И по песку она рукой водит. Вдруг находит цепочку серебряную, образками икон увенчанную. А цепочка та разорвана. Она копнула ещё песок и достала ещё оттуда три серебряные цепочки, но тебе были обычными.

  Посмотрела Вера на цепочку, разорванную, и подумала: «Так же и жизнь моя на кусочки разорвана».  Решила, что эту цепочку с образами она должна отнести в ремонт, сремонтировать. А на цепочке образа разные, не совместимые, и подумала, что нет веры, а ей нужно поверить и веру эту обрести. И цепочку эту она в ремонт и понесла, в магазин вошла» и проснулась.

  «Надо что-то и с жизнью своей делать. В ремонт отнести» - подумала Вера.

  Утром она позвонила адвокату Нину Борисовне, договорились о встрече на полдень, у той накануне образовалось свободное время. С этой милой женщиной Вера познакомилась года два назад, когда Марина собиралась разводиться со своим мужем. Но развод не состоялся из-за того, что в этот день мужу пришлось поехать на похороны сына своего коллеги по работе. Семья того попала в автомобильную катастрофу, когда ребенку было лет десять. Больше всех пострадал именно ребенок. Мальчика врачи «собирали по частям», сколько ребенок выживет, врачи прогноза не давали. Учился он дома, родители учителей на дом приглашали. Он успел жениться, родилась дочь и в возрасте 25 лет, он умер, придя с работы, сердце заболело, а скорая не успела доехать вовремя. 

   Пока Марина сидела дома в декретном отпуске по уходу за вторым ребенком, много читала, особенно по истории. К мужу на работу приезжали иностранные делегации, он просил жену произвести впечатление на зарубежных коллег во время делового ужина, так ей понравилось рассказывать о своем городе. Так получилось, что пошла работать в Туристическое агентство «Альбатрос». Позже мужа стало не устраивать, что жены постоянно нет дома. Иногда ему приходилось младшую дочь забирать с уроков по музыке. Да и старшая дочь тоже уже подросла, за неё тоже переживал. Девушка молодая, ещё, поди, куда-нибудь свой нос сунет. Хоть время и спокойное, но всё равно девушку страшно одну на улицу выпускать.  Денег в их семье хватало. У мужа Марины своя фирма была, но она всегда хотела быть независимой от мужчин и на деньги мужа смотрела равнодушно. Считала, что сама должна заработать и детям своим образование дать. Младшая Светочка рисовать любила и петь. Вот её на уроки по рисованию и музыке определили. Старшей, Валюшке, нравилось фотографировать, и она очень любила пироги печь. Её тётя Вера научила (ей нравилось так называть свою любимую крёстную), как и стихи в детстве. У соседей маленький мальчик был, и Валюша любила с ним играть. Ей вообще дети нравились. Она как-то Вере сказала, что они её успокаивают: «Наверное, воспитателем в детском саду сможет работать» - подумала Вера. Валя с детьми общий язык всегда находила. Она это и раньше замечала. Девочка росла умная, мать свою любит, а ей Вере она доверяет больше, чем родной матери. В год Валюшку крестили. И теперь она старается во всём подражать своей любимой крёстной. «Пусть только жизнь свою по-другому устраивает, пример с меня можно не во всём брать» - подумала Вера.

  Времени до встречи с адвокатом было много, и Вера решила: «Пора начать себя в порядок приводить и в магазин заглянуть, девочкам духов новых подбросить. Немного косметики прикупить, а то старая совсем уже…» - она даже засмеялась, - «Я уже даже как в сказке скоро говорить буду. Ничего, жизнь моя точно к лучшему изменится. Ещё лучше, чем сказка будет». -  Вера вспомнила, что в детстве бабушка её в кафе водила, оно так «Сказка» и называлось. Они любили с бабушкой там посидеть, ели пирожные с чаем или соком. Потом и домой пирожные приносили: корзиночки с птичками и еще с какими–нибудь украшениями из крема, особенно Вера любила «картошку». Сладкое она очень любит. - «Так что жизнь скоро сладкой у меня будет, только сначала с мужем развестись нужно, вот после магазина к нему и зайду, пускай меня красивую увидит. А перед этим к Тамарке в магазин одежды забегу, платье нужно новое купить». – Тамара в одежде хорошо разбирается и ей, Вере, плохого не посоветует. - «После этого тогда к девчонкам в магазин, а потом уже и к Сашке Теплову. Вот там я его «тёпленьким» и возьму, и «к стенке поставлю» и кольцо верну. Пусть Вике подарит, а та всегда на всё блестящее бросалась и кольцо у него сама из рук вырвет. Она всегда жадная была. И часть рецептов с моими коллекциями к ней перекочевала. Пусть теперь Сашку по этой коллекции и кормит. А я другую коллекцию собирать начну».

  Тут кошка к ней на руки запрыгнула. Вера встала, подошла к окну, раздвинула шторы. Посмотрела на угловой дом, напротив. На первом этаже располагалось уличное кафе, и Вера иногда за посетителями наблюдала. Дом был двухэтажный. На втором этаже сейчас располагался какой-то офис. Но старых жильцов, которые съехали лет десять назад, Вера очень хорошо знала. Там семья большая жила: бабушка, прабабушка, мама, а у этой мамы четыре дочки (от разных мужиков), ну ещё дедушка с собакой был. Дедушка этот с соседом дядей Мишей дружил, из квартиры, которая напротив квартиры Калининых была. Они с Сашкой выкупили эту квартиру, когда дядя Миша с семьёй её собирались продавать. «Кстати, а фамилию свою, я опять на прежнюю поменяю, буду опять как прежде: Вера Калинина».

  Про большую семью Вера знала всё и видела, как они жили. Из квартиры сделали «бардель». Бабка и прабабка в кафе снизу работали, одна повариха, а вторая - посудомойка. Имён их Вера не знала никогда, да и не у кого было спросить, а бабушка её ни с кем из той семейки не общалась. Не зачем ей было, так из вежливости здоровалась, потому что рядом жили. А мамашу ту Олькой Ореховой звали. Она в 14 лет с Колькой из соседней улицы «замутила» и от него забеременела. А Колька испугался, ему лет 17 было, и Ольку бросил беременной, переехав жить к отцу в другой конец города. Родители у того в разводе были.  Родные Ольки обо всём узнали, когда по ней было видно, что живот появился. Так и родила дочку Ирочку. А та девчушка славненькая была, белокурая как «ангел» с голубыми глазами. Дедушка с внучкой к дяде Мише в гости ходил, а у того сын Вовка был, того же возраста, и мечтали они, что дети эти, когда вырастут, поженятся, потому что пара красивая была.

  Но у Ольки на Ирочку тоже свои планы будут, но позже. А пока, чуть ребёнок подрос и от сиськи оторвался, Олька опять гулять пошла, ведь сама еще девка молодая, а гулять хочется и Ирочку свою бабке и матери оставила, пусть воспитывают. Её же как-то воспитали и эту на ноги поднимут. А Олька через время опять домой в «подоле принесла» и сказала, что аборт делать не будет, на него деньги нужны, а ухажер ейный денег не дал и тоже свалил, как и прежний. А денег у Ольки и не было. У матери и бабки не попросишь, они же Иркой занимаются, а родить и дома можно. И опять родилась девочка, только теперь брюнетка и кожа посмуглее, чем у Ирочки. Назвали девочку Катей. И опять, пока грудь ребёнку нужна была, Олька дома была, потому что бабка и мама не пускали. Девочке молоко нужно было, вот Олька на балконе сидела, пока молоко не пропало, и могла иногда какому-то посетителю в кафе снизу что-то на голову бросить. Как-то одной женщине на замшевый пиджак темно-синего цвета яйцо бросила. Скандал был сильный. Муж той женщины милицию вызывал. Потом опять Катьку маме и бабке оставила. Отец Ольки умер, когда Катьке едва месяц исполнился.

  В третий раз Олька опять пошла свою жизнь устраивать. Нового ухажера поймала, а о детях не говорила, когда забеременела, тот хотел жениться, а узнав, что это у Ольки уже третий ребёнок будет, соседи рассказали, сбежал. И Олька опять беременной осталась. Опять девочку родила, только теперь уже рыженькую, её Анькой назвали. И опять та же самая история повторилась.

  Четвёртого ухажера пока Олька на себе беременной не женила, в дом к семье не привела. А когда пришёл он в семью эту, а там его уже и ждали. Деваться некуда, сам впряг себя, женившись на Ольке, да ещё и ребёнка заделал. А раз муж, вот теперь и помогай, расти и воспитывай. Но тот тоже долго не задержался, лет пять помучался, пока ребёнок подрос и окреп, на ноги стал, тогда он Ольку бросил. Даже разводиться не стал. А Олька так нигде и не работала. Бабка с мамой по-прежнему работали, а Олька иногда за детьми приглядывала.  А те подросли, кого-то уже и в школу надо водить было, кого в детсад определить, да и не берёт никто, а кому дети из такой семьи нужны, где мать гулящая.

  Вот постепенно мать стала к себе мужиков водить, да и подруг то же. А подруги те разные были. Некоторые и в порту шарились, корабли иностранные в город часто заходили, потом и иностранцы в доме стали появляться. А как девочки подрастать стали, мать и их стала к «профессии» своей подключать, тут же, не выходя из дома.

  Вера посмотрела на балкон тот и как будто призрак прошлого увидела, ей вспомнилось лицо той мамаши, когда ей лет за тридцать было, выглядела хуже, чем Вера сейчас выглядит, хоть и моложе тогда была, чем она сейчас, и опять пустилась в воспоминания:

  Идёт как-то Вера домой днём с подругой через мост, они из кафе «Сказка» шли, сдачу экзамена там отмечали. А мимо них девочка в кепке под мальчика одетая прошла и с собой человек пять – шесть иностранцев повела, а перед этим с них по 5$ сняла, что дорогу покажет, где их «обслужат по всем правилам и со всем гостеприимством».

  Подходя к дому, Вера увидела среднюю Катю в кафе, она с мальчиком за столиком сидела, вся такая весёлая была, радостная. И мальчик тот вроде из хорошей семьи был, чистенький, в руке веточку сирени крутил, наверное, Катьке отдать хотел, но не решался.

  А тут мама Катьки с балкона свесилась, и начала на всю улицу Гоголя голосить: «Катя иди работать!» - А Катьке той лет 14 было. Она голову опустила, покраснела, на сирень грустно посмотрела и сказала мальчику тому:

  - Не ходи ты ко мне больше, не нужна я тебе такая!» - и сирень у него из руки вытянула и себе за ухо заткнула. А мальчик хотел спросить:

  - Какая? – но Катька его уже не слушала, побежала домой деньги отрабатывать, которые мать уже с иностранцев взяла, чтобы её, Катьку, и сестёр на эти деньги потом кормить и одевать и под следующих заезжих иностранцев подкладывать. И вырваться та Катька не может, потому что выхода у неё нет.

  И старшая Ирка тоже этим ремеслом занималась, но девочка умная была. Встретив молодого красивого бизнесмена-иностранца, всеми правдами и не правдами на себе его женила и потом вместе с мужем и укатила за границу, там родила ему ребёнка, присылала деньги матери и сёстрам помогала. Иногда сама с семьёй приезжала.

  Вера вспомнила, что видела, когда свадьба у той была. Ирка тогда счастливая и красивая была. Они по городу ходили, фотографировались. А Вера и подумала тогда: «Хоть одна из них из этого болота вырвалась. Она же всегда как Ангел выглядела, и сейчас этот Ангел освободился, и на свободу улетит».

  А Ангел еще и семье помогать стал. Через время с мужем развелась, часть имущества, совместно нажитого, отсудила и домой вернулась вместе с сыном, чтобы семью «из болота» вытаскивать и вытащила. Прабабушка умерла, когда она жила за границей. Квартиру ту продали и переехали неподалёку в этом же районе. Иришка вскоре тут замуж вышла и стала сёстрам помогать, свои семьи завести. Мать умерла лет шесть назад. Бабушка жива и поныне. Вера иногда встречает Ирину со старшим сыном, новым мужем и младшим ребёнком.

  Вера смотрела на балкон и почувствовала запах гари. Она чуть перевела глаза и увидела, что из дымоходной трубы дома напротив повалил дым. Похоже, что пожар случился на кухне кафе.  Вера осмотрела улицу и увидела, как со двора выбежали двое молодых парней. Один был в джинсах и черной майке, среднего роста в кепке. Второй чуть пониже в черных брюках и белой футболке. Первый что-то бросил в мусорный контейнер. Молодые сели в Жигули синего цвета и уехали. Машина стояла за контейнером и когда отъезжала номер машины она рассмотреть не смогла, потому что он был замазан грязью.

  Вера набрала номер телефона Наташки и произнесла:

   - Привет! У нас в доме напротив пожар. – Подруга удивилась:

  - А мне ты почему звонишь, в пожарную и позвонила бы?!

  - Ну, туда пусть сами хозяева звонят, а я тебе звоню, потому что видела, как двое со двора выбежали, один что-то бросил в мусорный контейнер, сели в машину и уехали.

 - А ты что лица видела? – спросила Наташка.

  - Лиц не видела, но в чем одеты, и цвет машины видела, вдруг поможет. – Она сообщила приметы подруге.

  - Спасибо, - ответила Наташа и отключилась.

  Вера покормила кошку. Имени у той не было. Она её называла просто «Кошка». Та потерлась возле ног хозяйки: «У неё даже имени своего нет, - подумала Вера, - а у меня нет своей фамилии, нужно её вернуть». Она сильно не заморачивалась, что надеть, всё равно Тамарка её сейчас переоденет, поэтому взяла первое, что попалось под руку. Это платье она надевала на выпускной вечер в школе. «В нём Сашка меня впервые поцеловал, - вспомнила Вера. – Может быть, в нём и пойти, и ну её к чёрту Тамарку. Нет, лучше уж Сашку к чёрту, а к Тамарке я всё равно поеду. Она мне новые шторы обещала подарить, так и не подарила, ничего ещё подарит. Когда я за вторым платьем к ней заеду. Только у неё и буду себе вещи покупать. А это платье мне и так подарит».

  Выйдя из дома, она поймала такси и позвонила Тамаре: «Привет! Подбери мне что-нибудь по-своему вкусу, через четверть часа у тебя буду».

  Тамара встретила её с радостью, она вообще гостей всегда так и встречала, ведь одевала и слова разные могла к любому человеку подобрать. Подруга предложила ей несколько вариантов платьев, но Вере они, почему - то не понравились. Ей бросилось в глаза платье цвета морской волны, атласное. Она сразу захотела его надеть. Тамара сказала: 

  - Это одна клиента заказала его для какого-то особенного случая.

  - Так у меня же тоже случай-то особенный! – заулыбавшись, ответила Вера.

  - И какой - же? – спросила Тамара.

  - С Сашкой буду разводиться, вот к нему я в офис и собираюсь, поэтому к тебе сейчас и заехала.

  - Неужели, и он согласен? – спросила подруга.  Они учились в школе с первого класса, но близкими подругами никогда не были, - он - же за тобой с первого класса бегал!

  - Да он пока ещё не знает, но узнает.

  - И что, причина есть?

  - Есть, вчера сама их видела в кафе за столиком.

  - И кто она? – спросила Тамара.

  - Да подруга моя университетская. Я их знакомила, а Сашке она никогда не нравилась, он вообще был против нашей дружбы, всегда спрашивал: «Что Вас вместе держит?», - а она ко мне бегала и все на Сашку всегда такими глазами смотрела, как – будто он уже тогда ее был.

  - А зачем ты с ней дружила? – спросила Тамара, - видела, что на Сашку смотрит.

  - Да видела, дружить-то надо было с кем-то, советы ей давала. Вот теперь решила мужа ей отдать. Раз мне он не нужен, а у них сын растёт, сама видела.

  - И куда ты теперь?

  - Я в магазин свой заеду. Девчонкам духи на продажу подкину. Потом загляну к Анжеле, она же ведь у меня в магазине в соседнем зале прически делает. Сама ей там место определила. Времена ведь знаешь, какие. – Тамара дала Вере ещё каких-то три платья «на всякий пожарный».

  В магазине девушки обрадовались ей. Вера всегда им тоже делала подарки из своих духов.  Друзьям дарила, кому-то продавала, все были довольны.

  Галя и Маша сразу понамазывали на себя подаренное, а остальное поставили на полках. Галя предложила сделать чай или кофе. Анжела заглянула, услышав веселый смех. У неё перерыв был, к тому же ей Вера тоже просила передать, когда Маше утром позвонила, что духи завезёт и причёску освежить нужно.

  Когда Вера приехала в офис к Сашке, сразу пошла к нему в кабинет. «Секретарша какая-то новая, - подумала Вера, - я что-то раньше её здесь не видела. А старую он куда дел? Ладно, пусть с новой работает. По-новому жизнь свою налаживает, я же от него уйду, какая мне разница, с кем он теперь будет».

  Удивлённая девушка и слова вымолвить не успела, когда Вера мимо неё прошла, и двери за собой закрыла. «Нечего ей слушать, о чём жена с мужем говорить будет».

  В кабинете никого не было, как всегда чисто: «Сашка чистоту любит. Лишних вещей нет». Она подошла к столу и увидела газету «Мир криминала». Вера захватила её и вышла. Когда выходила, девушка хотела сказать:

  - А вон и Александр…, - но Вера прошествовала мимо неё с газетой в руке с высокоподнятой головой. И Саша, посмотрев на идущую женщину, тихо вскрикнул удивлённо: «Гера!» - Но она его уже не слышала, а пошла сразу к выходу. Александр спросил у секретарши:

  - А что она здесь делала?

  - Эта женщина Вас не спрашивала, а молча, зашла в Ваш кабинет. А кто она? – спросила девушка.

  - Жена моя! – гаркнул Сашка и побежал догонять ускользающую Веру. Выбежав из офиса, он увидел, как она села в машину и уехала.

   В зеркале на заднем фоне Вера увидела выбежавшего на дорогу Сашку: «Ну, выбежал, - подумала она, - теперь, наверное, за каждой юбкой будет бегать. Теперь надо будет заехать и к адвокату. Вроде всё взяла», - заехав за угол, Вера попросила водителя остановить, сказав, что передумала ехать, тот возмутился и взял двадцатку, которую протянула ему Вера.  По дороге она сделала кое-какие ксерокопии и пошла такси ловить. Подъехала старенькая Волга темно-синего цвета. Она открыла дверцу и назвала улицу, куда ей было надо.

  - На улицу Армейскую отвезёте? – спросила Вера, сев на переднее сиденье.

  - Туда Вам зачем? - спросил сидевший за рулем пожилой мужчина, с седоватыми волосами.

  - В банк «Финансы и кредит» заедем, грабить будем.

  - А зачем Вам банк-то грабить? – засмеялся водитель.

  - Да я так сказала. Деньги по дороге снять надо. - Всю дорогу они ехали молча. Когда подъехали, Вера спросила:

  - Вы, если не спешите, можете немного подождать, я там долго не задержусь?!

  - А управитесь так быстро, ведь время нужно?

  - Все хорошо, я и вправду там вряд ли долго пробуду. Я из дома позвонила и уже всё продиктовала.  Сказали, когда готово будет. Нужно только заехать и получить. – Мужчина вежливо улыбнулся и сказал:

  - Хорошо, я подожду, только счётчик выключу.

  - А Вы не выключайте.

  - Это почему-то? - удивился водитель.

  - Да я сейчас деньги получу и с Вами рассчитаюсь, я деньги мужа получить приехала, а он у меня на какой-то фирме работает. – Мужчина вздохнул:

  - А я уж и вправду подумал, что Вы банк грабить собираетесь, а Вы, оказывается, мужу помогаете.

  - Да нет, это скорее он мне помог. Я ведь за него получить не могу, а свои могу. У нас счёт общий был, а я все деньги и сниму.

  - А он как же?

  - А он у новой жены потом попросит.

  - Так Вы разводитесь? – не унимался веселый мужичок.

  - Ну да, надо же долг с мужа содрать, вот я и собираюсь.

  - А я всё равно счётчик выключу. Вы у мужа деньги заберёте, а я Вам их сэкономлю. Нравитесь Вы мне, так подожду, - мужчина повернулся и скрестил руки. Вера оторопела от того, что он отвернулся.

  - Ну, чего сидите, идите же.

  - Ой, и вправду, спасибо. Я быстро. – Она вышла из машины и зашла внутрь банка.

  Там её уже ждала девушка, которая всегда занималась выдачей готовых документов.

  Выйдя из банка, Вера подошла к машине и постучала в окошко к водителю. Мужчина от неожиданности встрепенулся, похоже, он вздремнул в её отсутствие. Времени прошло минут десять – пятнадцать. Он, действительно, зевнул, посмотрел на Веру и сказал:

  - А это Вы? Я тут … ну садитесь. – Вера села в машину на переднее сидение. Водитель открыл ей дверцу, и ей пришлось обойти машину сзади. – Пока Вас ждал немного, и отдохнуть успел. А то дома жена, дочка с зятем и две внучки. Так что сами понимаете, там такой крик стоит, от Вас женщин покоя нет, – улыбаясь, рассказывал мужчина. – Да, что я Вам говорю, Вы ведь и сами всё, наверное, знаете, дети у самой есть.

  - Нет, - сказала Вера, - детей нет.

  - Как нет? – удивился он и спросил: – Ой, извините. Вас как зовут?

  - Гера. 

  - А меня Василий Тимофеевич. Значит, Гера, говорите. Хранительница брака, значит. Как же так, что брак то свой Вы не уберегли и детей-то не нажили? – мужчина смягчил свой голос, остановил машину и повернул голову в сторону Веры, - рассказывайте.

  - Что рассказывать? – спросила она.

  - Да всё и рассказывайте. Про мужа и всё остальное.

  - А стоим то чего?

  - А ехать-то куда? Вы же не сказали.

  - Ой, точно, - засмеялась женщина, а я и забыла, как Вас спящим-то увидела. Поехали, улица Кузнечная.

  - А там Вы что забыли? Вы к адвокату вроде собирались.

  - Да собиралась я. Только пока в банке была, она сама мне позвонила, встречу на завтра перенесла. Там дела у неё какие-то срочные криминальные.

  - Так Вы, наверное, сами из этих адвокатов будете? - Спросил Василий Тимофеевич.

  - Нет, не буду. Я магазин свой парфюмерный имею и салон там же. Я духи сама делаю. Их же и продают потом. – Мужчина завёл машину:

  - Ладно, поехали на Вашу Кузнечную. Домой, наверное, опять скучать. Муж от Вас ведь ушёл, наверное, к другой женщине.

  - Да, там ребёнок есть. Сама их видела. А своих сначала он не хотел, всё за деньгами гонялся, а потом и я не захотела.

  - А за деньгами, что гонялся, не было их? – спросил Василий Тимофеевич.

  - Да были и сейчас есть, жизни нормальной не было.

  - Да о жизни Вы это правильно заметили, Гера, как Вас там по батюшке-то?

  - Андреевна, - улыбнулась она.

  - Вот что Андревна, давай-ка к моим в гости, обед ведь. Да и с семьёй познакомлю. Дочка моя совсем как ты. В гости к нам ходить-то будешь?!

  - Я бы рада, но к подруге обещала заехать после встречи с адвокатом. Она мне сама позвонила, дочку её надо будет забрать после музыкальной школы. А Вы адрес дайте, я ведь и в гости заеду, только вечером, когда Ваша семья вся в сборе будет, и телефон свой оставлю. Если в гости заеду, ведь не прогоните же, сами позвали?! – Вера достала блокнот и ручку, протянула их Василию Тимофеевичу.

  - Что это? – спросил он.

  - Да адрес свой напишите. – Мужчина стал писать, а она в это время из сумочки достала визитку. Вера протянула ему ее, когда тот отдавал ей блокнот.

  - А это что? – спросил водитель.

  - Телефон мой, Вы ведь позвоните, если что.

  - Да, конечно.  Должен - же буду я узнать, как ты там с мужем всё уладила. А магазин твой, где находится? А то может своих к тебе приведу или самому подарки покупать надо будет.

  - А там на визитке всё и написано, потом прочитаете.

  Они подъехали к дому по указанному адресу, расплатившись, Вера вышла, заглянула в окошко и сказала:

  - Спасибо, мне было приятно с Вами просто поговорить.

  - Да я и сам-то понял, что у тебя на душе муторно. Видел я всё, как он за машиной-то бежал, стоял неподалёку. Он был?

  - Он, - ответила Вера.

  - Ну, ничего, всё образуется, а я и вправду тебе звонить буду, вдруг мои тебе жениха найдут.

  - Да, что Вы? – засмеялась она.

  - Да найдут, точно знаю, я ведь сейчас-то с ними о тебе говорить буду, они всегда в несколько голосов спрашивают: где был, кого возил.

  - Спасибо, мне и вправду полегчало. – Вера закрыла дверцу машины, подождала пока та отъедет и зашла в подъезд дома.

  Поднявшись на второй этаж, позвонила. Дверь ей открыла старшая дочь Марины Валя. Глаза у той были в слезах. Вера обняла девушку и зашла с ней в квартиру. Там Марина младшей заплетала волосы в косички.

  - Ты чего плачешь? – спросила Вера Валюшку, удаляющуюся в свою комнату.

  - Да ухажер её бросил. Они с ним с шестого класса дружили. Вместе на бальных танцах занимались. А теперь он к подруге её Ленке переметнулся, вот она и рыдает, уже третий день ревёт.

  - Прям как мой, теперь и будет по жизни метаться.

  - Ты, вообще, о чём говоришь? – спросила её удивлённая Марина.

  - Да ты ж не знаешь ещё, я с Сашкой развожусь.

  - И с чего вдруг?

  - Он семью новую завёл, сама их видела.

  - Откуда? И кто она? – спросила Марина.

  - Да знаешь ты её, подруга моя университетская, Вика.

  - А, так ты, поэтому телефон Нины вчера спрашивала. Ты, когда к ней поедешь, завтра или, может быть, как-нибудь вместе поедем?! – спросила Марина.

  - Да завтра, я с ней уже договорилась. Не знаю, – замялась Вера. - Ну, потом видно будет, может и вместе.

  Марина закончила делать причёску Свете и пригласила Веру на кухню, поставив чайник:

  - Ты что будешь, чай – кофе?

  - Да всё буду.

  - Как это всё? – удивилась подруга.

  - Да что нальешь, то и буду. Чашки ставь, - оживилась Вера.

  - Чашки, какие?

  - Любые, молодость вспомним.

  Марина села за стол, пока чайник грелся, и стала вспоминать:

  - У меня сейчас тоже какая-то ностальгия в последнее время. Почему-то стала родственников своих вспоминать, - Марина продолжила, - Две прабабки моего деда по папе через реку жили – одна крепостная, а другая дворянка. Дети бегали через мост. Дворянка говорила: «О чём мне с ней говорить? Она мне кто такая?». Бабушка из детдомовских была. Семья большая у них была, родители из Белоруссии бежали, их убили. А дети сами остались: две сестры и два брата. Моя Маша, вторая Катя. Братьев точно не помню имена, одного, кажется, Шура звали, он потом в Отечественную погиб. Младшего, вроде вначале усыновили, он ещё младенцем был.

  Папа мой после школы в Херсонском морском училище занимался. Его отец, мой дед, сам лично приводил его в военкомат дважды, его оттуда отправляли. Учился на моториста. Был кочегаром. Плавал на сухогрузе. После смены спать лёг, чуть не утонул. Папу списали на берег из-за того, что его машина какого-то крутого обрызгала возле двора дома. Тот жил в соседнем доме, который после войны пленные немцы строили. Папа ему дал по морде, был немного выпивший, какой-то праздник был. Стоял с друзьями. Одного из них Коля звали, за чужой счёт выпить любил, сына его Гена звали. Гена тот позже наркотиками баловался. С женой Коля развёлся, когда сын от передозировки умер. Ушёл к другой, а у неё там дочь была, вот он её дочкой и стал звать.

  Папа после того, как на берег сошёл, сильно пить начал.  Это еще до мамы было. Он часто маме рассказывал о своих друзьях с корабля. Иногда к нам кто-то приходил, папа тогда очень радовался, что его не забывают.

  Мамины родители уже после Отечественной познакомились. Дед Вася из Курска был, служил на флоте. Вернулся после войны, бабушку Олю встретил из сельской местности. Мама родилась на станции Рауховка, жили на Донбассе. - Марина замолчала, встав, сделать чай.

  - А ты мне никогда о родных своих и не рассказывала.

  - Да, кто вообще по молодости про родственников своих рассказывает. Это сейчас уже начинаешь задумываться обо всём, а тогда о чём мы только думали. А у тебя там что?

  - Я сегодня в такси познакомилась с очень приятным мужчиной.

  - А там ты что забыла, в том такси, что уже знакомиться начала, а ещё только с мужем разводиться собралась? – спросила Марина.

  - Да я, когда от Сашки-то вышла, в любую машину сесть была готова, я заметила, что он из кабинета какого-то вышел, но сделала вид, что его уже и не вижу. Я тогда газету у него со стола захватила, там о криминале что-то читал, наверное, так она у меня тогда в руке та газета была. А там машина как раз эта и стояла. – Вера, немного запнувшись, продолжила говорить: - Не, я там за углом вышла, а потом в другую села, но этот мужчина видел меня, как я от Сашки выбегала и Сашку тоже видел, вдогонку тот за мной бежал.

  Вера немного закашлялась, потому что кофе из чашки отхлебнула, а Марина ей такой вопрос задала, что она и чашку из рук выронила на пол.

  - Ну, понятно, - ответила Марина, - значит, уже на полу гадать будем. – Свет, дай тряпку, - она повернулась к дочери, которая зашла на кухню за чашкой.

  - Я Вале отнесу воды, а то у нее голова болит, – ответила девочка.

  - Так из крана-то чего? – спросила Вера.

 - Она сказала любую, таблетку запить.

- Ну, понятно, от чего у неё голова болит, - Марина посмотрела на дверь кухни, - иди, сама тряпку возьму.

 - Да сиди ты, я этот кофе опрокинула, мне и вытирать. – Вера встала и хотела у Марины тряпку взять, но та ей сказала:

  - Сиди, сама вытру. Так кто там у тебя появился?

  - Я, когда такси ловила, там с водителем пожилым познакомилась. Его Василием Тимофеевичем зовут. Он в гости меня пригласил, я ему обещала, что как-нибудь заеду. Даже сказал, что мне там жениха найдут.

  - Ты ещё со своим не развелась. А уже о новом заговорила, -  посмеялась Марина.

  - А твой-то как? – спросила Вера, разводиться не надумала.

  - Да нет, - сказала Марина, - у него сейчас своих проблем хватает, после смерти сына компаньона большая часть работы легла на его плечи. О детях тоже думает. А мне как-то и не мешает. Просит экскурсии проводить для семей своих иностранных инвесторов. Ну, всё мне пора. – Марина взглянула на часы, висящие на стене. -  У Светочки занятие в начинается, сейчас, где, думаешь, время провести, или у нас посидишь, а то Валька уже совсем есть перестала, страдалица эта, - спросила она.

  - Да ко мне пойдём, после отведу её на занятие. Дашь кофточку, а то вечером может прохладно будет.  Сентябрьским вечером погода уже немного меняется. Может быть, вместе выйдем, тебе куда? – спросила Вера.

  - Можем, - сказала Марина, по дороге меня проведёте.

  Наутро Вера проснулась рано. Ей плохо спалось. Вроде горел Сашкин офис. Потом лицо Сашкиного компаньона радостное светилось. Тот как-то всегда смеялся с ехидством. Потом Вика снилась, сказала: «А у официанта нужно было номер телефона спросить». Короче говоря, она периодически просыпалась и ей какие-то кошмары снились. Она в лесу и сильный ливень, а Сашка из лесу долго не выходит, деревья падают. А потом грохот, как будто машины столкнулись, от этого Вера и проснулась.

  Она встала, умылась, выпила чашку кофе. Надела майку, бриджи и кроссовки, взяла кошку и вышла на улицу. Возле моста, в уголке старого города, она встретила двух женщин, выгуливающих своих собак. Те двое всегда с неё смеялись. Вера знала, что эти женщины считали её странной. Собака одной из них хромала, и Вера спросила: 

  - Как Ваша собачка? Я знаю, что Вы иногда её саму гулять выпускаете.

  - А Вы оттуда это знаете? – спросила толстоватая брюнетка с длинным хвостом.

  - Я видела, как мужчина из дома №6 собачку Вашу битой ударил, когда она ему на колесо машины отметилась. Извините, не должна была Вам этого говорить.

  - Спасибо, - сказала женщина, - я не буду с ним скандалить, я поняла, о ком Вы говорите. Мы никогда с Вами прежде не общались.

  - Ничего, - ответила Вера, - это нормально, сейчас время такое, что живём рядом, а разговаривать вроде как неприлично. У всех свои дела. Это раньше каналов на телевизоре было мало, люди в кино и театры ходили, а сейчас все дома в интернете сидят.

  - Это верно, - ответила вторая женщина. – Вы в тринадцатом номере живёте?

  - Да, живу.

  Собаки подошли, и кошка запрыгнула к Вере на руки, вцепившись ей больно в плечо.

  - Извините, - сказала одна из женщин, когда начался лай, и они поспешили отойти в сторону.

  На встречу к адвокату Вера надела одно из платьев, которых ей вчера предложила Тамара. Нежно-персикового цвета, платье было строгое, чуть ниже колена, узкое, облегающее по фигуре, рукав три четверти. И ещё Вера нашла в шкафу белый пиджак. Накрасилась. Девчонки из магазина, пока она с ними разговаривала, сами собрали ей набор косметики её любимых тонов. Вера даже удивилась, когда прощалась, Галка ей на выходе пакет и протянула. Она, не глядя, в сумку его запихнула.

  Нина Борисовна ей встречу назначила на Вера не хотела опаздывать и когда выходила из дома на всякий случай захватила с собой газету, которую вчера у Сашки со стола стащила. Она решила, что лучше посидит за столиком в кафе напротив её офиса, немного почитает. До встречи был час, и Вера заказала себе стакан персикового сока и чашку кофе с молоком. Девушка – официантка поинтересовалась:

  - Вы, наверное, кого-то ждёте?

  - Нет?! – удивилась Вера. - У меня через час встреча с адвокатом, так что этот час я у Вас здесь и посижу, думаю, Вы не против?!

  - Нет, конечно, - улыбнулась девушка. – Я просто подумала, что такая красивая женщина, как Вы не должна быть одна.

  - Спасибо, - сказала Вера, - Вы правы, я не одна, я с собой газету у мужа прихватила.

  - Извините, - ответила официантка и отошла от столика.

  Вера развернула газету, и её взгляд остановился на фотографии Главного редактора. Она прочитала: «Лавров Семён Аркадьевич». С фотографии на неё смотрел мужчина лет 40 - ти, с чёрными волосами. Лицо ей показалось знакомым. Она вспомнила, что когда они с Мариной приходили к Нине Борисовне договариваться о разводе Марины, то в дверях разминулись с каким-то мужчиной, теперь она видит его здесь на фотографии. Вера подняла голову и посмотрела в сторону адвокатской конторы. Её взору предстала следующая картина: По улице в метрах пяти от дверей организации, где у неё была назначена встреча, она увидела мужчину, чья фотография сейчас «красовалась» у неё перед глазами в газете. Он был одет в черные брюки с наглаженными стрелками, синюю рубашку, верхняя пуговица которой была расстегнута, и чёрную куртку. Через плечо у него висела сумка от ноутбука. Расстояние между ним и адвокатской конторой сокращалось, и Вера увидела, как он скрылся за её дверями. Она от неожиданности усмехнулась и слегка поперхнулась соком, который взяла впопыхах. Мимо проходила официантка и подняла газету, которую Вера случайно смахнула со стола.

  - С Вами всё нормально? – спросила девушка.

  - Да, всё хорошо, спасибо, просто увидела старого знакомого, не ожидала его здесь увидеть. – Официантка оглянулась, но никого не было. – Его здесь нет, это просто бывший компаньон моего мужа, зашел только, что к адвокату. Я сейчас тоже сама туда на приём, муж попросил.

  - Наверное, из-за этого компаньона сам не захотел ехать, раз Вас попросил?! – спросила девушка.

  - Возможно, - ответила Вера.

  Время постепенно приближалось к назначенному сроку. Вера уже допила кофе и сок, и, посмотрев на газету, опять глазами уставилась на фотографию: «Симпатичный, - подумала она, интересно, женат или нет?!». -  Она достала из сумочки деньги, положив их на стол, придавив их стаканом, сунула в сумочку газету и пошла к дверям адвокатской конторы.

  Вера потянулась к ручке двери, когда та открылась, и её взору предстал сам Лавров Семён Аркадьевич. Она чуть не отпрыгнула, когда дверь открывалась. От неожиданности мужчина дёрнулся, и они с минуту стояли и смотрели друг на друга. Её голубые глаза встретились с его карими. Лица у обоих были серьёзные. Первым улыбнулся он и сказал:

  - Извините, не ожидал, что кто-нибудь будет заходить.

  - Ничего страшного, -  ответила с улыбкой Вера. Она отступила на шаг влево, уступив ему дорогу. Мужчина вышел и придержал дверь, пока женщина заходила. Вера прошла, не оглядываясь.

Холодно так, как не бывает обычно в Украине в середине апреля.

В синий клеенчатый шатер с обозначениями «ДСНС» и «Пункт харчування» (ГСЧС, Госслужба Украины по чрезвычайным ситуациям и пункт питания — укр.) входит женщина. Бесцветные глаза, ссадина на руке, что сжимает ручки торбы. На краю стола короб с ломтями хлеба, рядом банка с помидорами домашней консервации, уже ополовиненная. Ложка по-хозяйски лежит на крышке. Женщина стоит, смотрит на хлеб.

Ее окликают:

— Чайку? Сахара сколько?

В торце шатра сотрудницы в форменных бушлатах обеспечивают быт: льют воду из бутыли (питьевая – привозная, цистерна рядом с полевой кухней), кипятят электрочайники (включен генератор), когда в удлинителях появляется свободное «гнездо», заряжают телефоны, вскрывают упаковки разнообразного печенья (волонтеры разгрузили очередную машину). 

Женщина стоит, смотрит на хлеб. Потом достает из банки соленый помидор, надкусывает, всхлипывает и возвращается на площадь. Одна из сотрудниц показывает мне жестом: не надо догонять с расспросами. Просто не надо и все.

Вижу, как на кромке, где заканчивается теперь условная тротуарная плитка, перед грудами кирпича, камней, кусков перекрытий, оконных рам, арматуры ее обхватывает за плечи и прижимает к себе другая девушка. Стоят, покачиваясь, как мать и дочь. Ветер несет бетонную пыль. У девушки на куртке со светоотражающими полосами написано «Психолог».    

Психолога из соответствующего подразделения ГСЧС в Киеве зовут Любовь. 

— Сто процентов нельзя говорить: «Успокойтесь» или «Держитесь». Дать возможность прожить эмоции. Но когда человек в шоковом состоянии, можно только стараться вернуть его в реальность.

На днях был случай — женщина потеряла сына и ждала его тело. Закрыла глаза и не могла дышать. Мы ей дали какие положено в таких случаях медикаменты, но они не помогли совсем.

Есть техника: когда будишь родных ото сна, несколько раз тихо повторяешь имя. Я несколько раз произнесла ее имя и попросила открыть глаза. Потом попросила глубоко вдыхать и выдыхать воздух. И через некоторое время она стала чуть-чуть контактировать. Это состояние длилось около трех часов. 

Я в Бородянке неделю, а вообще работаю десять лет. Мы же привыкли — если беда, то на небольшой локации. А когда заезжаешь сюда, то понимаешь: нет места, от которого отойдешь в сторону и жизнь уже нормальная. Тотальный ужас.

Жизнь Бородянки сосредоточена на площади с бюстом Тараса Шевченко. Площадью гордились, а сам поселок городского типа с четырнадцатью тысячами населения молодежь вообще называла не иначе как «Бордо». Современные девятиэтажки по периметру, белое, в стиле модерн, здание дома культуры, там же краеведческий музей и центральная районная библиотека, декоративный бассейн в голубом кафеле. 

Чуть дальше пруд с плакучими ивами, несколько церквей, сквер с мемориалом советской поры: братская могила погибших в гражданской войне годов, братская могила погибших в Великую Отечественную, отдельно — погребение некого Петрова Степана Григорьевича, секретаря районного комитета коммунистической партии, памятник воинам-«афганцам», памятник «чернобыльцам». Клумбы, газоны, подбеленные еще с осени деревья. 

Активное строительство в поселке начали, когда ликвидировали последствия аварии го года на Чернобыльской АЭС. У Бородянки статус четвертой зоны усиленного радиологического контроля: не было ни единой семьи, которая не приняла бы тут эвакуированных из Припяти. Спецотряд местных спасателей-пожарных тоже рванул на помощь, на атомную станцию, в числе первых. В м открыли Центр социально-психологической реабилитации по программе «ЮНЕСКО — Чернобыль». Особенно много всего предусмотрели для детей, перенесших травму. Игровой зал, спортивно-концертный, даже «любительское» издательство «Бабах» — сочинения, стихи, рисунки. Педагоги учили не бояться: плохое прошло и больше не вернется.

Шевченко российские военные расстреляли трижды: в лоб, в висок, и контрольным, из более крупного калибра — в затылок. На дом культуры сбросили авиабомбу. Бетонная конструкция устояла, значительная часть экспонатов музея, не говоря о книгах, погибла.

От многоэтажных домов на улице Центральной, по которым били из «Градов» и «Ураганов», остались черные остовы. Четыре из них рухнули, сложившись гармошкой. В каждом доме были не бомбоубежища, а обычные подвалы.

Никто не способен сказать точно, сколько человек успело эвакуироваться в самом начале вторжения, сколько смогло добежать до подвалов — лифты не работали, сколько, особенно на верхних этажах, сгорели заживо. Танковая колонна зашла в поселок на «разведку» в ночь с 24 на 25 февраля, а 27 числа — основательно, со стрельбой по сторонам. Украинские медиа писали: кто-то, вероятно, из теробороны, бросил в танк не то гранату, не то бутылку с зажигательной смесью. И спустя несколько часов началась атака с воздуха. Сирены воздушной тревоги тут не звучали никогда. Самолеты и боевые вертолеты просто уничтожали центр поселка так, как будто там находился серьезный объект противника. Ни воинских частей, ни стратегических предприятий в Бородянке не было.

Цитирую интернет-издание «VGorode»: «По словам местной жительницы, которая стала свидетелем, стоны (из разбомбленных зданий, — О.М.) были слышны еще 8 марта. Другие односельчане хотели помочь, но оккупанты не разрешали, угрожая расправой. Один из жителей, который воевал в Афганистане, просил оккупантов дать какую-нибудь технику, чтобы сдвинуть плиту и освободить людей. Но они отказали и выгнали мужчину…» 

Разгадка зверства — хотя возможно ли такое? — требует снова напомнить о Центре социально-психологической реабилитации. С года там, кроме чернобыльцев, занимались социально-психологической реабилитацией ветеранов АТО/ООС (Операции объединенных сил), членов их семей и семей погибших украинских воинов. Все под эгидой министерства по делам ветеранов Украины. От двухэтажного особняка осталась обгоревшая россыпь кирпичей. Дома на Центральной казнили сознательно: в них, согласно логике, могли получить лучшие квартиры те, кто воевали за Донбасс.     

Бородянку освободили в первые дни апреля. Разбирать завалы вручную стали 6 апреля, после разминирования. На площади ждали. Психологи не давали родственникам бросаться в руины.  

— Понимаете, вот сейчас нашли фрагменты детских тел. Вызвали сотрудников полиции. Не могу на эту тему больше говорить, — Виктория Рубан, пресс-секретарь управления ГСЧС в Киевской области, простужена, глаза воспалены. 

Ночуют спасатели здесь же, в палатках: до Киева шестьдесят километров и несколько взорванных мостов. Каждый раз не наездишься, только на ротации.

Рассказывает, что в Бородянке заняты триста специалистов из сводных подразделений ГСЧС и пиротехники не только Киевской области, но фактически со всей Украины. 

— О сроках завершения работ говорить рано. Мы же понимаем: надо дойти до нулевой отметки. Только потом приступает техника, краны, бульдозеры, когда все ясно… — подбирает слова Виктория. — Если находят документы, вещи, отдают сотрудникам полиции. И уже они передают в штаб, он в школе находится. Там выписывают свидетельства о смерти, заявления на компенсацию за разрушенное жилье, за имущество.     

В отдалении, за нашими спинами, малиновая стрела крана медленно несет люльку с двумя ЧС-никами в касках и респираторах. Кажется, у них груз «».

— Двадцать два на сегодняшний день, — произносит Виктория, не оборачиваясь.

Когда я пишу этот текст, найдено уже сорок одно тело — разобраны пять многоэтажек, не подлежащих восстановлению. На очереди еще две. И привезены модульные дома.  

С журналистами местные жители пожилого, в основном, возраста, общаются неохотно. Боятся называть свои имена — не то что фамилии.  

— Только не записывайте! Не фотографируйте! 

Фраза, которую слышала часто: 

— А они не вернутся?

В рассказах, как правило, самое жуткое — расстрелы на улице «просто так», трупы, вокруг которых вертятся бродячие псы, грабежи — происходит с другими. Они же просто передают, что слышали, но не видели. А их, слава Богу, почти пронесло. Ну, выбили в хату двери. В погреб загнали, не велели выходить… Словосочетание «свидетель/свидетельница военных преступлений» наводит ужас не меньше того, что пережили совсем недавно. Женщина из очереди за гуманитаркой, трижды предупредив — «Я вам ничего не говорила!» — объясняет причину:

— Кадыровцы обещали: будете болтать — вернемся и отрежем головы, мы следим. Русские тоже: «В следующий раз Киев так же возьмем и сожжем». 

Полтора месяца ни телевидения, ни интернета, ни мобильной связи, только слухи — неясно, на каком свете, и осталась ли Украина вообще… Есть исключения. Говорят, но без деанонимизации. 

Женщина лет семидесяти (на самом деле, пятьдесят два) в коричневом пальто с капюшоном прогуливается по площади. Ждет, пока в волонтерском казане доварится плов. Запах уже щекочет ноздри.  

— Их надо уничтожать на корню! Разорвать на куски! (почти кричит) Пришли в хату шесть человек, с автоматами, пулеметом с таким кругом посредине, чи шо оно такое… Выбили двери. Спрашивают (переходит с украинского на русский язык, с издевательскими интонациями): «Почему не уехали?» — «Куда я из своего дома должна ехать?» — «В Россию. Можно осмотреть ваш дом?» — «Смотрите, никого нет, одна. Чего вы, хлопцы, здесь забыли? У вас жены, девушки есть? Возвращайтесь, мы тут хорошо жили, пока вас не принесло. Я работала, деньги получала, пенсию имела бы чернобыльскую, а вы все разорили». Они так посмотрели друг на друга, как смутились. Были среди них и козлы, и нормальные, которых погнали. «Не бойтесь, бабушка, нас!» — «Та я и не боюсь. Смотри, ко мне хату пришел, и «не бойтесь»! Моя подруга из-за вас погибла, осколком убило, вместе работали. Она вам что плохое сделала?» 

Александр, на вид около полтинника, тоже вспоминает об обыске своего дома в частном секторе:

— Искали бывших участников АТО, военных, ничего не взяли. Да что там брать… У нас даже подвала нет, только мелкий погреб под закрутки. Сидели, пока самолеты бомбы кидали, а 13 марта с женой и тестем эвакуировались в Белую Церковь. Три дня как вернулись. Хожу, не узнаю Бородянку вообще… Но потихоньку соседи возвращаются. Будем огороды сажать. Лишь бы эти не вернулись. 

Надежда Анисимовна, семьдесят восемь лет, в очереди за гуманитарной помощью:

— Хлеба месяц не видели… А как танк стрелял по дому, видели! (плачет) Мужу восемьдесят, он к ним вышел. «Дед, мы мирные люди, но это война! Продукты нужны». И еще несколько раз приходили за едой, только я пряталась, боялась.

Круглолицая Любовь Павловна, на вид лет шестьдесят-шестьдесят пять, катит детскую коляску, куда сложены пакеты с крупами, лоток яиц, бутылка растительного масла и что-то еще, что хозяйка прикрывает от завидущих глаз полотенчиком. 

— Даже не знаю, кто из знакомых жив… Они по колоннам (эвакуирующихся, — О.М.) били. Мои дети были со мной тут до 5 марта, уехали к зятю, потом решили меня забрать — а все, нельзя, танки по поселку едут и стреляют! И не выпускали уже русские никого. Вот так выгляну на улицу, увижу — лежит труп, и назад. 

В частном секторе оставались шансы уцелеть. В многоквартирных домах, которых в Бородянке большинство, — практически нет.

После полудня в ЧС-овский шатер заглянули три девочки с рюкзаками и котом. Им, чуть не насильно, дали сладкого чаю с соломкой, а младшей еще и апельсин, который она тут же унесла маме: «Пусть на дорогу!». 

Столы уже накрывали к обеду. Спасатели выстроились друг за другом на улице. Кормил владелец кафе, модный парень в красном пуловере с засученными рукавами, он же и раздатчик: горячий борщ, второе расфасовано порциями, кусок мяса с гарниром. «На здоров’я! — Дякую!» Никто ни разу не улыбнулся. 

Старшую звали Мариной, прижавшегося к ней кота — Маркусом. Их мама, поставив на землю две сумки, разговаривала по телефону, все время кого-то благодарила. Приехали из села Соснивка Макаровского района, за двадцать пять километров. Сосед подвез. 

— Мама с сестрами теперь в Германию, обещают помочь. А мы с ним на Западную Украину. Маркуса в Германию не пустят. Он с мусорки, без паспорта, без прививок, без переноски… 

Рассказывает, как летали и падали снаряды, а танк смотрел дулом прямо в окно: забора вокруг хаты нет, вот и заехал. Подумал, что тут никого нет, наверное.

— Мы лежали на полу. Мама накрывала нас одеялами, разными тряпками. Боялась… 

Возникает пауза. У девушки тонкое лицо, брови вразлет. Она истолковывает молчание как страшный вопрос и отвечает испуганно:

— Меня — нет, нет, вы что!       

За бывшим сквером, где среди остатков растительности торчат таблички «Обережно, міни!», останавливается автобус с тонированными окнами и красным крестом на лобовом стекле.  Марина с Маркусом и остальные торопятся сесть, чтобы не видеть больше никогда черные остовы многоэтажек.      

В три в Бородянку прибывает официальная делегация. Премьер-министр Украины Денис Шмыгаль показывает президентам Польши Анджею Дуде, Литвы Гитанасу Науседе, Латвии Эгилсу Левитсу и Эстонии Алару Карису, как выглядит «русский мир». 

— Неуправляемыми килограммовыми фугасными авиабомбами уничтожена улица Центральная, — без эмоций сообщает переводчику представитель принимающей стороны. — Обезврежено опасных предметов. 

Телевизионщиков просят не «сливать» сразу же видео в редакции. Дорога до Киева долгая, информация может стать ориентировкой — президенты попадут под обстрел.  

В командировку меня подхватили в свою машину коллеги с украинского телеканала ICTV. Мы и по поселку ходили по большей части вместе, держа слово — на неразминированные еще объекты не соваться, чтоб не добавлять лишней работы.

— Когда они только пришли в Украину, я все время думал: «Что с нами, с нашей страной делают?!» А теперь думаю, что они с собой сделали? — говорит Сергей.  

Репортер Сергей Еременко по образованию педагог. Вспоминает: лет пятнадцать назад работал в детском оздоровительном лагере, где, в том числе, отдыхали сироты из российских детдомов. Что ни история — жесть. Отец по пьянке, при ребенке, зарубил топором мать. Проспался, осознал, и на глазах у сына шагнул с девятого этажа… 

 — Пытался понять, что происходит в этих русых головах. Жалко было невероятно.  

— Мальчики выросли, подписали контракты, — продолжаю я. 

Сергей не просто снимает вторжение с самого начала — документирует преступления. У него огромный архив. 

…Пожарную часть Бородянки можно узнать издалека по пробоине на каланче. Танк выстрелил на всякий случай: вдруг снайпер прячется.

— Мы тогда в подвале сидели, пятнадцать человек. Бахнуло, кирпич посыпался. Потом БМП-шки обстреляли все вокруг. Потом мы вышли, потому что работать надо — все в огне, крик, плач, — вспоминает Иван Мариць.

— Оккупация… Подняли руки, показали, что без оружия, и поехали пожары тушить. А они — супермаркет разбитый грабить. Машины наши тоже пострелянные оказались, в дырках, но на ходу, слава Богу.

— В форме работали?

— Конечно. Форма обязательно, хоть немного людей успокаивало: «Наши»! Из-под завалов вытаскивали кого могли. Пока давали так называемые зеленые коридоры, сопровождали колонны с женщинами и детьми, и возвращались. До самого приказа эвакуировать личный состав.  

Должность Ивана Мариця — главный инспектор отдела организации профилактической работы Бучанского районного управления ГУ ГСЧС. Сейчас параллельно занимается разминированием территории. Но и с ролью гида справляется. Показывает помещения пожарной части, где месяц квартировали российские военные:

— Два КАМАЗа мусора вывезли. На видео все сняли, конечно, только вам показывать стыдно. Воняло!..  Нет, не продукты пропали. Большую нужду справляли возле спальных мест. Но баню себе в сарайчике устроили. Как так? И перьев было, как в курятнике. Догоняли кур, били палками, в мешки бросали, а тут уже разделывали. Ноутбуки наши, другую оргтехнику, даже холодильник б/у со стиралкой украли и на краденом микроавтобусе вывезли. А технику с боеприпасами бросили. Мы обезвредили, спрятали в посадке. Будем восстанавливать в Бородянке музей, — обещает Иван, — передадим для экспозиции. 

Еще недавно у главного инспектора Мариця была комната в общежитии и любимая, с которой он познакомился накануне войны, в праздник 14 февраля. Общежитие разбито. Девушку приютила подруга в Ивано-Франковской области. Она за него переживает, пишет сообщения каждый день, спрашивает, когда уже можно возвращаться и не вернется ли в «Бордо» война. 

Иван пока не знает, что ответить.

Ольга  Мусафирова, специально для «Новой газеты. Европа»
Бородянка Киевской области   

Наши соцсети: Telegram

44853 44854 44855 44856 44857

казино с бесплатным фрибетом Игровой автомат Won Won Rich играть бесплатно ᐈ Игровой Автомат Big Panda Играть Онлайн Бесплатно Amatic™ играть онлайн бесплатно 3 лет Игровой автомат Yamato играть бесплатно рекламе казино vulkan игровые автоматы бесплатно игры онлайн казино на деньги Treasure Island игровой автомат Quickspin казино калигула гта са фото вабанк казино отзывы казино фрэнк синатра slottica казино бездепозитный бонус отзывы мопс казино большое казино монтекарло вкладка с реклама казино вулкан в хроме биткоин казино 999 вулкан россия казино гаминатор игровые автоматы бесплатно лицензионное казино как проверить подлинность CandyLicious игровой автомат Gameplay Interactive Безкоштовний ігровий автомат Just Jewels Deluxe как использовать на 888 poker ставку на казино почему закрывают онлайн казино Игровой автомат Prohibition играть бесплатно