Как Убрать Стартовую Страницу С Казино

Супершпион Джеймс Бонд с лицензией на убийство впервые появился на большом экране в  году. Продюсер Альберт Брокколи (все звали его Кабби) обнаружил, что права на экранизацию книг Яна Флеминга (кроме первой, «Казино Рояль») принадлежат канадцу Гарри Зальцману, и предложил ему сотрудничество. Начать решили с шестого романа — «Доктора Ноу»; на роль злодея продюсеры сперва звали Ноэля Кауарда, который в начале Второй мировой руководил британским бюро пропаганды в Париже и был приятелем Флеминга. Кауард прислал в ответ красноречивую телеграмму из трех слов: «Нет, нет, нет».

Скепсис в отношении сценария нового шпионского кино выказал не только интеллектуал Кауард. Урсула Андресс, сыгравшая первую девушку Бонда, вспоминала о голливудской вечеринке, где она объявила друзьям, что ей предложили роль: «Кирк Дуглас и все остальные пришли на мой день рождения. Мы все смеялись, пока читали сценарий, потому что думали, что хуже ничего быть не может. Но я подумала, что никто никогда этого не увидит, так что можно попробовать».

В намеренной несерьезности сценария, который казался дурацким даже голливудским актерам, и заключался весь смысл франшизы. Бонд легко побеждал любого врага, не горел в огне и не тонул в воде, ухитрялся выглядеть одетым с иголочки во время самых опасных миссий, наследуя персонажу Кэри Гранта из фильма Хичкока«На север через северо-запад». Шон Коннери нашел единственно верную интонацию, которая позволяла его герою не выглядеть нелепо, — это была самоирония.

От политической реальности фильмы тоже ушли сразу. В «Докторе Ноу» появилась зловещая организация СПЕКТР, которой не было в романе. Флеминг придумал ее в  году для сценария «Шаровая молния», впоследствии переработанного в книгу. Он был уверен, что противостояние сверхдержав скоро закончится, и изобрел СПЕКТР — шпионскую организацию, которая парила над схваткой. Кабби и Зальцману это было только на руку: им нужна была не политическая агитка, а чистое развлечение. Во втором фильме, «Из России с любовью», по роману  года, где у Флеминга Бонд боролся с реальным советским «Смершем», продюсеры тоже намеренно заменили его на выдуманный СПЕКТР.

Посмотрев фильм, Флеминг заявил, что он ужасен, но для прессы выразился дипломатично, мол, читавшим романы кино вряд ли понравится, но остальные будут довольны. Возможно, дело в том, что сам он хотел видеть в роли Бонда кого-то вроде Ричарда Бёртона и с возмущением отказался рассматривать кандидатуру Шона Коннери; в представлении писателя шпион был более утонченным, чем выходец из низов, простоватый с виду Коннери.

Публика и впрямь была довольна. Роджер Мур вспоминал:

«В м, когда вышел фильм, путешествия были уделом богатых, люди еще помнили послевоенное нормирование продуктов, а понятие шикарной жизни сводилось к вечернему походу в кино и ужину из рыбы с картошкой. На этом фоне Бонд предлагал нечто невообразимое и волнующее и стал феноменом».

Премьера «Доктора Ноу» состоялась в октябре, а спустя несколько дней разразился Карибский кризис. Но острый момент был преодолен, и к  году холодная война оттаяла настолько, что на американском ТВ вышел сериал «Агенты А.Н.К.Л.», где американский агент Наполеон Соло (которого тоже придумал Флеминг) работал в паре с русским Ильей Курякиным. В ранних картинах о Бонде тоже не было плохих русских. В фильме «Из России с любовью» злодейка Роза Клебб работала на СПЕКТР втихаря от своего советского начальства. А в «Живешь только дважды» после похищения с орбиты американского космического корабля англичане на дипломатических прениях выгораживали русских, утверждая, что сигнал похитителей шел не «из России с любовью», а из Японии.

После пяти фильмов Коннери стал тяготиться ролью агента и решил, что выходит из игры. Он объявил об этом продюсерам и королеве, которая спросила на благотворительном приеме, правда ли, что он уходит из франшизы. «Боюсь, что так, Ваше Величество», — ответил актер.

Самый изобретательный злодей бондианы Аурик Голдфингер в романе Флеминга был держателем золотого запаса «Смерша» в Европе и финансировал заграничные операции Советов. В фильме этот помешанный на золоте мегаломаньяк (даже его имя отсылает к латинскому названию золота — Aurum) действует автономно: убивает секретаршу за измену, обмазав золотой краской, и не просто хочет ограбить Форт Нокс, а намерен облучить хранящееся там золото «грязной бомбой» — оно выйдет из обихода надолго, и золотой запас Голдфингера поднимется в цене!

В фильме полно легендарных образов и находок: подручный и телохранитель Голдфингера, китаец Оджоб, убивает летающей шляпой с острыми краями, летчица с фривольным именем Пусси Галор командует летающей армадой девиц; военный городок, над которым якобы распылили яд, как будто засыпает… Как и Флеминг, режиссер Гай Хэмилтон служил в разведке Королевского флота (они были знакомы) и в третьем по счету фильме сформулировал канон бондианы. Это вступительная песня целиком, титры как отдельное произведение искусства, демонстрация гаджетов в отделе Кью и, главное, убийственная ирония Бонда.

В поисках нового Бонда продюсеры остановились на кандидатуре австралийца Лэзенби — он работал моделью, убедительно дрался на пробах и выглядел высокомерно, что идеально подходило для роли. У Кабби возникла идея объяснить публике перемену во внешности Бонда пластической операцией, но в итоге этот сюжетный поворот перекочевал к злодею Блофельду, на роль которого тоже взяли другого актера.

Лэзенби подписал контракт только на одну картину — «На секретной службе Ее Величества», — о чем впоследствии жалел: его приятель, музыкальный продюсер, убедил актера, что время консервативных джентльменов вроде Бонда прошло. В моде была культура хиппи, бывшие на пике славы The Beatles отрастили длинные волосы, а самым популярным фильмом у молодежи был расхристанный «Беспечный ездок». Шпион с короткой стрижкой и в галстуке не казался актеру перспективным. Даже на премьеру он пришел не гладко выбритым в образе Бонда, а с модной щетиной, чем страшно расстроил Кабби.

Фильм стал чистым шоу, не испорченным смыслами вовсе. Злодей Блофельд открывает в горах в Швейцарии клинику, где лечит от аллергии юных дев всех национальностей, чтобы заразить их с помощью косметики смертельным вирусом, способным уничтожить человечество. У Флеминга это были биологические вещества, которые должны убить на корню островное сельское хозяйство на радость врагам Британии, но продюсеры бондианы традиционно избегали всяких намеков на реальное послевоенное противостояние.

Бонд находит зазнобу в лице эксцентричной аристократки Трейси ди Винченцо в исполнении Дайаны Ригг — поп-иконы и секс-символа того времени, которая носила в сериале «Мстители» кожаный комбинезон и яростно фехтовала. Впервые во франшизе Бонд питает подлинные чувства к женщине и хочет жениться! Фильм выглядит как бесконечный экшен: эти двое только и делают, что уходят от погонь в швейцарских горах — на лыжах, автомобиле, снегоходах. В сцене с авто Бонд с невестой едут сквозь снегопад, и снег так быстро облепляет лобовое стекло, что в нем вязнут дворники. Бонд пытается расчистить стекло руками — бесполезно; стихия — это тебе не Блофельд, ей невозможно противостоять. Выходит эпизод удивительной экзистенциальной глубины: если судьбе угодно, чтобы ты никуда не ехал, ты не поедешь. Бонд с невестой вынуждены вылезти из машины и укрыться на сеновале, где они занимаются любовью. В финале прямо после свадьбы Трейси погибает, и Бонд безмолвно рыдает, склонившись над ее телом в машине, произнося фразу: «Теперь у нас достаточно времени вместе». Непрерывное движение, из которого состоит это кино, в финале упирается в смерть. Даже присутствовавший на премьере глава студии 20th Century Fox в Европе Боб Голдштейн расчувствовался и сказал Кабби: «Ты должен был убить его и спасти девушку!» Спустя годы фильм по достоинству оценили Кристофер Нолан и Стивен Содерберг — каждый назвал его лучшим в бондиане.

Мур познакомился с продюсерами бондианы Брокколи и Зальцманом в казино на Керзон-стрит в Лондоне. До Бонда он играл в шести сезонах сериала «Святой», и контракт помешал ему заменить Коннери сразу. «Роль, полученная от другого актера, тем более если он пользовался успехом, всегда сопряжена с риском. Но меня утешала мысль о сотнях актеров, игравших Гамлета», — шутил позже Мур. Придумывая роль, непохожую на щегольской образ, созданный Коннери, он зацепился за фразу на первой странице романа «Голдфингер»: «Бонду не особенно нравилось убивать».

Мур находил смешной главную фишку франшизы: супершпион Бонд везде представляется своим подлинным именем, и на пяти континентах его знают в лицо. Отправной точкой он сделал нарочитую смехотворность своего персонажа, а сюжеты картин ее педалировали. В первом фильме с Муром — «Живи и дай умереть» (), который подражает цветущему в те годы жанру «блэксплотейшен» (чернокожие торговцы героином с первой бесплатной дозой, «веселые похороны» с «негритянским» джазовым оркестром в Новом Орлеане, магия вуду и прочий смак), гадальщица на картах выбирает для него из колоды карт Таро символ Дурака (он же Шут). А в «Осьминожке» () Бонд и вовсе переодевается клоуном.

Шли годы, Мур старел и, как когда-то Коннери, уже выглядел нелепо даже в карикатурном в образе бонвивана, который укладывает в постель трех девушек за серию. Его партнерша по фильму «Только для твоих глаз»Кароль Буке сказала: «Он очень милый, похож на моего отца». Актер и сам это чувствовал: «После „Осьминожки“ я задумался о выходе из игры. Существует предел количеству трюков, с которыми в состоянии справиться немолодой актер, и он может перецеловать не так много девушек, не став похожим на старого извращенца». Бонд мог себе позволить быть забавным, но не до такой степени, чтобы над ним потешались. Мур и Кабби расстались друзьями по обоюдному согласию.

Фильм-торт, который вобрал в себя всё: туристические локации, дикий продакт-плейсмент (от Dior до 7Up), музыку из «Великолепной семерки» и позывные из «Близких контактов третьей степени». Никакой связи с реальностью здесь нет, сюжет просто отрывается от земли и улетает в космос. Из аттракционов имеются драка в воздухе за парашют, битва с гигантским питоном, катание Бонда на центрифуге, где злобный китаец увеличивает перегрузки и у Мура щеки полощутся от сопротивления воздуха, как белье на веревке. А гонки на гондолах в Венеции и карнавал в Рио, где злодей Челюсти переодевается гигантским клоуном? А драка в музее стекла, где противники с наслаждением разбивают сотню старинных ваз и бокалов, а Бонд дерется шпагой-экспонатом (похожий эпизод есть в «Ну, погоди!»)? Миллион переодеваний — мы видим Бонда в костюме гондольера, ковбоя и космонавта.

Но самый завораживающий и странный эпизод такой: злодей Дракс травит собаками подружку Бонда, которая показала ему сейф Дракса. Дева в беде в белом длинном платье бежит по лесу в сумеречных тенях и сгущающемся тумане (оператор Жан Турнье как будто снимает готический фильм ужасов), ее настигают два добермана. Когда собаки набрасываются на девушку и рвут ее, камера стыдливо взмывает ввысь. Вся эта сцена в духе Жана Роллена или Джесса Франко кажется чужеродным вкраплением из евросексплотейшена х, в том числе и потому, что жертву играет Корин Клери, звезда «Истории О».

Эталонный Бонд-Коннери не отличался безупречной нравственностью. В романах Флеминга это ярый шовинист, который презирает людей других национальностей, — азиатов, русских, турок и население Балкан. В экранизациях эта черта сглажена, но к женщинам Бонд относится как к расходному материалу: подруги, с которыми он крутит любовь, бесследно исчезают в промежутках между сериями бондианы.

Далтон следом за Лэзенби стал Бондом, который нарушил традицию ухлестывать за каждой юбкой. Теперь за весь фильм его интересовала лишь одна партнерша. То, что Бонд стал моногамным, имело и свои исторические причины: в х бушевала эпидемия СПИДа, началась пропаганда безопасного секса, и продюсеры были вынуждены подстроиться под негласный общественный запрос.

Как и Мур до него, при создании образа Тимоти Далтон руководствовался все той же характеристикой из «Голдфингера»: «Бонду не нравилось убивать…» Но, приобретя совесть, Бонд сразу лишился индивидуальности. Если бы не хитроумные гаджеты производства Кью, второй «Бонд» с Далтоном — «Лицензия на убийство» () — мало чем отличался бы от типичных боевиков той поры; так могла выглядеть любая серия «Полиции Майами». Это был первый фильм, снятый не по сюжету Флеминга, он не был вдохновлен холодной войной, которая сошла на нет к му. Вдобавок Бонда в нем уволили с секретной службы Ее Величества, и он осуществлял свою личную месть колумбийскому наркоторговцу за искалеченного друга из ЦРУ, как типичный мститель из вигиланте-кино х.

Мастеровитый режиссер Джон Глен снял три фильма бондианы со смешным Муром и идеально «сменил пластинку», когда на смену заступил ни капли не смешной Тимоти Далтон. На момент съемок за плечами у Далтона был шекспировский театр и две классические викторианские роли — Хитклиф в «Грозовом перевале» и мистер Рочестер в «Джейн Эйр», он вжился в амплуа рокового героя-любовника и привнес его черты в образ Бонда. Бонд-Далтон настолько трепетный, что нарушает прямой приказ начальства и оставляет в живых снайпершу-виолончелистку (Мэриам д’Або), которая пытается помешать ему переправить на Запад русского ренегата — генерала Коскова (аристократичный Ерун Краббе со шлейфом ролей у Пола Верховена). Все это происходит в Братиславе (на самом деле, в кадре Вена) на концерте классической музыки: кагэбэшники любят классику — как это тонко подмечено! Бонд решает, что хрупкая виолончелистка не профессиональная убийца, а невесть как затесалась в эту историю (так и есть!), и влюбляется в нее. Отныне ему приходится таскать за собой еще и виолончель Страдивари — у такого ответственного Бонда не могло быть других девушек, и знаменитый канон «по две красотки на серию» оказался нарушен впервые после фильма с Лэзенби. Ирония тоже отправилась на свалку. На ее место заступила мелодрама, а шпионская возня русских генералов КГБ Пушкина и Гоголя стала просто фоном для ураганного экшена.

«Золотой глаз», первый фильм с Пирсом Броснаном, вышел только через шесть лет после «Лицензии на убийство»; пауза возникла из-за судебных споров о правах. За это время случилась масса судьбоносных событий. летний Кабби отошел от дел, и франшизой стала заправлять его дочь Барбара. Холодная война закончилась, рухнула Берлинская стена, и распался Советский Союз. Противостояние сверхдержав потеряло смысл, а значит, и его опосредованное отражение в кино перестало быть актуальным. По логике Бонд отсутствовавший шесть лет, должен был «вернуться с холода», но куда? Пока тянулись судебные тяжбы, Далтон взял другие обязательства, не смог подписаться сразу на несколько фильмов про Бонда, и его сменил Броснан. Франшиза была перезагружена. «Золотой глаз» стал первой серией бондианы с компьютерными эффектами и также первой, где в роли М появилась женщина — Джуди Денч.

Юбилейная серия «Бонда» с Броснаном — «Умри, но не сейчас» (), — выпущенная к летию франшизы, стала на тот момент самой успешной по кассовым сборам; для ублажения фанатов она содержала отсылки к самым знаменитым эпизодам бондианы. Но шпион окончательно окуклился и потерял связь с реальностью. В основном его подвиги строились на использовании гаджетов, фильмы были набиты компьютерной графикой, а сюжеты неправдоподобны. К тому же Пирс Броснан постарел, и продюсеры приняли решение перезагрузить франшизу и «спустить Бонда на землю».

Восхитительный образец развесистой клюквы, которая особенно занятно выглядит для русского зрителя. Элегантный, как никогда прежде, Бонд сражается теперь уже со своим ренегатом — бывшим агентом  Алеком Тревельяном (в бондиане еще не было такого красивого злодея, как Шон Бин). Алек оказывается потомком русских белоказаков, которых англичане подло отдали Сталину в  году в Лиенце; теперь Алек мстит за Великое предательство (это исторический термин!). Фамке Янссен смешно матерится в роли русской валькирии — летчицы Ксении Онатопп — и пытается задушить Бонда бедрами. Чеки Карио страшно убедительно хмурит брови в роли русского министра обороны Мишкина, когда его обманывает демонический полковник Урумов в исполнении фасбиндеровского актера Готфрида Йона. Русское правительство почему-то размещается в залах Эрмитажа, похожих на кремлевские палаты, — так Голливуд изображал Россию еще в «Красной императрице» фон Штернберга. Но самая изумительная сцена снята на набережных Невы: Броснан рассекает по историческому центру Петербурга на танке, круша все на своем пути, примерно по такой же фантастической траектории, как Ипполит на «жигуленке» в «Иронии судьбы»; голден ай, ко мне не приставай!

Кандидатура Крэйга вызвала бурное возмущение фанатов: если в свое время Флеминг забраковал Коннери за простецкий вид, то Крэйг смотрелся деревенщиной в квадрате. Возмущенные поклонники бондианы строчили письма в газеты, в компанию EON и даже создали группу под названием Blond not Bond, мол, пусть актер-блондин не лезет в Бонды (хотя Роджер Мур тоже не был брюнетом!). «Влить молодое вино в старые мехи» снова пригласили Мартина Кэмпбелла, который уже перезагружал франшизу — снял первый фильм с Броснаном.

Для реновации выбрали «Казино Рояль» — первый роман бондианы, права на который Флеминг продал еще до сделки с Брокколи и Зальцманом. В м владелец прав, голливудский продюсер Чарльз Фельдман, экранизировал роман как комедию за пределами официальной бондианы производства Eon Productions; это был не настоящий бондовский фильм, а пародия.

Кэмпбелл подошел к перезагрузке радикально. В заставке не было привычных полуобнаженных женских фигур, а первая сцена стала артхаусно черно-белой — так Кэмпбелл обозначил, что это предыстория. Бонд еще не получил свои «два нуля» (лицензию на убийство), для этого ему нужно совершить две первые ликвидации. И вот он, сопя и кряхтя, с великой натугой дерется с врагом в пражском общественном туалете. Кэмпбелл намеренно приземлил супершпиона, лишив его гламура и лоска. Раньше бондиана не подчинялась закону земного тяготения. Бонд проделывал невозможные трюки, как мультяшный персонаж вроде Тома и Джерри. Кэмпбелл решительно отменил бондовскую декоративность, и вместо нее на экране теперь были настоящие кровь, пот и слезы. А также модный в те годы паркур — зрелищный спорт, который Люк Бессон за пару лет до перезагрузки бондианы прославил в «м районе» ().

Хитроумные гаджеты исчезли из сценария вместе с Кью (после двух фильмов по настоянию Крэйга его вернули), а железную женщину М показали в постели с мужем, чтобы зритель изумился от самой мысли, что она может быть замужем, и понял, что М больше не комиксовый персонаж, а живая земная женщина. Вместо фигуристой красотки вроде Урсулы Андресс или Холли Берри из морских вод, как Афродита, выходил сам мускулистый Бонд в голубых плавках — так Кэмпбелл отменил объективацию женского тела и заодно продемонстрировал стати Крэйга. Цэрэушника Феликса Лейтера, который часто помогает Бонду, впервые в истории бондианы сыграл чернокожий актер Джеффри Райт. В новой перезагрузке Бонд на всех парах двигался к феминизму и политкорректности. Окончательно от предыдущей бондианы отмежевалась сама М, подчеркнув разницу: «Я присвоила ему два нуля, а он отметил это, расстреляв посольство. Раньше после такого прокола агенту хватило бы ума дезертировать. Я скучаю по холодной войне!»

Заземление Бонда было отыграно и в психологическом ключе: жестокосердный бабник по-настоящему влюблялся и не на шутку страдал. Возлюбленная Бонда однажды уже погибала в фильме с Лэзенби, оставив его с разбитым сердцем, но тот фильм сильно выделялся на фоне остальной бондианы. Потом фокус «влюбленный Бонд» пытались проделать в первом фильме с Далтоном, но на тот момент публика оказалась не готова к реализму и отходу от привычного образа легкомысленного бабника.

Бонд в исполнении Крэйга разительно отличался от предыдущих, особенно первых, полным отсутствием самоиронии. Это был уже не Бонд, а какой-то Борн в костюме. Третью крэйговскую серию доверили постановщику экзистенциальных драм Сэму Мендесу («Красота по-американски», «Дорога перемен»), и в придачу к травме от потери возлюбленной он нагрузил Бонда еще и детской травмой от потери родителей — звоните Фрейду!

Но Мендес же и вернул Бонда в привычное русло самоиронии: доселе непобедимый агент едва не погибает, подстреленный своей же коллегой из МИ-6, а после реабилитации не может сдать спортивные и боевые нормативы. Теперь он официально старая развалина, и это выглядит забавно. Вместе с ним разваливается и доселе непобедимая разведка МИ хакер ломает защиту компьютеров, крадет данные агентов по всему миру и начинает их отстреливать, а всё потому, что когда-то этот Сильва (опереточного вида злодей в исполнении Хавьера Бардема) тоже работал на МИ-6, был любимцем М, но она пожертвовала им в одной операции. Здесь М фактически замещает роль девушки Бонда (при двух традиционных девицах в наличии), которую он любит и спасает.

Мендес окончательно разрушил классический канон бондианы и одновременно воскресил Бонда: он больше не декоративный, а живой, ему больно, и у него есть прошлое.

Наш фаворит — роковой и моногамный Бонд-Далтон. А лучший фильм бондианы, конечно же, «Искры из глаз». Новая романтика х, на титрах зажигательная песня А-ha (Мортену Харкету предлагали сняться, но он поскромничал), а агент  сочетает брутальность с нежной сентиментальностью. Даже женатый Бонд-Лэзенби не выглядел так убедительно в роли влюбленного. При этом из-под мелодрамы вылезает случайная правда об Афганской войне: влияние в регионе — дело десятое; важнее деньги и опиум — это все, что интересует бравых вояк вроде Коскова. Фильм опередил свое время и впервые представил серьезного и человечного Бонда задолго до Крэйга, но остался трагически недооцененным.

Автор: Татьяна Алёшичева

Фото: Keith Hamshere / Getty Images