Ворнаркоман Вынес Украденные Деньги Из Казино В Трусах

Table of contents :
Об авторе
Введение
Глава 1. КРИМИНАЛЬНАЯ СУБКУЛЬТУРА ОСУЖДЕННЫХ, ЕЕ АТРИБУТЫ
Понятие криминальной субкультуры осужденных
Криминогенная и психологическая характеристика идеологии, нравственности, образа жизни и коммуникаций в криминальной субкультуре осужденных
Глава 2. СОДЕРЖАНИЕ ЖАРГОНА, КРИМИНАЛЬНОЙ СУБКУЛЬТУРЫ ОСУЖДЕННЫХ
Глава 3. ВОСПИТАТЕЛЬНОЕ, ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ И ПРОФИЛАКТИЧЕСКОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ НА ЛИЧНОСТЬ ОСУЖДЕННЫХ
Организация получения информации, необходимой для психологического, педагогического и профилактического воздействия на личность осужденных
Изучение личности осужденных как средство обеспечения эффективной профилактической деятельности в их среде
Функциональный механизм взаимодействия сотрудников структурных подразделений исправительного учреждения по индивидуальной профилактике нарушений осужденными установленного порядка отбывания наказания, преступлений
Заключение

Citation preview

ФЕДЕРАЛЬНАЯ СЛУЖБА ИСПОЛНЕНИЯ НАКАЗАНИЙ Академия права и управления

Н.П. Барабанов

КРИМИНОЛОГИЧЕСКАЯ И СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА КРИМИНАЛЬНОЙ СУБКУЛЬТУРЫ ОСУЖДЕННЫХ: СУБКУЛЬТУРНАЯ ИДЕОЛОГИЯ, НРАВСТВЕННОСТЬ, ОБРАЗ ЖИЗНИ, КОММУНИКАЦИИ, ПРОФИЛАКТИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПЕРСОНАЛА Монография Под редакцией доктора юридических наук, профессора Валерия Михайловича Анисимкова

Рязань

1

ББК Б24

Рецензенты: Б.Б. Казак, доктор юридических наук, профессор (Псковский юридический институт ФСИН России); В.И. Старков, кандидат юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации (Академия управления МВД России)

Б24

Барабанов Н.П. Криминологическая и социально-психологическая характеристика криминальной субкультуры осужденных: субкультурная идеология, нравственность, образ жизни, коммуникации, профилактическая деятельность персонала : монография / под ред. доктора юридических наук, профессора Валерия Михайловича Анисимкова. – Рязань : Академия ФСИН России, – с. ISBN В работе даны понятие криминальной субкультуры осужденных, криминогенная и психологическая характеристика идеологии, нравственности, образа жизни и коммуникаций в криминальной субкультуре осужденных, раскрыт механизм психологического, воспитательного, профилактического воздействия на личность осужденных в исправительных учреждениях, рассмотрены механизм информационного обеспечения данного процесса и взаимодействие при его осуществлении сотрудников структурных подразделений, раскрыто содержание изучения личности осужденных, индивидуальной профилактической работы с ними. Монография предназначена для научных сотрудников, практических работников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, курсантов и слушателей образовательных учреждений Федеральной службы исполнения наказаний, студентов вузов юридического профиля.

ISBN

2

ББК © Барабанов Н.П., © Академия ФСИН России,

Об авторе

Барабанов Николай Петрович – доктор юридических наук, профессор, заслуженный работник высшей школы Российской Федерации. Родился 11 июля года в селе Лопатино Гомельского района Гомельской области. В году окончил горное профессионально-техническое училище № 8 г. Донецка. После окончания ПТУ работал машинистом электровоза на шахте бис. С ноября по декабрь года служил в армии в ракетных войсках стратегического назначения (командир отделения). С января по август года работал на шахте бис г. Донецка машинистом электровоза, с августа по август года – крепильщиком по ремонту горных выработок шахты имени газеты «Социалистический Донбасс» г. Донецка. С по год обучался в Уфимской специальной средней школе подготовки начсостава МВД СССР. Окончил ее с отличием. Проходил службу в Ждановской воспитательно-трудовой колонии Управления исправительно-трудовых учреждений УВД Донецкого облисполкома в должности воспитателя в течение трех лет. С по год обучался в Киевской высшей школе имени Ф.Э. Дзержинского, после окончания которой проходил службу на оперативной работе: оперуполномоченным, старшим оперуполномоченным, и. о. заместителя начальника оперативно-режимного отдела, заместителем начальника оперативно-режимного отдела, начальником оперативно-режимного отдела Управления исправительно-трудовых учреждений УВД Донецкой области. В году поступил в ордена Трудового Красного Знамени Академию МВД СССР, а после ее окончания в году был направлен в Рязанскую высшую школу МВД СССР на преподавательскую работу. Н.П. Барабанов проходил службу в должностях преподавателя, старшего преподавателя, доцента. Читал лекции и проводил все другие виды учебных занятий на факультете практического обучения и повышения квалификации по учебным курсам «Оперативно-розыскная деятельность» и «Специальная подготовка»; на юридическом, психологическом и экономическом факультетах по курсам «Оперативнорозыскная деятельность в исправительных учреждениях», «Организация режима отбывания наказания осужденных в исправительных учреждениях», «Безопасность в

3

уголовно-исполнительной системе», а также на специальном факультете с иностранными слушателями по «Основам управления в органах внутренних дел». В году защитил кандидатскую диссертацию на тему «Организация исправительно-трудовыми учреждениями борьбы с наркоманией», в году – докторскую диссертацию на тему «Предупреждение и пресечение чрезвычайных ситуаций криминального характера в исправительных учреждениях». Диссертационные исследования проведены без отрыва от преподавательской деятельности. С 23 августа года – начальник кафедры организации оперативнорозыскной деятельности. Н.П. Барабанов – автор научных публикаций и учебно-методических работ, включая 20 монографий.

4

действие поступлению в исправительные учреждения запрещенных предметов, неслужебным связям сотрудников с осужденными (криминологический, организационный, психологический и правовой аспекты)» (); «Теоретический, организационный, правовой и криминологический механизм обеспечения безопасности личности в следственном изоляторе» (); «Психологическое, воспитательное и профилактическое воздействие на личность осужденных: информационное обеспечение, индивидуальная профилактика, межличностные конфликты, криминальная субкультура» (); «Теоретический, правовой, организационный, криминологический механизм взаимодействия оперативных подразделений органов внутренних дел у уголовно-исполнительной системы по противодействию преступности» (); «Характеристика криминальной субкультуры осужденных (криминологический и психологический аспекты)» (). Н.П. Барабанов имеет непосредственное отношение к впервые созданному курсу лекций «Оперативно-розыскная деятельность органов и учреждений, исполняющих наказания (Общая и Особенная части)», является научным редактором курса лекций, им подготовлено 11 лекций (). Принимал активное участие в организации создания ряда учебников, был их научным редактором: «Организация управления в уголовноисполнительной системе» в 3 томах. Им подготовлено 15 глав учебника () «Оперативно-розыскная деятельность в исправительных учреждениях» в 2 томах (Общая и Особенная части). Подготовлена 21 глава (). Является руководителем авторского коллектива и соавтором 16 глав учебника «Оперативно-розыскная психология в исправительных учреждениях» (). Результаты научных исследований, проведенных Н.П. Барабановым, внедрены в практическую деятельность учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, учебный процесс образовательных учреждений Минюста и МВД России. В году Н.П. Барабанов стал лауреатам конкурса «Лучшая научная книга года», проводимого Фондом развития отечественного образования среди преподавателей высших учебных заведений, за книгу «Социальная и правовая защита персонала уголовно-исполнительной системы». Указом Президента Российской Федерации от 25 сентября года № Н.П. Барабанову присвоено почетное звание «Заслуженный работник высшей школы Российской Федерации». Профессорско-преподавательский состав кафедры по заказу ФСИН России является разработчиком Наставления по оперативно-розыскной деятельности, составителем прогнозов оперативной обстановки, методических рекомендаций по совершенствованию деятельности оперативных подразделений уголовно-исполнительной системы, взаимодействию с правоохранительными органами. Н.П. Барабанов входит в состав авторов проекта Концепции развития уголовно-исполнительной системы на период – годы. По поручению Министерства образования Российской Федерации неоднократно принимал участие в работе комиссий по аттестации и аккредитации образовательных учреждений Министерства юстиции Российской Федерации, а также был председателем государственных аттестационных комиссий. Является членом двух диссертационных советов по юридическому и психологическому профилю при Академии ФСИН России. Научная школа Н.П. Барабанова – «Организационно-правовые основы оперативно-розыскного, оперативно-технического, психолого-педагогического обеспечения правопорядка, безопасности и социально-правовой защиты персонала и осужденных в исправительных учреждениях».

5

С по год под научным руководством Н.П. Барабанова защитили кандидатские диссертации 17 соискателей. За время прохождения службы в практических органах Н.П. Барабанов неоднократно поощрялся, в том числе за организацию и личное участие в раскрытии и предупреждении преступлений, розыск и задержание особо опасных преступников, несение службы в Нагорном Карабахе. За большой личный вклад в обеспечение правопорядка и борьбы с преступностью, развитие и укрепление органов уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции Российской Федерации Н.П. Барабанов награжден именным оружием – пистолетом Макарова (приказ Министерства юстиции Российской Федерации от 20 ноября г. № ). В Академии ФСИН России Н.П. Барабанов поощрялся за научно-исследовательскую деятельность. Награжден медалями «Ветеран труда», «60 лет Вооруженных сил СССР», «За безупречную службу в МВД» II степени, «Ветеран уголовноисполнительной системы», «За усердие в службе» II степени, серебряной и золотой медалями «За укрепление уголовно-исполнительной системы», нагрудным знаком «За отличную службу в МВД», почетными знаками уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции Российской Федерации «За отличие в службе» II и I степени. Научные публикации Н.П. Барабанова освещают обширный круг разрешения проблем в деятельности учреждений и органов уголовно-исполнительной системы: организации оперативно-розыскной деятельности; организационные, правовые, криминологические, психолого-педагогические меры предупреждения и пресечения нарушений осужденными установленного порядка отбывания наказания, совершения ими криминальных деяний, их раскрытия. В научных работах Н.П. Барабанова представлена система совершенствования уголовно-исполнительной деятельности структурных подразделений исправительных учреждений и следственных изоляторов по предупреждению, пресечению и раскрытию преступлений. Имея практический опыт профессиональной деятельности, относящейся непосредственно к воспитательной работе с осужденными, организации деятельности оперативных подразделений уголовно-исполнительной системы, Н.П. Барабанов в научных работах представил теоретические, организационные, криминологические и психологические меры, принимаемые сотрудниками по обеспечению безопасности личности в исправительных учреждениях и следственных изоляторах, разработал механизм действий личного состава в условиях совершения осужденными преступлений, в том числе захвата заложников, побегов, ликвидации массовых беспорядков, противодействия поступлению в исправительные учреждения запрещенных предметов, неслужебным связям сотрудников, криминальной субкультуре осужденных, межличностным конфликтам в их среде. Научные работы Н.П. Барабанова направлены на обучение курсантов и слушателей в образовательных учреждениях Федеральной службы исполнения наказаний, повышения профессионального уровня практических работников учреждений органов уголовно-исполнительной системы. Доцент кафедры организации оперативно-розыскной деятельности Академии ФСИН России доцент, кандидат юридических наук Н.Н. Макарова

6

Введение Посвящается доктору юридических наук, профессору Владимиру Михайловичу Анисимкову, заслуженному деятелю науки РСФСР, доктору юридических наук, профессору Александру Ильичу Зубкову Познать преступность изнутри, выявить ее криминальные тенденции возможно путем исследования уголовно-профессиональной среды, ее субкультуры, атрибута криминального поведения преступников, отбывающих наказания в исправительных учреждениях. Установленный порядок отбывания наказания в зависимости от вида режима исправительного учреждения определяет поведение осужденных, выраженное в субкультурных ценностях преступников, отрицающих моральные, правовые, социально полезные нормы поведения в период отбывания наказания. Криминальная субкультура осужденных выполняет те же функции, что и культура, они противоречивы, имеют криминогенную и криминальную сущность. Субкультура уголовной среды динамична. Она изменяется под воздействием состояния и развития общества, его социально-экономической сферы. Исследование криминальной субкультуры осужденных позволяет получить действительные сведения о криминогенном и криминальном механизмах субкультуры осужденных, являющихся профессиональными преступниками, их психологии, скрытом противодействии уголовно-исполнительной деятельности, определять меры профилактического воздействия на осужденных. Необходимо учитывать, что невозможно административными, запретительно-репрессивными мерами искоренить дезорганизующие деятельность сотрудников исправительных учреждений негативные процессы в среде осужденных. В условиях социальной изоляции от общества будет сохраняться реальная основа для межличностных конфликтов, возникающих на почве субкультурных ценностей осужденных. Психологическая неудовлетворенность осужденных в результате криминогенных и криминальных процессов, возникающих из-за противоречий в общении и поведении, прогрессирует не без влияния криминальной субкультуры в их среде. В период отбывания наказания их статус проявляется в различных ролях. Необходимо акцентировать внимание на том, что само лишение свободы есть значительное снижение статуса личности. Нахождение осужденных в среде себе подобных является детерминантом, обусловливающим отрицательные социальнопсихологические, криминогенные, а порой криминальные поведенческие проявления. Криминальная субкультура осужденных представляет собой совокупность ценностей и норм, являющихся регламентацией неофициальной жизнедеятельности осужденных в исправительных учреждениях. Криминальная субкультура осужденных имеет свои категории, нормы, модели, образцы поведения, которые в тюремном сообществе являются общезначимыми и обязательными, обладающими силой принуждения к их соблюдению осужденными. Процесс реализации субкультурных норм непрерывно контролируется лидерами уголовно-преступной среды, «авторитетами», «ворами в законе», предусматривает влияние на сознание

7

осужденных, их поведение с целью недопущения устройства своей жизни вне субкультуры. Криминальная субкультура осужденных отрицает официальные нормы, социальные ценности. Она представляет собой средство криминальной социализации личности осужденных, стимулирует нарушение ими установленного порядка отбывания наказания, совершение криминальных деяний, является транслятором криминальной идеологии, криминальных атрибутов за пределы исправительных учреждений. Язык криминального мира проникает в молодежную среду, образовательные учреждения, армейскую среду, криминализируя отдельных личностей. Криминальной субкультуре осужденных свойственны криминальная идеология, криминальная нравственность, криминальный образ жизни, криминальная организация. Криминальная субкультура осужденных имеет структуру и ее составляющие: стратификационные, поведенческие, пополнение уголовного сообщества, поддержание порядка в уголовной среде, средства общения (коммуникации), материально-финансовое обеспечение, тюремная лирика, сексуально-эротические ценности, отношение к своему здоровью, стратификация, стигматизация. В монографии раскрыта криминологическая и психологическая характеристика криминальной субкультуры осужденных, криминогенный и криминальный механизмы криминальной субкультуры осужденных, субкультурные атрибуты в жизнедеятельности осужденных в исправительных учреждениях. Условия изоляции осужденных от общества обусловливают не только снижение их социального статуса, но и приобретение ими отрицательных социальнопсихологических и поведенческих, в том числе криминогенных и криминальных, качеств. Доминирующая линия поведения осужденного зависит от принятия им условий содержания, требований режима, реагирования на воспитательные меры, отношения к совершенному преступлению, степени раскаяния в содеянном. Личностные особенности осужденных являются основой для выбора форм и методов психологического, воспитательного, профилактического воздействия на личность осужденных, целенаправленность и эффективность которого зависят от отлаженности системы информационного обеспечения указанных видов профессиональной деятельности. Сотрудники, осуществляющие ее, должны владеть информацией о криминогенном состоянии среды осужденных, конкретной личности. Сотрудники структурных подразделений исправительного учреждения, реализующие функции по психологическому, воспитательному, профилактическому воздействию на личность осужденных, должны знать виды, источники и способы получения информации, необходимой для этой цели. Анализ и оценка психологической и криминогенной ситуации в среде осужденных должны осуществляться психологами, сотрудниками воспитательных, оперативных и режимных подразделений. Для достижения эффективных результатов в изучении среды осужденных, выявления проблем в ее состоянии они должны использовать информацию о личности осужденных, полученной в результате индивидуального общения, изучения личных дел осужденных, учетнорегистрационных источников, содержащих сведения о совершенных нарушениях установленного порядка содержания, преступлений, изъятия запрещенных предметов. Сотрудники психологической лаборатории исправительного учреждения осуществляют психологическое обеспечение воспитательного и профилактиче-

8

ского процесса в среде осужденных. Они должны исследовать социальнопсихологическое состояние среды осужденных, ценности, взгляды, интересы, потребности личности осужденных, их субкультурные и поведенческие нормы, отношение к требованиям сотрудников, представления о законности и справедливости, содержание неформальных связей осужденных, мотивы следования субкультурным нормам поведения. Сотрудники психологической лаборатории должны делать прогноз возникновения в среде осужденных криминогенных и криминальных явлений и процессов индивидуального, группового, массового характера. Результаты наших исследований свидетельствуют о том, что проблемой является определение методов изучения личности осужденных. Необходим высокопрофессиональный подход к психологическому обследованию осужденных, оказанию им психологической помощи. Важно учитывать то, что изоляция влияет на психику личности осужденных, их может охватить депрессия, настроенность на агрессивные действия. Психологи должны выявлять индивидуально-психологические особенности личности осужденных, криминально значимые качества, причинный комплекс криминализации личности осужденных в условиях отбывания наказания в виде лишения свободы, степени психических отклонений, прогнозировать их поведение. Сотрудники психологической лаборатории должны координировать процесс изучения личности осужденных в целях обеспечения эффективного психологического, воспитательного, трудового, режимного, оперативно-розыскного, профилактического воздействия на конкретного осужденного. Существует проблема разобщенности деятельности структурных подразделений в обеспечении полноты выявления предрасположенности личности осужденных к криминогенному поведению, намерений совершить криминальные деяния, осуществления эффективного индивидуального воспитательного и профилактического воздействия на них. Основным направлением взаимодействия сотрудников структурных подразделений исправительного учреждения в индивидуальной профилактической работе с осужденными является психологическое, воспитательное и профилактическое воздействие на лиц, индивидуальные психологические и криминогенные особенности которых выражают предрасположенность к совершению нарушений установленного порядка содержания, преступлений. Это осужденные: состоящие на профилактическом учете; являющиеся членами организованных преступных групп, сообществ, «ворами в законе», лидерами и членами группировок отрицательной направленности; лидерами уголовно-преступной среды, склонными к провоцированию групповых эксцессов, побегу, сексуальным извращениям, употреблению, приобретению, сбыту наркотических средств и психотропных веществ; находящиеся в наркотической и алкогольной зависимости; склонные к дезорганизации нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, нападению на сотрудников, захвату заложников; намеревающиеся расправиться с лицами вне мест лишения свободы; имеющие психические аномалии; организаторы и участники азартных игр, находящиеся в долговых зависимостях, занимающиеся поборами, требующие долги, находящиеся в конфликтных отношениях. Перечисленные и другие категории криминогенной и криминальной направленности являются объектами воспитательного и профилактического воздействия. Результаты наших исследований подтверждают, что сотрудники оперативных и воспитательных подразделений недостаточно задействуют в целях изучения

9

профилактируемых сотрудников других структурных подразделений. В индивидуальной профилактической работе важно выявлять у осужденных не только криминогенные, но и положительные качества с целью переориентации их криминогенной и криминальной направленности, негативных личностных установок на социально полезные. В профилактической деятельности должны определяться наиболее целесообразные профилактические меры, обеспечивающие устранение негативного влияния на личность профилактируемого среды осужденных. Осуществляя индивидуальную профилактическую деятельность, необходимо соблюдать следующие требования: глубокое изучение личности осужденных, предрасположенных к совершению нарушений установленного порядка содержания, криминальных деяний; исключение формального подхода к проведению индивидуальной профилактической работы; взаимосогласованность, последовательность и непрерывность принимаемых мер индивидуальной профилактики; индивидуализация профилактических мер воздействия на личность осужденных; составление прогноза о возможных негативных тенденциях личностного поведения и влиянии среды осужденных на профилактируемого; определение целенаправленных мер профилактического характера системы организации, контроля, критериев оценки эффективности результатов индивидуальной профилактической работы. Серьезной проблемой при исполнении наказания в исправительных учреждениях являются межличностные конфликты в среде осужденных, которые дестабилизируют криминогенную обстановку, трансформируются в агрессивные криминальные деяния. Противоречия в среде осужденных обусловлены их криминогенной и криминальной сущностью, субъективными факторами, относящимися к ценностно-нормативным установкам личности осужденных. Криминальные конфликты в среде осужденных являются результатом разрешения межличностных конфликтов. Эффективность психологического, воспитательного и профилактического воздействия на личность осужденных с целью противодействия межличностным конфликтам в их среде зависит от знания сотрудниками структурных подразделений психологического и криминологического механизма возникновения и протекания межличностных конфликтов. Для профилактики межличностных конфликтов в среде осужденных важно проанализировать характер противоречий между осужденными, группами осужденных. В среде осужденных инициаторами конфликтов являются осужденные, входящие в группы отрицательной направленности. Нейтрализация криминогенной деятельности этих групп, их влияния на среду осужденных возможна лишь на основе организационных, психологических, воспитательных, профилактических мер, локализации и разобщения групп отрицательной направленности, изоляции наиболее активных их членов. Источником возникновения межличностных конфликтов и совершения криминальных деяний в исправительных учреждениях является криминальная субкультура осужденных: статусное и ролевое положение личности осужденных в неформальной структуре («вор в законе», лидер уголовно-преступной среды, «авторитет», «шестерка», «мужик», «пацан», «опущенный»), неформальные объединения осужденных, имеющие различную криминогенную и криминальную окраску. Субкультура в исправительных учреждениях имеет ориентацию на противоположные ценности, отрицая официальные моральные нормы и принципы, оказывает криминогенное воздействие на личность осужденных, криминализирует

10

личность осужденных, дезорганизует процесс исполнения наказания. Криминальная субкультура осужденных имеет набор следующих криминогенных ценностей: собственное законодательство, систему обязывающих, разрешающих и запрещающих норм, уголовный жаргон, язык, жесты, одежду, клички, татуировки, материально-финансовое обеспечение криминальных структур, тюремную лирику, приколы, алкоголизм и наркомания, половые извращения, жестокое разделение, подконтрольные территории, сферы влияния.

11

Глава 1. КРИМИНАЛЬНАЯ СУБКУЛЬТУРА ОСУЖДЕННЫХ, ЕЕ АТРИБУТЫ

Понятие криминальной субкультуры осужденных Психологическое и воспитательное воздействие на осужденных, подозреваемых и обвиняемых должно осуществляться с учетом того, что их общение строится в большинстве своем на одинаковых взглядах, ценностях, интересах, потребностях, на основе тюремной субкультуры, составляющими которой являются неформальная организация, нормы, предусматривающие содержательную сторону общения, не допускающие утрату, разрушение преступного сообщества, сохранение криминальной и криминогенной деятельности. Нарушение норм карается сообществом жестокими методами. Консолидация общности лиц, содержащихся в исправительных учреждениях, преследует цель противостоять сотрудникам этих учреждений. Консолидация криминальной общности осужденных обусловливает социально-психологическое состояние среды указанных лиц, выражающееся в следующем: пренебрежение к участию в труде; криминогенное поведение, проявляющееся в жестокости, вымогательстве, азартных играх, совершении действий, намеренно вводящих сотрудников в заблуждение; использование в общении неофициальных норм поведения (применение жаргонных выражений, криминальных знаний, умений, навыков и привычек; непризнание вины, уклонение от ответственности за криминальные деяния). Исследованию сотрудников психологических лабораторий должны подвергаться такие субкультурные поведенческие нормы, как: отношение к деятельности администрации, ее требованиям; традиционные в преступной среде неадекватные представления о законности и справедливости; мотивы следования установленным субкультурным нормам; неформальные связи между осужденными. Криминалитет существует, ориентируясь на социально-экономические перемены, происходящие в обществе, изменяя при этом свою криминальную идеологию, стратегию и тактику. В настоящее время можно выделить следующие тенденции в криминальной субкультуре: традиционализм (стремление к поддержанию классических «воровских традиций»); модернизация устаревших «законов», взглядов криминалитета под влиянием изменившихся социальных условий; отрицание каких-либо обязательств, нигилизм, жестокость, неприятие социальных норм; отказ от традиционализма, гибкость, высокая приспособляемость к внешним условиям, стремление к проникновению во властные структуры, экономику, связь с крупным бизнесом, политикой. Криминальная субкультура негативно влияет на правовые и моральнонравственные основы общества, дезорганизует деятельность правоохранительных органов, особенно учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, создает у определенной части населения дискомфорт, правовой нигилизм. Учет тенденций криминальной субкультуры определяет стратегию и тактику организации

12

деятельности администрации по предупреждению осложнений криминогенной обстановки, совершения нарушений установленного порядка содержания осужденных и преступлений, обусловленных межличностными конфликтами в среде осужденных. Криминогенные и криминальные формы поведения осужденных имеют свои «пенитенциарные особенности», определяемые криминальной средой осужденных, ее социально-демографическими, уголовно-правовыми, неформальноструктурными элементами. Неформальная структура среды осужденных обусловливает линию поведения общей массы, а также происходящие в исправительных учреждениях криминогенные и криминальные процессы и явления. Положение личности в неформальной структуре («авторитет», «лидер», «вор в законе», «шестерка», «мужик», «пацан», «обиженный»), существование различных по криминогенной и криминальной окраске группировок – источник межличностных и межгрупповых противоречий, конфликтов, приводящих к совершению преступлений, включая побеги. Взаимосвязь криминальной агрессии осужденных и криминальных конфликтов в их среде с феноменом их субкультуры выражается в следующем. В исправительных учреждениях субкультура едва ли не главный источник напряженности, а неформальная система норм вступает в противоречие с официальной, порождая многочисленные эксцессы в среде осужденных и насилие одних осужденных над другими. Среда осужденных оказывает негативное влияние на личность, увеличивая степень ее десоциализации, криминализации. Влияние на личность осужденного со стороны других осужденных в условиях лишения свободы относительно своеобразно, так как представляет собой концентрированное криминогенное явление механизма воздействия на осужденного среды, в которой он находится. Происходит обмен личностными особенностями, усвоение криминогенных и криминальных норм поведения, традиций, в результате чего осужденный становится более криминально опасным. Субъективные причины конфликтов в основном связаны с теми индивидуальными психологическими особенностями оппонентов, которые приводят к тому, что они выбирают именно конфликтный способ разрешения создавшегося объективного противоречия. Высокий уровень криминогенной напряженности в исправительных учреждениях сохраняется вследствие того, что традиции и обычаи, существующие в наиболее криминализированных группировках осужденных, в их окружении, в какой-то степени могут усугублять нравственную деформацию личности, затруднять достижение цели наказания. Проявление антиобщественных черт личности наблюдается прежде всего у лиц, которые после применения к ним уголовного наказания не изменили криминальные установки. Анализ результатов проведенного нами исследования, а также оценка криминальной ситуации в исправительных учреждениях уголовно-исполнительной системы позволяют сделать вывод о том, что содержащиеся в них криминальные «авторитеты» направляют свои усилия на консолидацию противоправной деятельности, подталкивание различных категорий осужденных к конфликтам. Под субкультурой уголовного мира мы понимаем совокупность исторически сложившихся и неофициально узаконенных стереотипов поведения криминальных личностей. Одно из ее проявлений – субкультура, сложившаяся в мес-

13

тах лишения свободы, так называемая тюремная субкультура, которая представляет собой совокупность ценностей и норм, регламентирующих неофициальную жизнь находящихся там осужденных. Она связана с преступной субкультурой, но в местах лишения свободы имеет отличие, обусловленное особенностями развития системы ценностных ориентаций осужденных, отбывающих наказание в виде лишения свободы. Ч. Ломброзо обоснованно делает вывод о том, что тюрьма – это своего рода теплица для ядовитых растений и что тут-то и упражняются рекруты армии преступников1. Криминальная субкультура осужденных в местах лишения свободы объективна в том смысле, что их стереотипы (категории, нормы, модели, образцы-схемы) являются в рамках уголовного мира и тюремного сообщества общезначимыми и обязательными, то есть имеют принудительный характер. Субкультура осужденных в местах лишения свободы ориентирована на противоположные социальные ценности за счет отрицания официальных идеалов, моральных принципов и норм. Она негативно воздействует на личность осужденного, криминализируя ее, стимулирует девиантное поведение, предстает механизмом противодействия процессу исполнения наказания, переносит асоциальный опыт и криминальные атрибуты за пределы мест лишения свободы. Криминальная субкультура является языком преступного мира, который имеет свои особенности в каждой из стран мира и усваивается в процессе криминальной социализации личности. В.М. Анисимков отмечает, что современная криминальная среда приобрела новые черты. Она возникла не на голом месте – преступный мир имеет свою историю и внутреннюю логику развития. Особенно это касается исправительных учреждений2. Носителями и субъектами, воспроизводящими криминальную субкультуру вообще и субкультуру в местах лишения свободы в частности, являются преступники, осужденные за уголовные преступления, входящие в преступные сообщества. Между осужденными как социальной группой существует определенная взаимосвязь, отработанный, устоявшийся порядок их совместного поведения в местах лишения свободы на основе сформировавшихся и поддерживаемых норм поведения, ролевых статусов, особенности которых определяются различием криминальных окрасок. Важно знать, что формальная функциональная и правовая организация порядка в исправительных колониях не способна подчинить осужденных. В исправительных учреждениях всегда существовала проблема общения осужденных, имеющих во многом сходные взгляды, ценности, интересы, потребности. Общение – основа тюремной субкультуры осужденных с развитой неформальной организацией, нормами, регулирующими процесс общения с целью сохранить криминальное сообщество, его преступную деятельность. Нарушение неформальных норм поведения недопустимо, оно жестоко карается криминальным сообществом. По мнению В.Ф. Пирожкова, нередко криминальная субкультура господствует в учреждении и полностью парализует воспитательный процесс, деятельность администрации и педагогического коллектива3. Об этом свидетельствуют и данные нашего исследования. 1

См.: Ломброзо Ч. Преступление. Новейшие успехи науки о преступнике: анархисты / сост. и предисл. В.С. Овчинского. М., С. 2 См.: Анисимков В.М. Тюрьма и ее законы. Саратов, С. 3. 3 См.: Пирожков В.Ф. Законы преступного мира молодежи (криминальная субкультура). Тверь, С.

14

Принадлежность осужденных к криминальному сообществу придает им статус лиц, опасных для общества и изолированных от него, что, несомненно, способствует криминальной консолидации общности осужденных, появлению социальнопсихологического чувства превосходства над другими. В данном случае они особенно остро начинают осознавать собственную исключительность, причастность к особого рода общности с определенными правами и обязанностями. Консолидация осужденных на основе норм преступной среды служит криминальным инструментарием противодействия процессу исполнения наказания, подчинения себе остальной части осужденных, противостояния персоналу учреждений, исполняющих наказания в виде лишения свободы. Условия лишения свободы объективно влияют на многие стороны индивидуальной личности, включая чувство собственного достоинства. Осужденные начинают стремиться к созданию организации и социальной структуры со своими статусами, ролями, нормами поведения. В процессе пенитенциарной социализации, которая представляет собой процесс адаптации осужденного к условиям жизни в специфической социальной среде, он становится субъектом этой среды. Этот процесс невозможен без принятия роли осужденного, накопления информации о системе организации жизнедеятельности как формальной, так и неформальной жизни в исправительных учреждениях, усвоения новых социально значимых элементов, касающихся еды, одежды, работы, сна, использования специального средства общения – языка (жаргона). Интеграция специфических криминальных нравов, представлений, традиций и общего уклада жизни в исправительных учреждениях в разной степени касается всех осужденных, обусловливает строгое соблюдение большинством из них норм поведения в криминальной общности, предусмотренных криминальным кодексом. Необходимо также отметить четко выраженную систему интересов, ценностей осужденных, а также связанный с этим набор социально-психологических характеристик, отражающих различные стороны жизнедеятельности осужденных: отношение к труду (паразитизм, тунеядство); преобладающий способ поведения (вымогательство, жестокость, нечестность в отношениях с администрацией, азартные игры); характер труда и быта осужденных (изоляция, специальная одежда, конвоирование); следование неофициальным нормам (жаргон, стереотипы оценки окружающих, собственная «этика»); специфические знания, умения, профессионально-преступные навыки и привычки; мировоззренческие установки тюремного мира, отрицающие вину и ответственность за преступные деяния, оправдывающие преступный образ жизни; предметные результаты деятельности преступных сообществ (орудия и средства совершения преступлений, материальные ценности, добытые преступным путем). Нельзя не согласиться с В.М. Анисимковым в том, что пенитенциарная субкультура продуцирует деление осужденных на неформальные категории, отличающиеся друг от друга по степени привилегированности. Стратификация изначально порождает конфликтное существование лиц, отбывающих наказание. Отбывание лишения свободы превращается для непривилегированных в постоянный стресс с сопутствующими явлениями апатии, враждебности, чувства неполноценности. Расслоение осужденных на «авторитетов», «нейтральных» и «отверженных» следует признать процессом естественным1. 1

См.: Анисимков В.М. Криминальная субкультура и ее нейтрализация в исправительных учреждениях России: автореф. дис. д-ра юрид. наук. М.; Саратов, С. 22–

15

Наши исследования показали, что существует устойчивая тенденция к усилению неофициальной регуляции «авторитетами» жизнедеятельности осужденных, приданию ей все более криминализированных качеств, что проявляется в неофициальных ритуалах приема вновь прибывших в исправительную колонию осужденных, массовом нежелании участвовать в самодеятельных организациях, иногда в отказе от условно-досрочного освобождения, взносах в общую кассу, применении карательных санкций к осужденным, допускающим нарушение установленных криминалитетом правил. Следовательно, пенитенциарная субкультура детерминирована, обусловлена комплексом сложившихся условий в исправительных учреждениях. Кроме того, она сама служит основой для усиления тенденций воспроизводства этой криминальной субкультуры. Анализ практики показывает, что в целях организации эффективного воспитательного и профилактического воздействия на осужденных важно учитывать следующие элементы: характер индивидуального и группового отношения осужденных к персоналу исправительных учреждений, характеристики неформальных норм, приводящих к невостребованности официальных; тенденции изменений правил пенитенциарной субкультуры, противодействия официальным нормам, а также осужденным, чье поведение не соответствует нормам криминального мира; характер внутренних и внешних связей среды осужденных, их динамика. Предупредительная деятельность не достигнет желаемой цели без определения ситуации «изнутри», ее латентных сторон, составляющими которых являются уголовно-профессиональная характеристика среды осужденных, а также субкультура, от которых зависит уровень ее конфликтности, противоправность поведения осужденных. Неформальная система организации жизни осужденных представляет собой: разделение осужденных по категориям, объединенным в группировки (группы); неформальные нормы поведения и жизни в условиях пенитенциарной изоляции; криминальную квалификацию осужденных до осуждения и в период отбывания наказания; виды криминальной и криминогенной деятельности, предназначенной для приобретения средств существования; систему накопления, концентрации и реализации денежных средств.

16

По мнению Ю.М. Антоняна, самоутверждение представляет собой мощный субъективный стимул поведения индивида, человек стремится к приобретению или сохранению определенного социального или биологического статуса любым путем, в том числе преступным1. Вся система правил, которая усваивается и воспроизводится осужденными, сводится к тому, чтобы не доносить, быть преданным сообществу, отмежевываться от администрации. В пенитенциарной субкультуре можно выделить нормы запрещающего, обязывающего и регулирующего характера. 1. Запрещающие нормы в поведении осужденных: не оказывать помощь персоналу в поддержании порядка, не информировать о соучастниках преступлений, не представлять сведения об осужденных, не воровать или брать без спроса вещи других, не просить перевода в другой отряд без согласия членов группы, не занимать свободное место за столом без разрешения «авторитетов», не нарушать правила, незаконно не присваивать себе более высокий статус, не оспаривать распоряжения «авторитетов», не оказывать помощь осужденным, не входящим в сообщество. 2. Обязывающие к определенному поведению нормы: знать жаргон, играть в карты, признавать «авторитетов», защищать членов группы, делать татуировки в соответствии с занимаемым положением, своевременно рассчитываться по карточным долгам, признавать установленный групповой статус и власть «авторитетов», нести ответственность за данное группе слово, защищать интересы группы от посягательств, контролировать со стороны элиты поведение членов группы, обязательно проходить «прописку» для вновь прибывших, вести себя в соответствии с определенным положением. 3. Регулирующие отношения осужденных с персоналом исправительной колонии нормы сводятся к недопущению контактов с сотрудниками, осторожности в разговорах, исключению фактов доносительства. 1

См.: Антонян Ю.М. Жестокость в нашей жизни. М., С.

17

Нарушение установленных норм приводит к конфликтам, завершением которых являются карательные санкции, включающие в себя изгнание из «своей» касты, лишение занимаемого статуса, перевод в статус «опущенных», физическое наказание (избиение, лишение жизни). Нельзя не согласиться с выводами А.А. Бакина, А.Ю. Пиджакова в том, что любой осужденный периодически подвергается испытаниям со стороны более агрессивных индивидуумов на предмет соответствия своему месту в «зековской иерархии»1. Для объективного представления о психологическом и криминогенном состоянии среды осужденных, содержащихся в исправительных учреждениях, необходимо использовать существующую в этой среде криминальную субкультуру как необходимый компонент, образующий устойчивое противоправное поведение. Субкультура уголовной среды в местах социальной изоляции включает в себя деление преступников на категории, неформальные нормы поведения, криминогенные и криминальные установки, особый язык, применяемый в общении, песни, манеры поведения, татуировки, употребление наркотических средств и психотропных веществ, спиртных напитков, азартные игры, негативное отношение к закону, установленному официальному порядку содержания, взаимоотношений с сотрудниками и другими осужденными. Без знания криминогенного и криминального механизма субкультуры преступников, их сплоченности невозможно принять эффективные меры профилактического характера с целью изменения их криминальной психологии. Рассматривая такой элемент криминальной субкультуры, как деление преступников на категории, необходимо отметить, что уголовная среда представлена шестью основными категориями, пять из которых составляют ее профессиональное ядро – это «воры в законе», «авторитеты», «дельцы», «каталы», «шестерки». К непрофессиональным относятся «мужики», «пацаны», «обиженные», «опущенные». «Воры в законе» – это «идейные» преступники, как правило, неоднократно судимые, всесторонне усвоившие криминальную субкультуру. Это преступники, большинство из которых совершили корыстные, корыстно-насильственные криминальные деяния, а также связанные с незаконным оборотом наркотических средств, отбывшие в местах лишения свободы сроки более 10 лет. Психология «воров в законе» претерпела существенные изменения. По сравнению с «ворами в законе» х годов данная категория криминалитета скрывает противоправный образ жизни, своим поведением внешне делает вид законопослушности. Отбывая наказание, они лично не совершают криминальных деяний, а используют для этих целей других осужденных. «Вор в законе» имеет возможность совершать такие действия, которые были наказуемы сходкой в виде приговора – лишение жизни. В настоящее время «вор в законе» устанавливает контакты с администрацией с целью извлечения выгоды для себя и осужденных, придерживающихся «воровской» идеологии и криминальной субкультуры. Криминальная жизнь «воров в законе» до осуждения обусловлена тем, что в основном они занимались рэкетом, азартными играми, совершением преступлений, связанных с наркотиками. Психология поведения «воров в законе» имеет свои особенности: общаться с лицами, 1

См.: Бакин А.А., Пиджаков А.Ю. Криминальная субкультура осужденных как фактор формирования отклоняющегося и противоправного поведения // Уголовноисполнительная система: право, экономика, управление. № 1. С. 9.

18

себе подобными либо приближенными к «воровской» касте, иметь так называемых слуг, к которым относятся осужденные, выполняющие за «вора» черную работу, отдельные поручения («шестерки»), берущие вину «вора» на себя («громоотводы»), выполняющие карательные функции («бык», «солдаты»). «Вор в законе» может руководить группировками отрицательной направленности, используя их для распространения слухов, порочащих других осужденных, склоняет к своей криминальной идеологии вновь прибывших осужденных. «Воры в законе» анализируют поведение и деятельность сотрудников исправительного учреждения с целью их компрометации. «Воры в законе» реализуют следующие функции, обеспечивающие криминальную устойчивость в исправительных учреждениях: пропаганда преступного образа жизни, «воровской морали», связь с лидерами других организованных преступных сообществ с целью влияния на них в вопросах криминального сотрудничества. В условиях мест лишения свободы в качестве мер конспирации «вор в законе», являющийся криминальным лидером в одном лице, создает вокруг себя окружение осужденных, имеющих различные функции ролевого характера. К ним относятся: хранитель общей кассы, который имеет осужденных, отвечающих за сбор «общака» в отрядах; осужденный, выполняющий функции по обеспечению безопасности «вора в законе» и его окружения; осужденный, выполняющий функции «советника», оказывающий помощь «вору в законе» советами для решения вопросов, с которыми к нему обращаются осужденные. Несовершеннолетние осужденные, отбывающие наказание в воспитательных колониях, создают неформальные группы, участники которых подражают взрослым профессиональным преступникам, модифицируя их «законы» и традиции в условиях этих учреждений, руководствуясь подростковой психологией, устанавливают жестокие межличностные отношения, «воровские традиции». Проблема противодействия преступности в исправительных учреждениях уголовно-исполнительной системы предполагает решение комплекса мер по нейтрализации внешних и внутренних факторов, создающих угрозу их нормальному функционированию – угроза «внутри учреждения», исходящая от лидеров группировок осужденных отрицательной направленности, и угроза «извне» – со сто-

19

роны находящихся на свободе криминальных «авторитетов». В последнее время участились попытки криминального сообщества дезорганизовать деятельность пенитенциарных учреждений с помощью так называемых правозащитных организаций, родственников осужденных, лиц, отбывающих наказание, дискредитировать деятельность сотрудников уголовно-исполнительной системы, добиться смещения «неугодных» руководителей учреждений и органов, исполняющих наказания. В этих условиях важнейшими задачами, возложенными на структурные подразделения уголовно-исполнительной системы в рамках взаимодействия с правоохранительными органами, являются участие в противодействии проявлениям организованной преступности вне учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, подрыв ее экономических основ и ослабление влияния на внутреннюю ситуацию. Решение этих задач возможно только при условии эффективного взаимодействия субъектов правоохранительной системы. Современной уголовно-исполнительной системе достался своеобразный уклад тюремной жизни осужденных. Продолжается активность криминальных лидеров в учреждениях, обеспечивающих изоляцию от общества, и вне их, пытающихся распространять «воровские традиции». «Воры в законе» продолжают считать исправительные учреждения «принадлежащей им территорией». Решить задачу активного противодействия преступной экспансии возможно только при условии тесного сотрудничества всех субъектов и подразделений правоохранительных органов. Дискредитация криминальных «авторитетов» происходит, как правило, в результате реализации оперативных комбинаций по созданию условий, при которых «вор в законе» или лидер уголовно-преступной среды вынужден совершить поступок, противоречащий неформальным нормам поведения, либо для этого используются имеющиеся противоречия в самом «воровском сообществе», разные взгляды уголовных «авторитетов» на те или иные каноны своего неформального поведения. Существенным в повышении противодействия распространению в исправительных учреждениях «воровских традиций» и нейтрализации негативного влияния уголовных «авторитетов» на основную массу осужденных является их изоляция: водворение в штрафной изолятор, помещение камерного типа, единое помещение камерного типа, перевод на тюремный вид режима отбывания наказания в другие исправительные учреждения. Лидеры уголовно-преступной среды, находящиеся на свободе, для достижения своих целей нередко прибегают к помощи следственных органов и работников суда. Отслеживание процессов, происходящих в «воровском движении», является важнейшим фактором проведения соответствующих мероприятий по недопущению дестабилизации криминогенной обстановки в местах лишения свободы. Заигрывание с лидерами уголовно-преступной среды, создание им привилегированных условий содержания в итоге приводит к деморализации личного состава и неспособности руководителей учреждений и управлений контролировать ситуацию. При наведении порядка и приведении в соответствие с действующим законодательством условий содержания подобные факты приводят к таким последствиям, как групповые эксцессы. Анализ оперативной информации о криминогенной обстановке в учреждениях уголовно-исполнительной системы свидетельствует о том, что в настоящее время сохраняется тенденция противодействия законным требованиям администрации учреждений со стороны лиц, содержащихся под стражей, и осуж-

20

денных отрицательной направленности во взаимодействии с находящимися на свободе «ворами в законе» и другими лидерами преступной среды. Они направляют свои усилия на консолидацию противоправной деятельности осужденных, инициируют вмешательство общественных организаций и средств массовой информации в деятельность учреждений и органов уголовно-исполнительной системы. Лидеры криминальных структур предпринимают попытки к установлению контроля над основной массой осужденных. За исправительными учреждениями закрепляются криминальные «авторитеты», выполняющие функции «смотрящих», проживающих в регионах дислокации учреждений, через которых в места лишения свободы организуется доставка запрещенных предметов, осуществляется связь с другими субъектами Российской Федерации, координируется противоправная деятельность осужденных и, что особенно опасно, оказывается психологическое и физическое воздействие на сотрудников исправительных учреждений и следственных изоляторов. Места «воровских сходок» определяются с использованием условий легального характера – дни рождения, свадьбы, крестины, похороны. В местах лишения свободы сходка может проводиться с участием «воров в законе» конкретных учреждений – в областных, межобластных и республиканских больницах для лечения осужденных. Необходимым для «воровских сообществ» является реализация ими следующих функций: организация и ведение контрразведывательной работы в отношении сотрудников правоохранительных органов, используя при этом коррумпированные связи, распространение слухов с целью дезинформации криминальных лидеров соперничающих группировок; обеспечение охраны и безопасности лидеров уголовно-преступной среды; выполнение функций судей с целью разрешения конфликтных ситуаций; детальный разбор нарушений «воровских норм» поведения, вынесение мер воздействия на нарушителей. В исправительных учреждениях уголовно-исполнительной системы поведение криминальных лидеров имеет особенности, выражающиеся в следующем: общение должно быть только с осужденными, себе подобными либо приближенными к «воровскому сообществу»; то, что запрещено в исправительном учреждении делать через посредников, лиц, выполняющих за «вора в законе» черную работу, отдельные поручения так называемых «шестерок», которые берут вину на себя, выступающих в роли «громоотводов», выполняющих карательные

21

Профессиональными преступниками, занимающими привилегированное положение в криминальной среде, являются «авторитеты». Эти профессиональные преступники есть среди карманных и квартирных воров, мошенников, скупщиков и сбытчиков антикварных изделий и др. «Авторитеты» разделяются на две группы. Одна из них относится к приближенным «воров в законе», из которых рекрутируется «воровское сообщество». Они имеют различные жаргонные наименования, в зависимости от особенностей криминальной деятельности и местных, региональных условий. Это создало неправильное представление якобы о самостоятельных группировках, имеющих присущую им иерархию, – «фрайера», «козырные фрайера», «блатные», «свояки». Ко второй группе профессиональных преступников этой категории относятся те, которые имеют свои материальные возможности. Она является независимой, имеющей свое окружение, охрану, консультантов. В этой группе в роли «авторитетов» выступают крупные шулера и вымогатели, с которыми «воры в законе» вынуждены считаться, а также идти на определенные компромиссы. Необходимо отметить, что эта категория профессиональных преступников придерживается правил поведения, которые присущи «ворам в законе», но с некоторыми ограничениями: не могут созывать «воровские сходки», создавать общие денежные фонды в местах лишения свободы, а также распоряжаться средствами созданных «касс», участвовать в «воровских сходках» с правом решающего голоса, принимать решения, которые относятся к компетенции «воров в законе», осуществлять судейские функции, за исключением права разрешать конфликты, но только в своей среде окружения. Наряду с этим, отдельных «авторитетов» указанной категории профессиональных преступников «воры в законе» могут назначать ответственными за определенное направление крими-

22

нальной деятельности. На положение «авторитета» в исправительном учреждении может быть выдвинуто и другое лицо, которому в отдельных случаях выдается документ, именуемый «мандат», подтверждающий полномочия «авторитета». Если в исправительном учреждении нет «воров в законе», то преступники, находящиеся на свободе, назначают «смотрящего зоны». Существует категория преступников, стоящая на низшей ступени иерархии, которые занимают рядовое положение среди «авторитетов» – «шестерки». Криминальные деяния «шестерок» заключаются в непосредственном совершении преступлений, выполнении поручений уголовно-преступной среды. «Шестерки» могут выступать в роли «наводчиков», сбытчиков похищенного, посредников, связников, сборщиков денежных средств. В исправительных учреждениях они составляют окружение лидеров уголовно-преступной среды, их прислугу. В исправительных учреждениях существуют и такие категории, как «мужики» и пацаны» (молодые осужденные, переведенные из воспитательных колоний). Они занимают обособленное положение по отношению к другим неформальным группам осужденных. По своему составу и положению они неоднородны. Особенно это касается осужденных за хозяйственные преступления. Они, как правило, вступают в актив исправительного учреждения, добросовестно относятся к труду, проявляют невраждебное отношение к сотрудникам исправительного учреждения, не противодействуют установленному порядку отбывания наказания, проявляют стремление к условно-досрочному освобождению. Среди «мужиков», отбывающих наказание в исправительных учреждениях строгого и особого режимов, тюрьмах, существует особая разновидность осужденных, которые называют себя «бандитами». Действуют они в условиях свободы. Своей основной целью считают противостояние, месть «ворам в законе», их пособникам. Эта категория имеет организационные начала, своих лидеров, общую кассу. Они выявляют «воров в законе», принимают меры, чтобы их скомпрометировать, используя провокационные средства. В исправительных учреждениях отдельные осужденные из числа молодежи («пацанов») проявляют стремление примкнуть к «ворам в законе». Это происходит в тех исправительных учреждениях, где их влияние ощутимо. Для «пацанов», поддерживающих «воров в законе», поведение выражается в следующем: стремление быть независимыми, признание и выполнение общих неформальных норм поведения; обращение с просьбами и жалобами к «ворам в законе» с целью добиться исключения ущемления их прав со стороны осужденных других группировок; уклонение от уборки мест общего пользования; стремление приобретать и иметь такие запрещенные предметы, как деньги, наркотические средства и психотропные вещества, спиртные напитки, средства мобильной связи. В исправительных учреждениях отбывает наказание и такая категория осужденных, как «обиженные», или «опущенные». Эту категорию составляют осужденные, которые в следственных изоляторах, воспитательных колониях и исправительных учреждениях были подвергнуты насильственному гомосексуализму, а также осужденные за пассивный гомосексуализм, развратные действия в отношении малолетних детей, изнасиловании несовершеннолетних. Эта категория осужденных отрицательно относится к «ворам в законе» и их пособникам. Между ними отсутствует устойчивая связь. Они не объединяются в группировки, не живут так называемыми «семьями». После освобождения в большинстве своем становятся бродягами.

23

Стратификационные процессы протекают среди несовершеннолетних преступников. Их дифференциация представлена категориями, придерживающимися «уголовно-воровских традиций». Они занимают определенное положение в криминальной среде. Существуют категории несовершеннолетних преступников, получивших название «воров в законе», «шерстяных», «борзых», «пацанов», «опущенных» и др. Происходит процесс перенятия опыта профессиональных преступников, особенно «воров в законе», модификация «воровских законов и традиций», перенос их в условия воспитательных колоний, устанавливаются правила межличностных отношений, отличающиеся жестокостью, превосходящей жестокость взрослых преступников. В условиях изоляции от общества несовершеннолетние осужденные перенимают «воровские нормы» поведения в лечебных учреждениях уголовноисполнительной системы, где на лечении несовершеннолетние осужденные находятся вместе со взрослыми осужденными. Поддержание «воровских традиций» в действиях несовершеннолетних преступников проявляется в сборе денежных средств для «общаков» профессиональных преступников в целях оказания помощи осужденным, отбывающим наказание в исправительных учреждениях. В криминальном мире таких несовершеннолетних преступников считают «достойной» сменой. Внутренняя структура осужденных, отбывающих наказание в виде лишения свободы, характеризуется функционально-организационным механизмом, набором социальных ролей и статусов. Этот механизм обусловлен потребностями среды осужденных, их установками, нормами, традициями сообщества. Важную роль в этом играют такие факторы, как криминальный опыт, вид совершенного преступления и срок наказания. Криминальная среда изменяет свою стратегию и тактику, ориентируясь на происходящие в обществе социально-экономические изменения. Этические воззрения уголовного мира никогда не были однородны. На современном этапе можно выделить четыре основные тенденции в криминальной субкультуре: традиционализм (стремление к поддержанию классических «воровских традиций»); модернизация устаревших «законов», взглядов уголовного мира под влиянием изменившихся социальных условий; отрицание каких-либо обязательств, крайний цинизм и жестокость (неприятие социальных норм и «воровских законов», так называемый беспредел); отказ от традиционализма, гибкость, высокая приспособляемость к внешним условиям, стремление к проникновению во властные структуры, связь с крупным бизнесом, политикой. Мы разделяем точку зрения В.Н. Кудрявцева, что криминальная субкультура никогда не подвергалась систематическому анализу, а «нравы преступной среды – это и есть ее субкультура, которая в широком смысле этого слова является, к сожалению, частью общей культуры населения». Нормы и правила уголовного мира, с одной стороны, поддерживают преступную среду, а с другой – разлагают молодежь, искажают общественное сознание. Ряд отечественных исследователей считают, что для криминального сообщества начала XXI века характерно вытеснение «воровских традиций» и максимальное сближение с нравами кризисного, переходного общества России1. А.Н. Олейник абсолютно прав в том, что криминальная среда многое дала субъектам политики и экономики сегодняшней России. Более того, в повседневном поведении россиян присутствуют элементы, атрибуты 1

См.: Кудрявцев В.Н. Проблема мотивации в криминологии // Криминальная мотивация. М., С. 5–

24

тюремной субкультуры. Автор указывает: несмотря на четкость и строгость формулировок норм и понятий, так называемые «воровские законы» никогда не принимали форму писаного права1. Адаптация к тюремным условиям начинается с момента изоляции осужденного в местах лишения свободы и во многом зависит от степени усвоения им ценностных ориентаций в уголовной среде, обычаев, поведения, форм общения с окружающими. В процессе ознакомления с установившимися нормами осужденный, как правило, прочно усваивает их в местах лишения свободы, происходит деградация личности, стигматизация преступника. Это ослабляет чувство собственного достоинства осужденного и затягивает его еще глубже в «преступную карьеру». Он лишается и социально конформного полового удовлетворения, ограничиваются его возможности распоряжаться материальными ценностями и благами. Заключенные превращают друг друга (с помощью насилия) в жертву в социальном, психическом, половом и телесном отношении2. В связи с этим создание собственной идеологии системы отношений является ответной реакцией осужденных на их положение в условиях изоляции от внешнего мира. Ролевой статус осужденных в исправительных учреждениях определяется их физической силой, агрессивностью, материальным благосостоянием, поддержкой извне и со стороны администрации учреждения или криминальных «авторитетов», индивидуальными особенностями, умением избегать конфликтов, урегулировать межличностные отношения. Однако любой осужденный может быть периодически подвергнут давлению со стороны более агрессивных, авторитетных осужденных на предмет соответствия своему месту в среде осужденных, ее иерархии. У осужденных в условиях отбывания наказания практически отсутствуют чувства взаимного уважения, доверия, солидарности. Лишь незначительная часть этих лиц связана узами симпатии, а отдельные входят в состав преступных сообществ и стремятся сохранить отношения после освобождения. Осужденный в целях собственной безопасности в любой момент должен быть готов оказать противодействие, чтобы не быть униженным в статусе, подвергнутым насилию. Некоторые осужденные вынуждены привыкать к употреблению наркотических средств, чтобы снять нервное напряжение, почувствовать себя более комфортно, уверенно. Субкультура осужденных подразумевает следующие элементы: собственное законодательство, систему норм; собственное мировоззрение, идеологию; собственный язык, жаргон, жесты; одежду, татуировки; собственное кастовое разделение; подконтрольные территории, сферы влияния. Как правильно отмечает А.Н. Олейник, осужденный занимает определенный статус благодаря впечатлению, которое он производит на окружающих, а также свидетельствам, рекомендациям, подтверждающим или опровергающим биографию человека. Устойчивый характер репутации в тюремном мире объясняется наличием длинных цепочек личных знакомств и частотой их пересечения. Поиск информации осуществляется с помощью «ксив» и «маляв» – писем, в которых запрашивается соответствующая информация3. 1

См.: Олейник А.Н. Тюремная субкультура России: от повседневной жизни до государственной власти. Тверь, 2 См.: Шнайдер Г. Криминология: пер. с нем. / под общ. ред. и с предисл. Л.О. Иванова. М., С. 3 См.: Олейник А.Н. Указ. соч. С.

25

Криминальная субкультура, существующая в исправительных учреждениях, подрывает систему исправления осужденных, дезорганизует деятельность персонала, создает у осужденных ощущение тревоги, паники, страха, правового нигилизма, приводит к конфликтам, преступлениям. Знание особенностей субкультуры осужденных, стандартов их поведения дает возможность персоналу исправительной колонии своевременно и объективно оценивать оперативную обстановку, делать прогноз ее изменения, создавать эффективную систему профилактики всех проявлений криминальной субкультуры, межличностных конфликтов, преступлений. Криминальная субкультура существует на основе противоправной деятельности в исправительных колониях организованных преступных групп. Один из критериев их характеристики, отмечает Н.И. Брезгин1, это степень следования неформальным нормам, что проявляется в следующем: активная пропаганда «воровской идеи»; формирование группового сознания основной массы осужденных; выработка определенной идеологии «преступного братства» и ее поддержание; стратификация (построение иерархической структуры в соответствии с занимаемым положением, статусом) и на этой основе – четкое распределение ролей (обязанностей); жесткая дисциплина с беспрекословным подчинением; наличие материальной и финансовой базы – «общака»; рекрутирование лиц («быки», «шестерки», «пристежь»), исполняющих принимаемые группой решения, вплоть до преступлений. Отношение к установленным правилам отбывания наказания может выражаться в разных формах: от жесткой конфронтации до создания видимости терпимости к нормам и правилам, регламентирующим деятельность исправительных колоний. Определенная часть осужденных внешне ведут себя законопослушно, не вступают в конфликты с администрацией, однако имеют стойкие, тщательно скрываемые установки преступного поведения. Нельзя не согласиться с А.Н. Олейником в том, что существование многочисленных каст и категорий заключенных препятствует институализации конфликтов, так как это исключает одинаковое отношение к сторонам конфликта и поиск справедливого решения, не зависящего от их групповой принадлежности, как легальной, так и нелегальной. Некоторые неформальные категории превращаются в «привилегированные» объекты насильственных действий, служа тем самым своеобразным громоотводом для генерируемой повседневной жизнью в тюрьме агрессивности2. В настоящее время существует тенденция к изменению структурного механизма сообщества осужденных в местах лишения свободы. Многие атрибуты становятся все менее значимыми, что связано с разрастанием масштабов профессиональной и организованной преступности. Это привносит в учреждения уголовноисполнительной системы новое представление о запретах и возможностях. В результате появляются новые ролевые статусы. Следует заметить, что представители профессиональной и организованной преступности с желанием идут на сотрудничество с персоналом исправительных колоний ради того, чтобы длительное время не находиться в местах лишения свободы. Доминирующей оказывается социальная роль, в определенной степени сходная с традиционной ролью, выражающей беспредел. Уважаемыми становятся осужденные, которые способны 1

См.: Брезгин Н.И. Преступные группировки в местах отбывания уголовных наказаний // Ведомости уголовно-исполнительной системы. № 5 (11). С. 2 См.: Олейник А.Н. Указ. соч. С.

26

убить другого, сохранить преданность своей группе и быть готовыми ограбить, напасть на своих или других врагов, более слабых осужденных из числа чужих либо не препятствовать совершению криминальных деяний другими членами сообщества. Такие осужденные в открытой форме противодействуют администрации, создают конфликтную криминальную ситуацию, несмотря на угрозу применения к ним жестких мер наказания. Таким образом, субкультура в местах лишения свободы представляет собой систему норм, ценностей, традиций, обычаев, регулирующих поведение осужденных в неофициальной структуре учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы. Проблемы выполнения норм криминальной субкультуры приводят к возникновению межличностных и групповых конфликтов в среде осужденных, которые могут иметь криминальную форму завершения. Мы разделяем точку зрения А.И. Ушатикова, Б.Б. Казака, что одной из причин конфликтов и групповых эксцессов служит существование социально-психологических явлений: «воровской» (тюремной) субкультуры, стратификации, тюремных традиций и обычаев, криминогенного общения, отрицательных и «воровских» группировок1. Субкультура в местах лишения свободы – источник нечестности, двурушничества, паразитизма, алкоголизма, наркотизма. Исследование проблем субкультуры в местах лишения свободы дает возможность вырабатывать меры противодействия криминогенным и криминальным процессам в среде лиц, содержащихся в исправительных учреждениях.

Криминогенная и психологическая характеристика идеологии, нравственности, образа жизни и коммуникаций в криминальной субкультуре осужденных В каждой сфере культуры существуют составные единицы, или элементы. Ими могут быть как предметы, идеи, так и принципы жизни, вокруг которых концентрируются другие средства деятельности. Криминальная (делинквентная) субкультура состоит из следующих элементов: – криминальная идеология, которая включает в себя систему понятий и представлений, сложившуюся в групповом сознании преступников. Кроме того, речь идет о своеобразной философии, которая оправдывает, объясняет и поощряет преступный образ жизни, снимает психологические и нравственные барьеры у людей, оказавшихся перед выбором противоправного или социального типа поведения. Наличие криминальной идеологии является главным условием запуска механизма самооправдания и отрицания своей ответственности у преступника; – криминальная нравственность, противопоставляемая нравственности социальной. Основной тезис сводится к тому, что общественная нравственность лицемерна по сути, направлена на притеснение большинства населения. Криминальные проповедники не без оснований утверждают, что эталонов нравственности много и часто они противоречат друг другу. В каждом конкретном случае приме1

См.: Ушатиков А.И., Казак Б.Б. Пенитенциарная психология (психология тюремной среды): учеб. пособие. Рязань, С.

27

няется тот эталон нравственности, который выгоден тем, кто находится у власти. Нравственность в криминальном мире якобы одинакова для всех. Она не может быть лицемерна, потому что проста. Каждый несет ответственность за несоблюдение установленных нравственных норм, и наказание любому, будь то начинающий преступник или преступный авторитет, одно – смерть; – криминальный образ жизни, который представляет собой привлекательный стандартный тип поведения, оказывающий влияние прежде всего на молодого человека. Главный принцип сводится к тому, чтобы потратить украденные деньги на веселье, покупку дорогих вещей и т. п. Нет смысла копить деньги, надо тратить их сегодня, потому что неизвестно, что будет завтра. При этом важно определенную часть денег заранее отдать в сберегательную кассу преступников, «воровской общий котел» – «общак»; – криминальная организация, которая предстает не в виде монстра, крайне неуклюже, как правило, показываемого в кино, а в виде вполне конкретных людей, спешащих прийти на помощь в трудную минуту (предоставление опытного адвоката неопытному правонарушителю, помощь семье, член которой оказался на скамье подсудимых, и т. п.). Люди, представляющие такого рода организации, не считают себя криминальными «авторитетами», сами организации достаточно аморфны и не структурированы. Этим в том числе объясняются неудачные попытки разгромить их обычными способами, путем привлечения к ответственности их лидеров, на место которых тут же становятся другие. В то же время, когда происходит наступление на жизненные интересы таких организаций, их лидеры удивительным образом сплачиваются и выступают как единое целое; – криминальный культ, который сводится к двум составляющим: культу личности и культу оружия. Нередко присутствует культ дорогого автомобиля или мотоцикла, женщин, но это, скорее, можно отнести к криминальному образу жизни. О культе личности будет сказано дальше, важно подчеркнуть, что для криминального мира в одинаковой степени имеют значение культ силы и культ организаторских способностей. Что касается оружия, то именно оно придает необычайную уверенность в собственных силах, особенно молодым правонарушителям. Многие преступники являются настоящими знатоками и ценителями современного оружия, выписывают специальные журналы, стараются установить знакомство с инженерами оружейных заводов, находятся в курсе последних технических разработок. Для них оружие – важный составляющий элемент привычного поведения. Не отдавая себе в этом отчета, они боятся признаться, что без оружия они – ничто. В этом проявляется одна из характеристик любого культа – человек боится его лишиться, поскольку реальной собственной значимостью не обладает. Оружие дает: а) чувство превосходства над другими преступными группами; б) импульс немедленно продемонстрировать свою силу. Если преступная группа имеет оружие, она его обязательно применит. Рассматривая криминальную субкультуру как особую социальную категорию, необходимо определить, какова же структура криминальной субкультуры? При рассмотрении данного вопроса следует учесть, что все структурные элементы криминальной субкультуры взаимосвязаны, взаимопроникают друг в друга. «Однако в зависимости от выполняемых функций их можно классифицировать на следующие группы: 1) стратификационные (нормы и правила определения статуса личности в группе и уголовном мире, клички, татуировки, привилегии для «элиты»);

28

2) поведенческие («законы», «наказы», правила поведения для разных классификационных каст, клятвы, проклятия). При помощи этих законов и традиций регулируются взаимоотношения и поведение в криминальных сообществах; 3) пополнения уголовного сообщества «кадрами» и работа с новичками («прописка», «приколы», определение сфер и зон преступного промысла); 4) поддержания порядка в уголовном мире, наказания провинившихся, избавления от неугодных («разборки», стигматизация, остракизм, «опускание»); 5) коммуникации (татуировки, клички, уголовный жаргон, «ручной жаргон»), выступающие как средство общения и взаимодействия; 6) материально-финансовые (изготовление и хранение оружия совершения преступлений, создание «общей кассы» для материальной помощи, аренда помещений под притоны и др.) являются материальной базой криминальных сообществ, их сплочения, дальнейшей криминализации, расширения своего влияния на самые разные сферы, оказания помощи; 7) тюремная лирика, выраженная в основном песнями, реже стихами, и различного рода небылицами, выдаваемыми за события, действительно имевшие место; 8) функция специфического отношения к своему здоровью – в зависимости от того, что выгодно в данный момент: от симуляции и членовредительства до упорного и самозабвенного занятия различными видами спорта, алкоголизм, наркомания и токсикомания выступают как средство сплочения, самоутверждения и разгрузки; 9) сексуально-эротические (эротика как ценность, «вафлерство», «парафин», мужеложство как способы снижения статуса неугодным лицам и др.), то есть отношение к лицам как противоположного, так и своего пола; различного вида половые извращения, гомосексуализм, порнография и т. д.»1. Стратификация в среде осужденных – деление на «масти». Наверное, ни в одном коллективе не существует столь четко выраженной иерархической структуры, как в криминальном мире. Особенно это проявляется, конечно, не на свободе, а в условиях изоляции – в ИУ и СИЗО. Деление осужденных происходит по «мастям». Что такое «масть»? Это та или иная группа, каста, сообщество в неформальной иерархии осужденных и заключенных. Авторы исследований предлагают различное стратификационное деление осужденных по месту, занимаемому ими в иерархической системе, это так называемый процесс стратификации (распределения членов группы на социальной иерархической лестнице) и поддержания в их отношениях строгой субординации в соответствии с занимаемой позицией, исполняемыми ролью и функцией в группе. В отличие от групп законопослушных граждан в юношеских группах социально-психологическая стратификация является социальной стигматизацией (социальным клеймением). Это означает, что статус, роль и функция личности в группе отражаются в знаках, вещественных атрибутах и способах размещения лица в пространстве, занимаемом криминальной группой. Таким образом, в криминальных сообществах действуют определенные «знаки различия», «читая» которые можно точно определить «кто есть кто». Средствами социальной стигматизации («знаками различия») в криминальных группах являются: а) татуировки, в которых с помощью надписей, рисунков, условных знаков, аббревиатур отражаются опыт преступника и молодого человека в криминальной 1

Пирожков В.Ф. Указ. соч. С. –

29

деятельности, степень его авторитетности в уголовной среде, его притязания и ожидания; б) клички, по степени благозвучности (неблагозвучности), возвышенности (оскорбительности) которых можно судить о положении личности в групповой иерархии. Чем благозвучнее кличка, тем выше положение личности в криминальном сообществе; в) система вещественных атрибутов, к которым относятся носильная одежда и обувь, личные вещи, пища и т. п. Самая модная одежда должна быть у вожака группы. Если он ее не имеет, то любой член группы должен ее уступить (дать «поносить», конечно, без возврата). Никто не имеет права курить более дорогие сигареты, чем вожак. Вожак первым получает пищу в столовой закрытого исправительного учреждения, затем – его приближенные. Изгои и отверженные («чушки», «обиженные») получают пищу в последнюю очередь; г) размещение лица в пространстве, занимаемом криминальной группой. Определенные точки пространства, занимаемого группой (спальня, столовая, клуб и т. п.), обладают разной ценностью. Место у окна, непроходное, теплое, хорошо проветриваемое и освещенное, ценится выше, чем место у прохода, входной двери. Зная социально-групповую ценность каждой точки пространства группы и положение личности в нем, можно достоверно определить ее статус и роль в криминальной группе. Вожак не займет койку около входной двери спального помещения и тем более около унитаза в камере. Здесь должен находиться человек из «низов», даже если в помещении есть свободные койки в более удобных местах. В клубе и столовой самые удобные места опять-таки занимают «верхи» неофициальной структуры. Группировка, как правило, имеет лидеров примкнувших, или «фоновых», рядовых приверженцев, последних в объединении большинство. Именно лидеры решают, с кем враждовать и дружить, кого нужно проучить, а кого помиловать. Лидеры планируют акции, сценарии групповых действий, назначают «оружейников», «пиротехников», представителей группировки на переговорах с членами других объединений, решают текущие вопросы внутренней жизни группировки, единолично распоряжаются казной (кассой), пополняют ее за счет взносов приверженцев и вымогательств. Поведенческие атрибуты («законы», «наказы», правила поведения для разных классификационных каст, клятвы, проклятия). Вся жизнь групп четко регламентируется нормами, которые насаждаются «авторитетами». Эти нормы могут передаваться по традиции или закрепляться как результат проявления игровых моментов в жизни групп и принятия ее членами определенных ролей для достижения успеха игровой деятельности. Затем эти нормы начинают регулировать и криминальную деятельность группы, межгрупповые отношения при совершении преступлений и в повседневной жизни. Для этого существуют следующие виды норм: «закон», «наказ», «правило». «Закон» представляет собой устойчивый свод норм поведения (своеобразный кодекс). Например, «воровской закон», включающий в себя свод норм, принимается и изменяется на «воровских сходках» (съездах); его нормы распространяются на весь уголовный мир бывшего СССР. «Наказ» ниже рангом, чем «закон». Это новое правило, оперативно созданное группой «авторитетов» – «воров в законе» (не менее трех лиц) в результате ком-

30

промисса между конфликтующими группировками или в качестве ответа на новую акцию властей и правоохранительных органов. «Правило» относится к нормам «местного самоуправления», оно принимается конкретной группой и регулирует поведение ее членов. Все названные нормы можно классифицировать по ряду оснований. Так, по способам регулирования поведения криминальные нормы можно разделить: на запрещающие (запрещают члену группы выдавать тайны своего сообщества; обманывать членов своей группы и др.) и обязывающие (обязывают беспрекословно подчиняться «авторитету», проходить «прописку», соблюдать обязанности и привилегии по статусу и др.). По направленности действия или регулируемым отношениям криминальные нормы делятся на нормы, регулирующие отношения с представителями власти, с «чужими», с другими группами в криминальной среде, внутри своей группы. По функциональному назначению можно выделить нормы, обеспечивающие сплоченность и целостность группы, успешность ее преступной деятельности, материальную и иную взаимопомощь, проведение досуга, прием новичков, «разборки» и наказания виновных и др. По степени общности действия норм распространяются: на всех; только на «пацанов», «элиту», новичков, «низы», другие иерархические группы. Базируясь на «воровском законе» и «наказах», нормы подростковоюношеских криминальных групп пополняются также нормами молодежной субкультуры (трансформированными к нуждам группы), официальными нормами поведения людей в тоталитарном обществе, приспособленными к нуждам преступной группы, что особенно наглядно видно на привилегиях, присваиваемых себе «элитой» уголовного мира. Эти привилегии (поступки, поведение и дела представителя «элиты», отличающие его от основной массы преступников, а также от членов своей группы, занимающих более низкие позиции) на жаргоне получили наименование «мелкие исключения». «Мелкие исключения» всегда строго соответствуют статусу личности, ее положению в уголовном мире. По ним можно достаточно точно определить «кто есть кто», поэтому «мелкие исключения» играют роль знаков различия, приобретают сигнальное значение. Особенно много привилегий имеют «старички», хотя за последние годы фактором, определяющим систему привилегий в уголовном мире, все больше становится наличие «земляков», лиц своей национальности в группе. Более высокий статус можно купить. Набор «мелких исключений», с одной стороны, весьма устойчив и консервативен, а с другой – гибкий и подвижный; он связан с новыми жизненными ценностями в обществе и уголовном мире. Клятва – это данное осужденным слово (слово чести), которое необходимо сдержать. В криминальной субкультуре имеются свои специфические выражения, связанные с понятием «клятва»: божба – клятва, божиться (забожиться) – клясться (поклясться), пробожиться – нарушить (не выполнить) данную клятву. Как правило, клятвы в преступном мире имеют асоциальное или криминальное значение и звучание. Клятвы носят бескомпромиссный и часто суровый характер. Этим достигается укрепление сплоченности криминальной группы, так как обычно пробожившийся выполняет (или его заставляют выполнять) какие-либо асоциальные действия в случае невыполнения им или нарушения данной клятвы. Лица, не выполняющие данной ими клят-

31

вы, как правило, переходят на низшие ступени (часто в категории «обиженных», «петухов» и т. д.) в преступной «табели о рангах». Особенно большую роль клятвы играют среди несовершеннолетних преступников, где за их выполнением (невыполнением) следят особенно строго. Проклятие – это словесное пожелание кому-либо несчастья, неудач, потери здоровья и т. д. Цель проклятия – нанесение личности проклинаемого моральной, психологической и нравственной травмы. Проклинается обычно не только лицо, которому желают всяческих бед, но и его родственники, в особенности мать. Чаще всего проклятия выражаются в грубой нецензурной форме. Обмен проклятиями в криминальном мире – это не просто словесная дуэль. Это действительно психологическая борьба, в которой один из проклинающих должен одержать победу. Считается, что при обмене проклятиями необходимо уметь словесно уничтожить, свести на нет силу проклятий противника. К лицу, проигравшему поединок проклятий (а они проходят при свидетелях), каких-либо санкций не применяется, в то же время положение проигравшего может изрядно пошатнуться. Основные правила состязаний в проклятиях: – отвечать на проклятия может равный равному (например, «блатной» – «блатному», «мужик» – «мужику», «обиженный» – «обиженному»); отвечать на проклятия лицу, занимающему более высокую ступень в преступной иерархии, нельзя; – победу одерживает тот, кто на проклятия противоположной стороны отвечает быстрее, логичнее, забористее и виртуознее; – поражение в состязании обмена проклятиями не всегда, но часто ведет к снижению статуса в преступной иерархии. Пополнение уголовного сообщества «кадрами» и работа с новичками. Криминальная субкультура отечественных «мафиози», как и организованная преступность, относительно молода и своим появлением главным образом обязана территориальным подростковым группировкам. В е годы XX века эти группировки переросли в организованные преступные сообщества, контролирующие в некоторых случаях даже отдельные сектора экономики, широко известные по названию городов и районов, давших им путевку в жизни («казанские», «тамбовские», «курганские», «люберецкие», «солнцевские» и т. д.). Всего через десять лет данные районы стали более известны как «кузницы кадров» для организованной преступности. Для того чтобы группировка была устойчивой, внушающей страх, необходима строгая дисциплина, основанная на полном и беспрекословном подчинении лидеру, соблюдении норм и правил, установленных в конкретной группировке. При этом ввод в группу осуществляется через специальные обряды посвящения, проверки на прочность, преданность лидеру. В местах лишения свободы также существуют микросоциальные образования, при этом ввод новенького в группу в этих местах осуществляется с помощью так называемой «прописки». «Прописка» на уголовном жаргоне означает процедуру принятия новичка в свои ряды. «Прописка» среди взрослых преступников встречается достаточно редко, в основном процедуру «прописки» проходят в следственных изоляторах в камерах для несовершеннолетних. «Прописка» проводится с целью изучения новичка; определения степени его соответствия криминальной субкультуре (знание ее), готовности следовать нормам криминальной субкультуры; установления статуса (положения) новичка; уточнения вытекающих из занимаемого им положения его прав и обязанностей. Суть «прописки» состоит

32

в том, что ею проверяется «бывалость» вновь прибывшего, его выносливость, находчивость, сообразительность. Но самое главное – «пропиской» проверяется умение новичка постоять за себя. Прибывший осужденный тщательно изучается своим новым окружением, выясняются подробности его уголовного дела, поведения во время следствия, не сотрудничал ли новичок с правоохранительными органами и т. д. Кроме того, выявляются черты характера новичка, его коммуникабельность, интеллектуальный уровень развития. Цель этого «комплексного» изучения – выявить компрометирующие новичка сведения. Исходя из этого уже определяется его статус, а соответственно и его права и обязанности и место в данном социуме. Статус «опущенных» изменению не подлежит ни при каких обстоятельствах, как бы он «героически», с точки зрения преступников, ни вел себя на следствии и в суде. «Прописку» также не проходят лица, занимавшие (занимающие) высокий статус в криминальных сообществах, но если это не широко известное лицо, то ему надо привести доказательства (представить свидетелей), что он действительно занимал (занимает) такой статус. Процедура «прописки» проводится в уединенных местах и таким образом, чтобы никто из администрации не смог помешать. Заканчивается она определением положения новичка в структуре криминальной иерархии, в результате чего присваивается кличка, может наноситься татуировка или метка (в том числе насильственная). «Прописка», как правило, проходит в виде «собеседования» прибывшего с неформальным лидером, который самостоятельно решает, принять новичка в данное криминальное сообщество без всяких условий или предварительно подвергнуть его каким-либо испытаниям («приколам»). Довольно распространена процедура «прописки» в виде «судебного заседания», когда из среды правонарушителей избираются «судьи», назначаются «прокурор» и «адвокат». Процедура «прописки» в виде «суда» заканчивается вынесением «приговора», которым новичку определяется, что он должен сделать для успешного окончания «прописки» (как правило, это требование злостно нарушить режим содержания – этим опять же проверяется готовность новичка следовать законам криминальной субкультуры). Как уже отмечалось, «прописке» подвергаются в основном несовершеннолетние правонарушители, мерой пресечения для которых (часто совершенно необоснованно) избирается содержание под стражей. В основном «прописка» происходит в следственных изоляторах, где в силу самых разных (часто совершенно объективных) причин контроль за несовершеннолетними ослаблен и где они практически в течение многих суток предоставлены самим себе. Второй вид «прописки» – это получение прибывшим (или преступной группой) «лицензии» на занятие определенным видом преступной деятельности (фарцовкой, кражами, мошенничеством и т. п.) и определение зоны преступного промысла (населенного пункта, маршрута, квадрата, точки) за налог, который они обязаны платить «покровителям». Размеры налога, формы сбора, способы защиты новичков от «чужаков» и «диких», система обучения новичков преступному промыслу детально расписаны в преступных сообществах. Такая «прописка» является одной из форм придания организованности преступности и представляет несомненный интерес для правоохранительных органов. Чаще всего различные «разборки» между группами (с поножовщиной, перестрелкой и т. п.) бывают из-за нарушений правил раздела «сфер влияния» и вторжения преступных групп на «чужую территорию».

33

«Приколы» (иногда они называются «игрульки») – это разного рода загадки, хитрости, игры и т. д., цель которых приколоть, то есть поймать, уличить новичка в незнании норм и правил криминального сообщества. От того, как новичок отреагирует (ответит) на «приколы», зависит в немалой степени результат «прописки» и соответственно то место, которое он займет в преступной иерархии. Количество «приколов» при проведении «прописки» не ограничивается, особенно если речь идет о «приколах» в виде загадок, то есть они задаются до тех пор, пока у спрашивающих не иссякнет фантазия. Загадки задаются в очень быстром темпе, за каждый неправильный ответ испытуемый получает ложкой по лбу с тем, чтобы по окончании «прописки» у него «выросли рога» (в местах ударов образуются значительные припухлости). Как правило, вопросы носят очень циничный характер и часто связаны с употреблением ненормативной лексики, относящейся к половым органам. По своему характеру «приколы» можно разделить на семь видов: 1) «приколы» типа загадок. Данный вид «приколов» является наиболее распространенным. Цель – проверить новичка на находчивость и сообразительность, знание им норм и правил криминальной субкультуры, а также готовность им следовать. Данные «приколы» проводятся в виде вопросов, на которые необходимо дать правильные (с точки зрения криминальной субкультуры) ответы; 2) «приколы» типа единоборства. Цель – проверить следующие качества прибывшего новичка: смелость, умение постоять за себя, дать отпор, ловкость, силу и т. д. При помощи различных ухищрений сокамерники стараются спровоцировать новичка на драку, причем с кем-либо значительно сильнее новичка; 3) «приколы» типа тестов всегда носят провокационный характер. Суть их заключается в том, что новичок «ловится» на привычных обыденных неточностях (например, при вопросе «ты какого года рождения?» в ответе обычно опускаются тысячи и сотни лет, хотя их необходимо, в данном конечно же случае, обязательно называть, чтобы «не подставиться»), либо на незнании, что ответить, в силу непривычности самого вопроса. Если новичок отвечает неправильно, то, как правило, он подвергается избиению; 4) «приколы», связанные с техникой (техническими средствами). В принципе эти «приколы» являются разновидностью «приколов» типа загадок и тестов, но в них используется техническая терминология, поэтому необходимы хотя бы минимальные познания в технике и т. д.; 5) «приколы» типа игр. Цель – развлечься, причем развлечения носят жестокий характер; 6) «приколы» типа испытаний. Цель – испытать готовность и способность новичка переносить боль и отстаивать интересы сообщества (друзей, всей камеры). Обычно новичка заставляют нарушить режим содержания или дать слово, что он совершит тот или иной, как правило, противоправный поступок; 7) «приколы» типа шантажа. Цель – подчинить себе, закабалить прибывшего новичка. Используется любой промах новичка (действительный или часто мнимый), незнание им основ криминальной субкультуры (по принципу «незнание не освобождает от ответственности»). Полностью подчиненный таким образом новичок (практически это всегда несовершеннолетний) оказывается в самом низу криминальной иерархической лестницы; часто его начинают использовать не только как источник каких-то по-

34

ступающих материальных благ (посылки, передачи, деньги), но и как пассивного партнера при гомосексуальных актах. Во время проведения «прописки» для новичка устанавливается так называемое пацанское время для обдумывания ответа на приколы типа загадок, тестов, равное 45 секундам. Если по истечении 45 секунд новичок не нашел правильного ответа или вообще не смог ответить, однозначно статуса «пацана» он не получает. Поддержание порядка в уголовном мире, наказание провинившихся, избавление от неугодных («разборки», стигматизация, остракизм, «опускание»). Поддержание порядка в преступном мире осуществляется с помощью определенных мер наказания (санкций), которые выбираются старшим группы в зависимости от проступка. Наказание может последовать даже за совершенно незначительные проступки. В преступном мире, как и среди законопослушных граждан, наказанным может быть абсолютно каждый, начиная от «вора в законе» или «пахана» до «опущенного» или «обиженного», все зависит от степени тяжести проступка и ступени иерархии, на которой находится провинившийся. Существуют разные виды санкций. 1. Блатные санкции. В основе сплоченности преступных объединений лежит их довольно хорошая организованность и очень жесткие санкции по отношению к «оступившимся» нарушителям «воровского (тюремного) закона». В той же мере это касается и лиц, содержащихся под стражей и в местах лишения свободы, хотя говорить о том, что там существуют организованные преступные сообщества, нельзя. У «воров в законе» существует три вида санкций, которым они могут быть подвергнуты: – публичная пощечина за мелкие провинности (чаще всего за безосновательные оскорбления); причем дать пощечину может только равный по «званию», то есть «вор в законе»; – дать (бить) по ушам, то есть перевести в низшую категорию, так называемых «мужиков»; – смерть. В случае нарушения основных требований «воровского закона» вор не может рассчитывать ни на какое снисхождение, он будет разыскиваться, пока его не найдут со всеми вытекающими последствиями (смерть). После вынесения приговора «воровской сходкой» каждый уважающий себя арестант обязан при встрече с приговоренным привести приговор в исполнение, то есть его убить. К преступникам, не имеющим ранга «вора в законе», может быть применено большое число санкций, основными из которых являются: – избиения; – совершение насильственного акта мужеложства (особенно распространено среди несовершеннолетних преступников), то есть перевод в самую презираемую группу «петухов», «обиженных», «опущенных» и т. д.; – лишение занимаемого статуса (дать по ушам) – перевод из категории «блатных» в категорию «мужиков»; – изгнание из семьи (микрогруппы) – остракизм; – парафин, то есть чисто символический акт мужеложства; заключается в проведении по губам провинившегося половым членом, при этом акту насильственного мужеложства провинившийся не подвергается; – ломание рук (ног) – применяется к лицам, проигравшимся в карты и не отдавшим долг, а также к лицам, безосновательно избившим кого-либо;

35

– смерть – применяется достаточно редко и только за грубейшие нарушения «тюремного закона» (точного установления, что лицо является агентом правоохранительных органов; за воровство крупной суммы из «общака» и т. д.); на убийство провинившегося должна быть санкция «вора в законе» или сходки местных «авторитетов». 2. Санкции, применяемые к «мужикам», «пацанам», «опущенным». Положение в преступном обществе весьма неустойчивое. Находясь на определенной ступени, нельзя быть уверенным на сто процентов, что твое положение не изменится на следующий же день. В этом плане люди, находящиеся в местах лишения свободы, оказываются не защищенными от беспредела, который творится в стенах исправительных учреждений. Наказания могут последовать, если лицо: – ворует у своих (крысятничает); – не соблюдает нормы и правила, определенные в группе; – не выполняет свои обязанности, например не убирает в «хате», хотя ему положено этим заниматься по статусу; – не выполняет указания занимающих лидирующее положение членов группы; – отказывается быть объектом удовлетворения половых потребностей; – сотрудничает с администрацией (особенно негласно); – совершает беспредел по отношению к другим осужденным; – не отдает карточный долг; – совершает с точки зрения правильных понятий «недостойные» преступления: изнасилование, мужеложство, изнасилование или убийство детей, развратные действия по отношению к малолетним; – ворует деньги из «общака»; – выдает соучастников, занимается «стукачеством»; – не желает брать вину на себя, чтобы выгородить лидера или взрослого члена группы, и т. д. За все эти проступки могут последовать наказания. Наиболее частыми из них являются избиение, совершение акта мужеложства, унижение (опускание). Перевод в «обиженные» («опущенные», «петухи») производится в большинстве случаев за грубейшие, с точки зрения криминального сообщества, нарушения «тюремного закона» [(сотрудничество с администрацией (особенно негласное)], крысятничество, то есть воровство у своих же, беспредел по отношению к другим осужденным, неотдача карточного долга. Если осужденный (заключенный) чувствует, что он совершил нечто несовместимое с «тюремным законом», он может, не ожидая неминуемых санкций, добровольно перейти в касту «опущенных», то есть перенести свои вещи в ту часть помещения (камеры), где располагается данная масть. В этом случае обычно никаких унижающих санкций в виде акта мужеложства или проведения по губам половым членом не производится. Достаточно того факта, что человек сам признал свое новое положение. Иными видами наказания могут быть клеймение, то есть насильственное нанесение «позорной» татуировки, что, в свою очередь, автоматически переводит его в статус «опущенных»; присвоение клички, которая висит на нем как клеймо, что тоже оказывает негативное психологическое воздействие на психику человека. Некоторые из осужденных впоследствии могут пытаться свести позорные татуировки, после чего остаются шрамы и рубцы, попадая повторно в места лише-

36

ния свободы, человек, имевший ранее статус «опущенного», старается скрывать свою принадлежность к низшей касте, если факт сокрытия становится известным, то данного человека могут подвергнуть наказанию, вначале он будет подвергнут избиению, а потом опять будет находиться в низшей касте. «Разборка» происходит в случае нарушения клятвы, также делается в присутствии других, чтобы «другим было неповадно нарушать данное слово». Остракизм, существующий с древних времен (изгнание людей из племени, из общества, из государства, с работы), особенно широко распространен в криминальной субкультуре. Методы остракизма извечны: вначале дискредитировать личность, деперсонализировать ее, а затем потребовать убрать ее или убраться. В молодежной криминальной среде важнейшими средствами деперсонализации являются: мужеложство, «вафлерство», «парафин», принуждение к чистке туалета, выполнению других грязных работ. Остракизм имеет «нормативную» основу и четкую процедуру исполнения. Опасность остракизма как социального и возрастного психологического феномена заключается в том, что он получает все большее распространение в среде законопослушной молодежи. Подростки и юноши хорошо ориентированы в способах деперсонализации, применяемых в уголовной среде, в процедуре и механизмах остракизма. Многие придерживаются этих правил сами. Это свидетельствует о сращивании криминальной и молодежной субкультур. Уголовный жаргон, клички, материально-финансовое обеспечение, тюремная лирика, приколы, алкоголизм и наркомания, половые извращения, татуировки. Коммуникация в широком смысле – это обмен информацией между индивидами через посредство общей системы символов. Коммуникация может осуществляться вербальными и невербальными средствами. Перенося данные виды коммуникаций в криминальную субкультуру, можно сделать выводы о том, что вербальным средством общения в криминальной среде выступает уголовный жаргон, который берет свое начало из древности и с течением времени плавно переходит в разряд особенностей, присущих криминальной среде. Невербальным видом коммуникации выступают жесты, или «ручной жаргон», которые используют в своей деятельности преступники, например, при игре в карты, для предупреждения соучастника об опасности, для согласования определенных действий, для информирования соучастника, как ему следует вести себя на допросах. Итак, уголовный жаргон можно определить как закономерное явление, отражающее специфику криминальной субкультуры, степень организованности и профессионализации преступной среды. Наличие уголовного жаргона (арго) не является чем-то исключительным, так как профессиональный язык (жаргон) существует у большинства представителей профессий (летчиков, врачей, сотрудников правоохранительных органов) и групп населения (школьников, рокеров, панков и т. д.). Наличие жаргона обусловлено социально-психологическими закономерностями функционирования преступных групп. Причины возникновения уголовного (воровского) жаргона, как считает крупный знаток криминальной субкультуры Ю.П. Дубягин, кроются прежде всего в извращенной психологии преступников-рецидивистов, сущность которой характеризуется особенностью их личности. Искусственно создавая и внушая себе и

37

окружающим мнение об их исключительности, преданности, необычности и превосходстве над другими, они способствуют распространению мнения о якобы действительной порядочности преступных «авторитетов». Большинство исследователей считают, что в основе воровского жаргона лежит язык офеней (коробейников) – мелких торговцев, ходивших по стране и продававших товары, если можно так выразиться, ширпотреба: белье, иконки, украшения, отдельные виды продуктов и др. Он вобрал в себя значительное число слов из профессионального жаргона моряков, профессиональных нищих и т. д. Кроме того, имеются доказательства, что ряд слов воровского жаргона заимствован у музыкантов. Условно воровской (уголовный) жаргон можно разделить на три основные группы: – общеуголовный жаргон, которым пользуются как профессиональные преступники, так и обычные (бытовики, осужденные за хулиганство и т. д.); – специальные профессиональные воровские жаргоны, присущие определенным «профессиям» преступников: шулерам, наркоманам, карманникам, вымогателям и т. д.; – тюремный жаргон, употребляемый общностью преступников, но в основном в местах лишения свободы и содержания под стражей. Жаргон, как таковой, используется как средство деперсонализации личности. Плохие люди – это «козлы», «крысы», «чушки», «падла» и т. п. С помощью жаргона, не прибегая к мату, можно растоптать достоинство и честь человека, неугодного данной преступной группе, особенно из числа «чужих», законопослушных граждан и представителей женского пола. Вместе с тем с помощью уголовного жаргона преступники пытаются обозначить наиболее часто встречающиеся в их жизни и криминальной деятельности явления, события и действия, облагородить их, придать приемлемый или невинный характер. Насильник не говорит, что сидит за изнасилование (ст. УК РФ), он говорит: «Иду по молодежной статье». Преступник не скажет, что совершил преступление, ограбил, совершил разбойное нападение, а ответит: «Сработал дело». Вор не похитил, не украл, а «купил», «поздравил с добрым утром» (квартирная кража) и т. п. Преступники предпочитают обозначать свою преступную деятельность «честными словами». Этой же линии они придерживаются и при обозначении своего поведения в местах лишения свободы. Это является одним из элементов психологической защиты личности от выдвигаемых официальных обвинений. Интересно, что в уголовном жаргоне ни одно слово не произносится нейтрально, а чаще всего с подковыркой, нескрываемым пренебрежением. Говорящий, как правило, стремится кого-то уязвить, задеть, дискредитировать. В устной речи пренебрежение и издевки дополняются выраженной в словах ехидно-иронической интонацией и такой же мимикой. Не случайно значительная часть слов уголовного жаргона, не являясь матерными, нецензурными, носит непристойный, бранный характер, особенно если они высказываются в адрес женщин, работников правоохранительных органов, людей отверженных. Так, женщин легкого поведения на жаргоне именуют «кошелками», «мочалками», «пиксами», «поганками»; лиц из низов – «скорлупой», «зеленью», «горохом», а в армии – «мясом», «духами», «черепами» и т. п. Эта терминология и нецензурная брань не только режут слух, но и оскорбляют людей, развращают окружающих, снижают уровень их нравственности, разрушают взаимоотноше-

38

ния между людьми, вызывая ответную грубость, хамство, негуманные поведение и поступки, поэтому столь часты межличностные и межгрупповые конфликты в криминальной среде по этой причине. Паразитическое существование и пополнение словарного запаса уголовного жаргона происходит также за счет родного языка и других национальных языков: – путем использования лексического закона дисфемизмов (обратных эвфемизмов), то есть образования тропов для замены пристойных, естественных в данном контексте слов непристойными, вульгарными, грубыми; – переосмысливания значения слов; – употребления слов в совершенно ином значении или конструирования новых слов. Уголовный жаргон существенно пополняется за счет профессиональной лексики, особенно рожденной научно-технической революцией. Эти лексемы активно включаются в подростковый словарный состав: 1) использование старых терминов для обозначения новых технических средств: «канарейка» – полицейская машина, «кляча» – автомашина, «кобыла» – мопед, «подвал» – метро, «телега» – трамвай, троллейбус; 2) заимствование новых терминов для обозначения старых явлений: «вертолет» – пустой человек, «локаторы» – уши, «прилуниться» – сидеть в ресторане, «реактор» – самогонный аппарат, «телевизор» – прикроватная тумбочка, «приватизировать» – украсть, ограбить; 3) использование новых терминов для обозначения новых явлений: «демократизатор» – полицейская дубинка; 4) использование старых терминов для обозначения новых явлений: «пехотинец», «автоматчик» – рядовой член банды, «повязочник» – общественник в колонии, «гайдамачить» – нести службу дружинника; 5) использование слов попарно: нового – для обозначения старых и старого – для обозначения новых явлений: «телевизор» – шкаф, «шкаф» – телевизор, «подвал» – метро, «метро» – подвал. Специфика подростково-юношеского уголовного жаргона заключается в том, что в силу возрастных особенностей его носителей он употребляется подростками более интенсивно. В нем идет постоянный процесс словообразования: подросткам свойственно самим «придумывать» те или иные термины. Подростковоюношеский жаргон отличается излишней динамичностью, что и затрудняет борьбу с ним. Как отмечалось, несовершеннолетние и молодежь активно преобразуют молодежный сленг в уголовный жаргон. При этом слова и выражения молодежного сленга могут использоваться в прямом и переносном значении. Например, «шпаргалка», «шпора» – подсказка на уроке, но и подсказка о поведении на следствии, в суде, при беседе с «кумом» (оперативным работником), при очной ставке. Опасность уголовного жаргона в том, что он входит в повседневную жизнь не только криминальной среды, но и законопослушных граждан. Этому способствуют как детективная литература, так и периодическая печать, а также лица, прошедшие через места лишения свободы (а таких насчитывается до 20 % взрослого населения). Разговаривая на официальном языке жестов и мимики, преступники имеют перед своими жертвами и сотрудниками полиции большое преимущество. Речь идет о «наперсточниках», профессиональных картежных игроках, мошенниках, вымогателях, «кидалах», проститутках. Оперативные работники годами накапливают индиви-

39

дуальный опыт, а когда они уходят на пенсию, молодежи приходится начинать с нуля. Визуальный язык (язык жестов и мимики) разных преступных групп необходимо целенаправленно и глубоко исследовать. Это важно для прогноза его развития и понимания субкультуры криминальных групп. Большое значение имеет положение пальцев рук, отдельные элементы мимики, условные знаки преступников, которые становятся понятными и сотрудникам полиции, имеющим огромный опыт работы с преступниками. Важным атрибутом криминальной субкультуры являются клички (кликухи, погоняла) – часто довольно меткие прозвища, приклеенные человеку ироничными умниками, в которых рельефно проявляются особенности межличностных отношений в уголовной среде. Клички выполняют ряд взаимосвязанных функций: – заменяют фамилию (функция коммуникации); – служат средством стигматизации (клеймения); – закрепляют статус личности в групповой иерархии; – служат вербальным средством деперсонализации (путем наделения человека оскорбительными кличками). Как правило, клички устойчивы и их смена происходит только с изменением статуса их носителя. Клички как бы срастаются с личностью и сохраняются, даже если правонарушитель переведен в другое учреждение или сменил место жительства. У мигрантов полученная по новому месту жительства кличка в 70 % случаев совпадает по смыслу с ранее имевшейся. Особенно это касается стереотипных кличек, даваемых за внешний вид, физические и характерологические особенности, региональное происхождение. Часть подростков и юношей пытается избавиться от кличек обидных, злых, идущих от их физических недостатков, дурных черт характера и привычек. Однако эти попытки встречают сопротивление со стороны уголовных «авторитетов». Если касаться материально-финансового обеспечения криминальных структур, то выделяют три разновидности общих денежных касс («общаков») преступных сообществ, обусловленные двумя факторами: – местом создания и контингентом пользователей: – кассы, создаваемые из паевых взносов членов организованных преступных сообществ, занимающихся противоправной частнопредпринимательской деятельностью (в настоящее время эти кассы («общаки») практически прекратили свое существование, так как почти не осталось тех областей, в которых ни развивалась бы частнопредпринимательская деятельность на законной основе. Правда, сюда можно отнести различную антизаконную деятельность, подпадающую под определенные статьи УК РФ, например организация притонов, различных публичных домов под маской массажных кабинетов, выпуск порнографической продукции); – кассы, создаваемые в местах лишения свободы; – «общак», действующий в условиях свободы, образуется более сложным путем, чем «общак» в ИУ, и складывается из следующих источников: вклады различных категорий профессиональных преступников (карманников, домушников, мошенников, сбытчиков краденого, сбытчиков наркотиков и других категорий), причем взносы делают, как правило, подавляющее большинство преступников; различного вида рэкет (осуществляется часто под видом создания крыши для организаций, государственных и негосударственных, банков и т. д.); отчисления за помощь во взыскании долгов, в разрешении

40

споров между предпринимателями, осуществления функций третейского суда и т. д. Изначально «общак» создавался с вполне благородной целью (пусть и не совсем благородными методами) – для оказания помощи лицам, попавшим в места лишения свободы, а также их родственникам. Однако за последние несколько десятилетий функции «общака» сильно изменились. «Общак» предназначен: – для помощи «ворам в законе», «авторитетам», их семьям; – помощи другим осужденным и их семьям; – дальнейшего расширения преступного бизнеса; – подкупа представителей исполнительной и законодательной властей (чиновников, депутатов всех уровней с целью обеспечения лоббирования интересов преступных сообществ, а также получения различных льгот и привилегий для контролируемых преступными сообществами предприятий, фондов, банков и др.); – подкупа сотрудников ОВД, ИУ, СИЗО, прокуратуры и судов; – легализации преступного бизнеса, постепенного его перевода на «законные рельсы»; – создания материальной и финансовой базы преступных объединений; – выполнения пропагандистско-психологической функции; – организации противодействия сотрудникам пенитенциарных учреждений. В создании кассы участвуют все члены группы, каждый вносит свою часть. Необходимо отметить, что в преступных сообществах значительно развиты разведывательная и контрразведывательная организации, что позволяет с достаточной долей уверенности знать, на кого можно наехать с целью извлечения прибыли. Для сохранности «общака» выделяются пользующиеся доверием лидеров преступного мира лица, которым предоставляются значительные полномочия, вплоть до вынесения смертных приговоров в отношении лиц, допустивших нарушения «финансовой дисциплины». В ИУ «общаком», как правило, ведает один человек, наиболее приближенный к местному неформальному лидеру («вору в законе», а в его отсутствие положенцу или смотрящему). Хранитель «общака» в ИУ также не может без разрешения тратить что бы то ни было под страхом смерти. Определить хранителя «общака» в ИУ довольно сложная задача, так как он обычно очень законспирирован, внешне может выглядеть вполне законопослушным, не нарушающим режим содержания. В субкультуре осужденных существует тюремная лирика как явление, не имеющее аналогов в мире. Тюремная лирика в основном представлена песнями, хотя в последнее время некоторое распространение получили и стихи. Авторов арестантских песен и стихов установить, как правило, невозможно, поэтому все они воспринимаются как «народное» творчество. Эта область криминальной субкультуры практически совершенно не исследована, хотя она получила широкое распространение не только в криминальной среде, но и в обществе в целом. В тюремной лирике в первую очередь воспевается культ личной независимости, свободы воли и стремления к ней, взаимовыручки и мести (хотя и называется это воровской дружбой). Язык тюремной лирики чрезвычайно богат, и, хотя рифма часто «хромает», это компенсируется искренностью, ироничностью, лексической оригинальностью и необычным построением фраз.

41

В песнях и стихах, относящихся к тюремной лирике, высказывается отношение к матери (глубокоуважительное, хотя в реальной жизни это и не соответствует действительности, полное сострадания и нежности); женщине вообще (как правило, отрицательное; даже знаменитая Мурка оказывается агентом правоохранительных органов); преступной деятельности (если внимательно вчитаться, то можно заметить, что во всех песнях и стихах, в общем-то, высказывается сожаление, что автору пришлось стать на путь преступной жизни по различным, как правило, от него не зависящим, причинам); правоохранительным органам (исключительно отрицательное, злобноироничное); к себе (как правило, жалостливое, стремящееся оправдать). К тюремной лирике как части тюремного творчества можно также отнести различные истории, якобы имевшие место в том или ином ИУ, в которых осужденные как действующие лица выглядят на голову выше «ментов», а последние являются, как правило, «дураками». Неотъемлемыми криминогенными атрибутами субкультуры осужденных являются алкоголизм и наркомания. Основное их «назначение» – способствование сплочению криминальных (преступных) сообществ. Кроме того, и алкоголизм, и наркомания могут выступать как средство самоутверждения (особенно среди лиц молодежного возраста), а также как один из способов снятия постоянной напряженности. Алкоголизм – это психическое заболевание, обусловленное систематическим употреблением спиртных напитков. Алкоголизм характеризуется в постоянной потребности личности быть в состоянии опьянения, психическими расстройствами, падением работоспособности, утратой социальных связей, криминализацией личности, соматическими и неврологическими нарушениями, а в заключительной фазе – деградацией личности. Вот далеко не полный перечень причин алкоголизма: – трудности адаптации; – конфликты с окружением; – сознание своей неполноценности в чем-либо значимом; – неудовлетворенность желаний и установок; – одиночество, робость; – подражание (особенно свойственно несовершеннолетним и лицам молодежного возраста); – желание забыться; – страх перед возможными неприятностями (арестом, разного рода разборками и т. д.). Пьянство по подражанию – наиболее частый мотив употребления алкогольных напитков несовершеннолетними и лицами молодежного возраста, и вызывается оно, как правило, стремлением пребывать в состоянии эйфории. Распространению «подражательного» алкоголизма способствует бытующее мнение, что прием алкоголя тонизирует организм, а также свидетельствует о «взрослости» несовершеннолетнего. С помощью спиртных напитков часто происходит «вербовка» несовершеннолетних и лиц молодежного возраста в различные преступные бригады. Криминальная субкультура не свободна от таких ее составляющих элементов, как распространение наркомании и алкоголизма, увеличение числа наркоманов, лиц, страдающих наркоманией. Исправительные учреждения являются объектом массового потребления наркотиков, которое ведет к осложнению оперативной обстановки в исправительном

42

учреждении, дестабилизирует их деятельность, делает их трудноуправляемыми. Как правило, осужденные, потребляющие наркотики, нарушают правопорядок, отказываются от работы, играют в азартные игры. Криминальные сообщества используют болезненное состояние наркоманов, их агрессивность для совершения преступлений. Рост наркомании в исправительных учреждениях обусловливает нелегальный оборот крупных денежных сумм, являющихся средством пополнения «общака», подкупа сотрудников и других лиц, создания многозвенных организованных преступных групп как в исправительных учреждениях, так и вне их. Криминальные сообщества, учитывая тенденцию ко все большему распространению наркомании в исправительных учреждениях, рассматривают последние в качестве дополнительного рынка сбыта наркотиков. При исследовании сексуальных девиаций в исправительных колониях (в частности, гомосексуализма) нельзя не остановиться на внутренней иерархии и правилах поведения осужденных. Гомосексуальные отношения в условиях пенитенциарной системы имеют многовековую историю. Они служат для удовлетворения сексуальных потребностей осужденных, а также выполняют функцию наказания за неустановленное поведение. Неформальные нормы относительно этой категории осужденных являются унизительными и антигуманными. Такие осужденные практически не имеют прав в среде осужденных, передвижение по исправительной колонии для них затруднительно. С «отверженными» запрещено разговаривать на равных, брать у них какие-либо предметы или давать им что-либо, оказывать помощь и т. д. Проявлять незначительное сочувствие к этим лицам крайне опасно, так как это может при определенных обстоятельствах послужить причиной для перевода сочувствующего в данную категорию. «Отверженные» подвергаются издевательствам, выполняют самую грязную и трудную работу. В столовой прием пищи осуществляется ими в последнюю очередь на специально отведенных местах, только из своей посуды, помеченной дыркой. К «отверженным» (или «изгоям») относятся: – «зафаршмаченные» – совершившие какой-то неприемлемый, по мнению сокамерников, поступок, но не подвергнутые сексуальному насилию. Например, сам по незнанию вызвался убирать места общего пользования, брал вещи, принадлежащие гомосексуалисту, имел татуировки, не соответствующие его положению в уголовном мире, сел на место, закрепленное за гомосексуалистами; – «петухи» («обиженные», «шерстяные», «непутевые») – пассивные гомосексуалисты, жертвы сексуального насилия, а также подвергнутые специальному ритуалу унижения. В данной группе особое место занимают «рабочие петухи», которые по личной инициативе вступают в гомосексуальные связи или в силу своих индивидуально-личностных особенностей не могут дать отпор более агрессивным осужденным; – пассивные гомосексуалисты, пришедшие со свободы или ставшие таковыми в исправительной колонии, играющие женскую роль в отношениях с другими осужденными. Это достаточно молодые люди, которые тщательно следят за своей внешностью, имитируют манеры противоположного пола, не участвуют в хозяйственных работах («кобылы», «дырки», «ляльки» и др.). Им даются женские имена, ставятся характерные татуировки (например, точка над верхней губой, на веке). «Голубые фавориты» активно вмешиваются в жизнь других осужденных, плетут интриги, имеют доступ к деньгам, наркотикам, спиртному;

43

– «фуфлыжники» – не сдержавшие своих обещаний, проигравшиеся в азартные игры и не способные оплатить долги; – «чушки» – опустившиеся осужденные, не соблюдающие правила личной гигиены (как правило, душевнобольные, хронические алкоголики, бывшие наркоманы); – «крысы» – осужденные, совершающие мелкие кражи в период отбывания наказания. Важно подчеркнуть, что низшие «масти» могут и не изолироваться в условиях специально отведенного для них отряда. «Главпетух» – старшина отряда – сортирует осужденных, находящихся в его ведении. Он также является главным сутенером в исправительной колонии. Бывает, что выделяются два лидера – «папка» и «мамка». Первый отвечает за выполнение хозяйственных работ, поддерживает формальные отношения с администрацией, второй – за гомосексуальную проституцию в исправительной колонии. Как правило, человек попадает в исправительную колонию с определенным прошлым. Попытка скрыть неприглядный факт своей биографии или принадлежность к числу «отверженных» карается жестокой расправой представителями криминального мира. В исправительной колонии в каждом отряде отбывают наказание до 5 человек «отверженных», в основном это «зафаршмаченные». В жилом помещении они занимают ближайшие к дверям или отхожим местам углы, в связи с чем их называют еще «угловыми». На общепроверочных мероприятиях, связанных с построением, эти осужденные стоят в нескольких метрах от основной массы осужденных. «Отверженные» находятся в условиях отдельного локального сектора, так называемого «петушиного отряда», где происходят повторные сексуальные акты в отношении лиц, не угодивших активу осужденных. Сексуально-эротические ценности (эротика, порнография, отношение к лицам противоположного пола, половые извращения, проституция и гомосексуализм) являются составными частями криминальной субкультуры и занимают в системе ее ценностей не последнее место. Рассмотрим кратко такое явление, как гомосексуализм. Распространенность гомосексуализма в мире, по различным данным, составляет от 3 до 5 % среди лиц мужского пола. Естественно, в исправительных учреждениях и следственных изоляторах этот процент гораздо выше. Некоторые половые извращения, в том числе гомосексуализм, могут сочетаться как с нормальным половым влечением (бисексуализм), так и с другими перверсиями. Для гомосексуализма в чистом виде характерно качественное изменение полового влечения и поведения с частичным или полным замещением им нормальной половой жизни. Обычно различают гомосексуализм двух видов: врожденный и приобретенный. Есть предположение, что врожденные гомосексуалисты биологически отличаются от гетеросексуалов, то есть у них имеются изменения на хромосомном уровне. Если принять эту точку зрения (а она получает все более широкое распространение), то приходится констатировать, что излечение гомосексуализма (врожденного) невозможно. Поведение данного индивида в обществе (сокрытие или открытая демонстрация своей половой направленности) зависит исключительно от него самого, то есть от наличия сильной воли, способной препятствовать и противостоять его необычным половым привязанностям. Для ИУ и СИЗО в большей степени характерен приобретенный и насильственный гомосексуализм. Особенно это касается контингента несовершеннолетних. При-

44

чем среди осужденных (да и не только) извращением считается только пассивный гомосексуализм. Активный гомосексуализм в ИУ (особенно в ВК), как правило, преследует цель не только полового удовлетворения, но и самоутверждения среди других осужденных и как форма самозащиты от посягательств других. По освобождении из мест лишения свободы активные гомосексуалисты обычно возвращаются к нормальной половой жизни. Гораздо труднее в колониях (особенно в ВК и колониях общего режима для взрослых) приходится пассивным гомосексуалистам. В «табели о рангах» криминальной субкультуры они занимают самую низшую ступень. Любой другой осужденный или заключенный имеет право потребовать от них полового удовлетворения, выполнения других услуг (стирка и т. д.). Отказаться «обиженные», «опущенные», «петухи» не имеют права. Питаются они из отдельной посуды и за отдельным столом, спят отдельно. Лицо, докурившее, например, за «обиженным» сигарету, автоматически переходит в их «маcть» (касту) со всеми вытекающими отсюда последствиями. В некоторых колониях администрация пыталась бороться с этим разделением, заставляя осужденных садиться в столовой вместе с «петухами». Кончалось это, в лучшем случае, массовыми отказами от приема пищи. Объектами гомосексуальных притязаний становятся, как правило, физически слабые и умственно неполноценные личности, внешне миловидные осужденные и заключенные молодежного возраста, а также лица, не прошедшие «прописку», проигравшиеся в карты и не заплатившие долг (фуфлыжники), не сдержавшие данного ими слова или клятвы, замеченные в негласном сотрудничестве с администрацией ИУ, СИЗО либо полицией, пойманные на крысятничестве. Педагогическая и психологическая работа с пассивными гомосексуалистами достаточно сложна. Необходим особый такт и умение воспитателя найти общий язык с лицом, подвергнутым гомосексуализму или вовлеченным в него, так как не всякий станет разговаривать об этом с человеком, которого он не уважает или к которому не испытывает доверия. Татуировка (партак, наколка, картинка и т. д.) – это нанесение на тело рисунков, надписей, аббревиатур путем введения под кожу красящих веществ при помощи специальных приспособлений. Татуировки известны с глубокой древности и достаточно хорошо изучены. На тему татуировок имеются многочисленные работы, рассказывающие об истории возникновения татуировок, их смысловом содержании и т. д. Условно татуировки можно разделить на три большие группы: означающие самоутверждение или подражание кому-либо (из числа значимых для наносящего лиц); данная группа характерна тем, что показывает ценностные ориентации субъекта; связанные с какими-то личными (порой интимными) или другими значимыми событиями, имевшими место в жизни субъекта; связанные с уголовным прошлым или желанием субъекта подражать кому-либо из лиц криминальных групп. В чистом виде татуировки встречаются достаточно редко, гораздо чаще различные мотивы переплетены между собой. Последовательность нанесения татуировок может также свидетельствовать об определенных этапах развития криминальной личности. Татуировки – «паспорт» уголовника. Символика татуировок в криминальной среде тесно связана с традициями, обычаями и законами криминальной субкультуры. В зависимости от содержания татуировки можно дифференцировать следующим образом:

45

– информационно-иерархические – показывают, какое место в преступной «табели о рангах» занимает то или иное лицо («вор в законе», «блатной», «мужик», «петух» и т. д.); ориентируют членов криминального сообщества на выбор той или иной манеры поведения со вновь поступившими; определяют права и обязанности татуированного лица; – личностно-установочные – раскрывают черты биографии татуированного, его отношение к различным видам деятельности, правоохранительным органам, противоположному (и не только) полу и т. д.; часто они носят угрожающий характер; сюда же относятся татуировки, выражающие намерения совершить побег, отношение к алкоголю, наркотикам и т. д.; – сигнально-обособительные – своеобразные опознавательные знаки, показывающие, что носитель принадлежит к той или иной устойчивой преступной группе; кроме того, они могут служить средством контакта между носителями, незнакомыми между собой, но имеющими одну и ту же татуировку [из татуировок данного вида наиболее распространены перстни (перстаки)]; – воровские (тюремные) – означают, что их носитель побывал в местах лишения свободы, а также в спецшколе, приемнике-распределителе, воспитательнотрудовой колонии; они означают также, что носитель знает тюремную субкультуру (законы и традиции) и готов их соблюдать; – профессиональные – обозначают принадлежность (или желание принадлежать) к какой-либо профессии; данный вид татуировок особенно распространен среди лиц, служивших на флоте, в армии, ВДВ и т. д.; – памятные – наносятся в память о каких-то особо значимых для носителя событиях, имевших место в прошлом; – сексуально-эротические – демонстрируют сексуальную ориентацию, отражают мечты о будущих сексуальных контактах. Этот вид татуировок особенно распространен среди молодежи. В целях профилактики (защиты) нередко наносится татуировка, указывающая, что ее носитель является активным гомосексуалистом, что в какой-то мере может гарантировать от сексуальных посягательств со стороны других осужденных (особенно если носитель отличается миловидностью); эти татуировки наносятся на закрытые участки тела (спина, живот, бедра, половой член), кроме татуировок, наносимых насильно. Татуировки выполняют следующие функции: – сигнально-обособительная – служат указателем принадлежности их носителя к определенной социальной общности – преступному миру. С помощью татуировок преступный мир опознает себе подобных, как в древности люди опознавали по определенным признакам представителей своего этноса. Сюда же относятся рисунки, подчеркивающие принадлежность их носителя к «тюремному братству»; – личностно-установочная – принадлежность человека к определенной категории (преступному миру, сообществу заключенных). Исключительно по рисункам, знакам, надписям можно определить имя, возраст человека, место его рождения, количество судимостей, места отбывания им наказания, количество побегов, проведенный в колонии срок и другие «паспортные» данные; – стратификационная – определяет статус в криминальной группе. Так, лицам, имеющим высокий статус, наносятся почетные знаки различия, называемые регалками, для чего используются специальные приборы и качественные, преимущественно иностранные, красители. Низкостатусным, особенно из числа отвержен-

46

ных («опущенных», «помоек» и т. п.), татуировки наносятся насильно. Это татуировки-клейма (на уголовном жаргоне – «нахалки», «позорные»). Как видим, стратификационная функция татуировок ведет свою историю из далекого прошлого. У древних народов вожди племени, воины имели особые отличия в рисунках и символах, наносимых на тело. При изменении статуса в сторону его повышения наносились одни знаки и символы, а при его снижении – другие. Так и в современном преступном мире: «за заслуги» перед криминальным сообществом преступник поощряется нанесением почетной татуировки, и в то же время «опускание» сопровождается, как и в древнем мире, когда клеймили рабов, должников и пленных, нанесением позорных татуировок. Таким образом, татуировка может выступать и как средство поощрения, награды отличившимся и как средство деперсонализации провинившимся; – эстетическая – также пришла из далекого прошлого. Задолго до появления одежды татуировки служили средством украшения человека и были связаны с эстетическими представлениями данного этноса. Человек для того разукрашивал свое тело, чтобы нравиться другим, особенно представителям противоположного пола, вызывать их восхищение, расположение, поклонение. В современных условиях в законопослушной среде татуировки стали особым видом изобразительного искусства. Многие (как юноши, так и девушки) тратят немалые суммы денег, чтобы разукрасить свое тело татуировками у престижных мастеров; – религиозная – нанесение татуировок означало приобщение к Богу. Это был ритуал, носивший магический характер. Татуировки служили знаком магической защиты от злых духов, они наделялись магическими свойствами. У первобытных народов татуировки оказались тесно связанными с их верованиями и культурой. Каждый клан имел свой родовой предмет культа (дерево, зверь, рыба, светило, птица и т. п.). Эта функция татуировок сохранилась и в современных условиях. Как верующие, так и атеисты используют различные религиозные символы для нанесения в качестве татуировок (кресты, надгробия, колокольни, купола церквей, алтари, распятия и т. п.), веря в их магическую силу; – сексуально-эротическая – проявляет сексуальную ориентацию в связи с половым созреванием, половой идентификацией, отражает мечты о будущих половых партнерах или разочарование в лицах противоположного пола. Нередко в целях профилактики наносится знак активного гомосексуалиста, гарантирующий от возможных сексуальных притязаний окружающих. Указанный вид татуировок может быть умеренно-эротическим как отражение общей сексуальной ориентации несовершеннолетних и молодежи – тогда преобладает изображение голых женщин или женских бюстов; цинично-эротическим, с преобладанием изображения половых органов, полового акта, сопровождаемого циничными надписями с указанием имен сексуальных партнеров. Цинично-эротические изображаются преимущественно на закрытых частях тела. Татуировки могут нести в себе функцию юмористическую, когда их нанесение и толкование связано с развлечением, подтруниванием над кем-то, юмором. К основным мотивам нанесения татуировок относятся: – желание показать свою причастность к криминальному миру; – подражание; – желание выделиться, понравиться и т. д.; – желание завоевать авторитет. Как уже отмечалось, значительное число татуировок наносится насильно, например, лицам, занимающимся половыми извращениями (гомосексуализм, ороге-

47

нитальные контакты), замеченным в воровстве у своих же (крысятничество), проигравшимся в карты, не сдержавшим данное слово, занимающимся доносительством, некоторым другим категориям. Необходимо отметить, что в последнее время татуируются в основном лица молодежного возраста. Взрослые предпочитают татуировки не наносить либо наносить их на скрытые участки тела. Одной из причин отказа взрослых и опытных осужденных от нанесения татуировок является нежелание иметь особую примету. Таким образом, указанные элементы криминальной субкультуры являются неотъемлемой частью преступного мира. Большинство из них определяют статус, служат средствами общения и передачи информации, в некоторых случаях кодирования информации. Проведенный анализ позволяет также сделать вывод о том, что многие элементы криминальной субкультуры, во-первых, полифункциональны (например, татуировки – этические и эстетические ценности, выполняющие одновременно функции стратификации, стигматизации и коммуникации, опознания «своих», а клички – этические и эстетические ценности, выполняющие те же функции); во-вторых, обладают основной функцией (например, татуировки – функцией стратификации, а клички – функцией коммуникации); в-третьих, поразному преломляются в психологии группы и интерпретируется индивидом (от удовлетворенности престижной кличкой или татуировкой до стремления всеми способами избавиться от них). Знание приверженности группы и личности к определенным ценностям (например, увлеченность карате) позволяет прогнозировать их поведение и принимать упреждающие меры профилактики. Приведенная классификация атрибутов криминальной субкультуры в известной мере является условной, носящей рабочий характер, но она позволяет моделировать элементы криминальной субкультуры для более глубокого и всестороннего изучения, ее психологического, криминогенного и криминального механизма в условиях мест лишения свободы.

48

Глава 2. СОДЕРЖАНИЕ ЖАРГОНА, КРИМИНАЛЬНОЙ СУБКУЛЬТУРЫ ОСУЖДЕННЫХ А А – он, она, они (употребляется для указания кого-либо). АБ-АБ (АВ-АВ) – половое извращение в форме орогенитальных контактов (минет). АБАЖУР – ажур; все в порядке. АБАЗА – неразборчиво говорящий человек. АБАИМ – обманщик, лгун, плут. АБАКА – бирка на одежде осужденного. АБАКУМЫЧ – воровской ломик. АБАС – глупый, недалекий человек; пятидесятикопеечная монета. АБАТУР – упрямец, нахал. АБВЕР – оперативная часть колонии, СИЗО; уголовный розыск. АБДАСТА – пистолет. АБИЕ – тотчас, внезапно. АБИССИНИЯ – мелкие преступники. АБИССИНСКИЙ НАЛОГ – дача взятки; дань, выплачиваемая вымогателям. АБМЕН – цыган, плут. АБО – ли, либо, или; хотя; чтобы; лишь бы. АБОДЬЕ – время удачи, счастливое время. АБОПОЛ – кол, палка. АБОРДАЖ – физическое насилие или угроза его применения. АБОРТАРИЙ – гинекологическое отделение больницы. АБОРТИРОВАННЫЙ – изгнанный из камер, группировки, откуда-нибудь. АБОРТИРОВАТЬ – изгнать из камеры, из группы (выжить). АБОРТИРОВАТЬСЯ – испражняться; отказаться от замысла. АБОРТМАХЕР – человек, производящий подпольные аборты. АБРАМ, АБРАМОВИЧ – еврей.

АБРЕК – вооруженный бандит; грабитель; бежавший из ИУ заключенный кавказской национальности. АБРОТНИК – конокpад. АБРУНГЕРН – лишить девственности. АБСТУЛЗАДОМБЕЙ – турок, басурман. АБСТЯГА – абстинентный синдром. АБСТЯК – наркотическое, алкогольное голодание. АБФЕТЦЕН – убийство колющим предметом. АБФИЛЬКЕЛН – сговор. АБХАЛЬТЕН – удар грабителя по голове жертвы. АБЦУГ – метка, крапление игральных карт; обрезание. АБШАБИТЬСЯ – накуриться анаши, конопли. АБЫ ДЕНЬ ДО ВЕЧЕРА – лишь бы протянуть время, не работать. АБЫШ – пятнадцать. АВЕН – убегай. АВЖОТКИ – конец; вот уже здесь. АВИАТОР – налетчик. АВОДЬ – клятва. АВОСИТЬ – отбывать наказание в ИУ. АВОСЬКА – исправительная колония. АВРАЛ – грабеж. АВТОЗАК – автофургон, в котором возят заключенных. АВТОМАТ – скамейка; авторучка; столовый прибор; игральные карты; шприц; дезертир; азартный игрок. АВТОМАТЧИК – «вор в законе», служивший в Советской Армии и, следовательно, нарушавший воровской запрет; исполнитель чужой воли, рядовой член банды; дезертир, лицо, уклоняющееся от воинской службы. АВТОМОБИЛЬ – телега.

49

АВТОПОИЛКА – автомат по продаже прохладительных напитков. АВТОР – главарь преступной группы. АВТОРИТЕТ – опытный вор, пользующийся доверием у преступников. АВТОРИТЕТ, АВТОР – опытный преступник-рецидивист, заслуживший доверие в своей среде, пользующийся влиянием и способный возглавить преступную группу, появился в х годах, беря под контроль своей группы целые регионы, оппозиционно настроен к «ворам в законе». АВТОРУЧКА – онанизм. АВТОХАПСНАБ – станция автотехобслуживания. АВЫЛА, АВЫЛО – достаточно, довольно. АГА – надсмотрщик. АГАЛЕЦ – мальчик, малолетний преступник. АГАЛЧИТЬ – вовремя предупредить товарища, толкнув его; помешать. АГАЛЬЦЫ – пальцы; ключи. АГАФОН – простак, простофиля. АГАЧ – хорошо; от утвердительного междометия «Ага» – согласен; полуторный пай при делении краденого; расстояние в один час. АГБА – место сбыта краденого. АГГЕЛЬ – неудача. АГЕЛЬ – злой дух; сатана; невезение. АГЕНТ – сообщник, помощник «кукольников» (устар.). АГЕР – жеребец. АГИАСМА – святая вода. АГИТКА – печатное издание, спектакль, кинофильм на патриотическую или партийную тему. АГНЕЦ – человек, впервые осужденный к лишению свободы. АГРАРНИК – рэкетир, обирающий фермеров. АГРЕГАТ – электроприбор для варки чифира; автомашина; часы; набор отмычек; слежка; весы для взвешивания наркотиков; любой действующий ме-

50

ханизм; шприц для инъекций наркотиков. АГРЕССОР – насильник несовершеннолетних; теша. АГРОНАВТ – больной, искусственно поддерживающий болезнь. АГСОН – постоялый двор, ночлежка. АГУ-АГУ – половой акт. АДИК КРУТОЙ – кличка Гитлера. АДИК – Адольф Гитлер. АДА – укрытие; прибежище; молодая цыганка; притон. АДАМ – друг. АДАМОВА ГОЛОВА – лысый человек; череп человека. АДАМОВО ЛЫКО – плеть с тремя концами. АДАМОРА – голова, череп человека. АДДА – убегай. АДЖА-АДЖА – междометие, выражающее испуг. АДИДАС – прекрасно; хорошо, удачно; модная, красивая одежда. АДИПТ – подозрительный человек. АДРЕСОВАТЬ НА ТУР – сообщить кому-либо о немедленном прекращении отношений. АДЬЮ – до свидания. АДЬЯ – уходи! пошел! АЖ – даже. АЖИОТАЖ – спекуляция валютой; ростовщичество. АЖУР – как следует, хорошо, благополучно, полный порядок. АЗА – молодая цыганка. АЗИАТ – гашиш. АЗИК – азербайджанец, в широком смысле – кавказец. АЗОР – разведчик. АЗЮХА – зипун. АИД – авторитетный еврей. АИДА – красивая молодая еврейка. АИК – икона. АЙВА – убегай! скрывайся! тревога! АЙДА – пойдем. АЙЗЕР – азербайджанец. АЙС – метамфитамин.

АК – глаз. АКАДЕМИК – авторитет, уголовник, опытный пpеступник, рецидивист. АКАДЕМИЮ ЗАКОНЧИТЬ – отбыть наказание в ИУ. АКАДЕМИЯ – тюрьма, колония, арест; периодическое собрание карточных шулеров; воровская школа. АКВАРИУМ – изолятор временного содержания; медвытрезвитель; просматриваемая камера; камера пpедваpительного заключения. АККОРДЕОН МУЗЫКИ – пачка чая. АККУМУЛЯТОРЫ – мужские половые органы. АКОШОВКА, АКТИВИСТКА – проститутка, женщина легкого поведения; любовница, сожительница. АКРОБАТ – гомосексуалист; пассивный партнер при акте мужеложства. АКРЯНЫЙ – богатый. АКТ ФАКТУРНЫЙ – половой акт в знак благодарности. АКТИВ – активный гомосексуалист; заключенный-общественник. АКТИВИСТ ИЗ СУЧЬЕГО ПАРЛАМЕНТА – осужденный, открыто сотрудничающий с администрацией ИУ. АКТИВНЫЙ РАСКОЛ – допрос осужденного, заподозренного в доносительстве, с обливанием водой при потере сознания. По указанию «авторитета» «бойцы» жестоко избивают осужденного. АКТИРОВАННЫЙ – заключенный, освобожденный досрочно из лагеря по состоянию здоровья. АКТИРОВАННЫЙ ДЕНЬ – день, когда из-за сильных морозов не выводили заключенных на наружные работы. АКТО – восемь. АКТО ДЫША – восемьдесят. АКУЛА – осужденный на длительный срок лишения свободы с конфискацией имущества; опытная проститутка.

АКУЛИНА (АНЮТКА), СТАВЬ САМОВАР – жестокая тюремная игра, которой встречали новичка, в ходе которой он получал побои. АКУС – человек, презираемый в местах лишения свободы, в преступной среде. АКЦАЙ – водка. АКЦЕНТ – воровской язык. АКЦИОНИРОВАННАЯ – общая групповая девушка. АКЦИОНИРОВАТЬ – совершать групповой половой акт. АКЧА – деньги. АКЫН – трепло. АЛАВ – платье, одежда. АЛАВАШ – поза при совершении полового акта: мужчина сзади стоящей на четвереньках женщины. АЛАКАРЬ – дармоед. АЛАР – лес. АЛАФА – паек; вознаграждение. АЛАШИТЬ – шуметь; хулиганить; одурачить; горланить. АЛАЯ РОЗА – женшина-пьяница. АЛБАН – дань, долг. АЛБЕРКА – шприц медицинский, машина, машинка. АЛДЫГАЧИТЬ – мошенничать. АЛЁ – эмоции, удивление, негодование; может выступать в виде обращения. АЛЕЗАРИН – смесь спирта с хлебным квасом. АЛЕКСЕЙ АЛЕКСЕЕВИЧ, АЛЕШКА – лакей, денщик, шестерка, швейцар гостиницы, прислужник авторитетного вора. АЛЕНКА – ведро. АЛЕХА – бахвал, хвастун, лгун; товарищ. АЛЕША – придурок. АЛИК – пьяный. АЛИКА ПОМЫТЬ – ограбить (обобрать) пьяного. АЛКАШ – алкоголик, пьяница. АЛКОНАВТ – с трудом передвигающийся пьяница.

51

АЛЛАХ – азиат. АЛЛЕГРО – ставка карточная, выигрыш в 32 раза превышает ставку. АЛЛЕЮ ПОЧИНИТЬ – сделать проход (пролом) в ограждении ИУ. АЛЛЕЮ ПРОДЫРЯВИТЬ – сделать проход в заборе. АЛЛЕЯ – забор. АЛЛЕЯ ЛЮБВИ – место в парке, где фланируют проститутки. АЛЛИГАТОР – опасный преступник, способный на любое преступление. АЛЛЮР – незамедлительный выезд в другую местность после совершения преступления; приветствие; тату: «Анархию Люблю Любовью Юной Радостно». АЛЛЮР ТРИ КРЕСТА – призыв ретироваться в ускоренном темпе. АЛМАЗНИК – вор, мастерски использующий стеклорез. АЛМАЗНО – здоpово; кpепко; чисто. АЛМАЗНЫЙ – честный человек. АЛПАУТ – знатный человек. АЛТАН – золото. АЛТАРЬ – судейский стол. АЛТУХИ – медные деньги. АЛТУШКА – разменная монета. АЛТУШКИ – мелкие деньги, мелочь. АЛТЫ – при опасности скpывать чтолибо; сигнал опасности (осторожно, скрывайся, убегай). АЛТЫШ – шесть. АЛЫГРАТЬ – воровать; скупать краденое. АЛЫМ – простак. АЛЫРИТЬ – мошенничать; издеваться над кем-либо. АЛЫРКА – лгун; шулер (при игре в кости). АЛЬЧИК – игральная кость. АЛЮДА – проститутка, предлагающая себя за наркотики. АЛЮРА – начинающая проститутка; девушка; ускоренная походка. АЛЮСНИК – нищий, попрошайка. АЛЮСНИЧАТЬ – угождать из корыстных побуждений.

52

АЛЯ – красиво, хорошо. АЛЯБЫШ – пирожок с чем-либо. АЛЯМС-ТРАЛЯМС – язвительный ответ на замечания. АЛЯМС-ТРАФУЛЯ – шут, несерьезный человек. AM – рот; место, где можно укрыться при побеге. АМАНЬЯ – льстец. АМАРА – женщина легкого поведения в среде наркоманов; проститутка. АМАСКА – помощник при продаже краденых вешей. АМБА – крах, конец, безвыходное положение; насильственная смерть. АМБАЛ – здоровяк, верзила; человек плотного телосложения; телохранитель при главаре шайки. АМБАЛ ДЛЯ ОТМАЗКИ – воровской носильщик; лицо, пеpеносящее кpаденые вещи; беpущий на себя пpеступление дpугого. АМБАЛИТЬ – выполнять тяжелую физическую работу. АМБАР – большой мешок; штрафной изолятор; изолятор временного содержания. АМБАРУХА – амбар; складское помещение; желудок. АМБЕЦ – попасться с поличным; крах надежд. АМБРАЗУРА – окно в двери камеры; окно или двеpной пpоем; человек с кpупным лицом; pот. АМБРАЗУРКА – квадратная форточка в камерной двери, через которую подают пищу заключенному. АМЕ – конфеты. АМЕН – мы. АМЕРИКАНКА – игpа в карты, в которой проигравший безоговорочно выполняет любое желание победителя. АМИНЬ – убийство; конец, гибель, смерть. АМИНЬ! – молчи! АММОНАЛ – махорка-самосад; хлеб.

АМНИСТИРОВАТЬ СЕБЯ – совершить побег из мест лишения свободы. АМНУХА – амнистия; ампула с наркотиком аммонала натрия. АМОРА – цыган. АМОРОМ – быстро. АМОРТИЗАТОР – презерватив. АМПЛИФАЙЕР – усилитель звука. АМПУЛА – бутылка со спиртным. АМПУЛЯК – наркотическое вещество в ампулах. АМПУХА – ампула с наркотиком. АМУН – экскременты. АМУР – денежная «кукла», а также любая «кукла», применяемая при мошенничестве. АМУРИК – лицо, осужденное за изнасилование несовершеннолетней, за растление малолетних. АМУРЧИК – человек, действующий с воровками и защищающий их в случае задержания. АНГРУСТИ – кольцо. АНДРОТ – болван, дурак. АНАЛЫ – большие ягодицы. АНАНАС – женская грудь. АНАРХИСТ – бывший «вор в законе», отошедший от дел или изгнанный из воровской группировки, не соблюдавший воровских норм поведения; преступник, действующий в одиночку; осужденный, злостный нарушитель режима содержания, из малоавторитетной масти в уголовной иерархии. АНАХОРИТЬ – притворяться. АНАША – наркотическое средство (гашиш), изготовленное из индийской или манчьжурской конопли. АНАШХОР – лицо, курящее коноплю и ее производные. АНГАЖИРОВАТЬ – просить, давать в долг. АНГАР – зад; живот. АНГЕЛ – кокаин. АНГИБЕР – лицо, дающее сведения преступникам, где можно совершить кражу, ограбление; наводчик.

АНГИДРИД ТВОЮ МАТЬ, АНГИДРИД ТВОЮ В ПЕРЕЧНИЦУ – брань. АНГИШВАНА – гулянка с чеpезмеpным употреблением спиртных напитков. АН-ДЕШ – наркотик, чаше – гашиш. АНДЖЕЛА ДЭВИС – смуглый, кудрявый пассивный гомосексуалист. АНДРИГОН – женоподобный мужчина. АНДРОМЕДА – нерожавшая или бесплодная женщина. АНДРОН – тележка для вывоза отходов в ИУ. АНДРОТ, АМФРОД-БЛЯ – черпак пробитый; уничижительное обращение к мужчине. АНДРУС – приятель, брат, вор. АННУШКА – выполнить задуманное невозможно. АНОНИМ – онанист. АНОФЛЕКСНЫЙ – странный. АНОХА – придурок; наивный человек. АНСАМБЛЬ – сборище гомосексуалистов. АНСАМБЛЬ СОСУЛЕК – группа женщин, занимающихся оральногенитальными контактами. АНТАБУС – любое лекарство от алкоголизма. АНТЕННЫ – уши. АНТЕННЫЙ – ушастый. АНТЕНЩИК – онанист. АНТИГРУСТИН – спиртное. АНТИК – антикварное изделие. АНТИЛОПА – человек, всегда ищущий свою выгоду; худенькая девушка. АНТИПОЛИЦАЙ (АНТИГАИ) – таблетка, отбивающая запах алкоголя. АНТИСЕМИТ – презерватив. АНТИФЕЙС – ягодицы. АНТОН – дворник, стоpож. АНТРАКТ – время, проведенное на свободе. АНТРАМЕНТ – крепленое вино. АНТРАЦИТ – кокаин; махорка; негр.

53

АНТРЕПРЕНЕР – «прибитый» предприниматель (с которого взимается дань). АНТРЕСОЛИ – верхний ярус нар в СИЗО, ИУ. АНТРОП – простоватый человек. АНУС – крах, провал, неудача; безвыходное положение. АНЧИБЕЛ – черт; злобная, раздражительная и некрасивая женщина. АНЧУТКА – ненадежный человек; черт. АПАШ – хулиганистый сутенер. АПАШКА – мужская рубашка фасона «апаш» с открытым широким воротом. АПЕ – приют. АПЕЛЬСИН – скороспелый вор, коронованный без достаточных оснований, преимущественно лицо кавказского происхождения, или купивший звание «вора в законе»; ручная граната. АПЕЛЬСИН СВИНЯЧИЙ – картофель. АПИЫН – млечный сок опийного мака. АПИЯК ДАТЬ – свалить вину на другого. АППАРАТ – чайник; любая машина или двигатель; автомобиль, такси; мужской половой орган; шприц для инъекций наркотиков; транспортное средство. АППАРАТ САМОГОННЫЙ – унитаз; умывальник в камере. АППЕНДИКС – тупик, переулок; ничтожный человек. АППЕТИТ – половой акт, проходящий с наслаждением, со смаком. АПСИК – карточный термин. АР (А) – суффикс, придающий экспрессивную окраску лицу (например, «Волчара» – кличка). АРА – друг, приятель (обращение, речевой оборот); лицо армянской национальности. АРАБКА – ловкая, изворотливая рука (в значении плутовская); мужской половой орган.

54

АРАЗМЕНТ – служебный роман у сотрудников ИУ. АРАКЧЕЕВ – прокурор. АРАЛИТЬ – обманывать. АРАП – игрок-аферист, аферист; наглый человек; добыча воровская; мошенник, жулик. АРАПА ГНАТЬ – действуя обманным путем, добиваться желаемого от коголибо. АРАПА ЗАПРАВЛЯТЬ. ЗАПУСКАТЬ – обмануть, хвастать; не платить карточного долга. АРАПА ТОЛКНУТЬ – отвлечь внимание кого-либо. АРАПЧИК – рубль. АРБА – автомашина. АРБУЗ – голова; миллиард рублей. АРБУЗ РАСКОЛОТЬ – разбить голову. АРГО – жаргон. АРГОН – любовное чувство; блаженство; состояние эйфории после употребления наркотических средств. АРГУМЕНТ – полицейская дубинка. АРДОМ – арестный дом, тюрьма. АРЕПАТ – нерешительный человек. АРЕД – скряга; пожилой человек; психически ненормальный человек. АРЖАН – деньги, любовь. АРИСТОКРАТ – карманный вор высокого полета: «авторитет» в уголовном мире. АРКА ЖИВАЯ – много денег. АРКАН – цепочка от часов; обвинение; зависимость от кого-либо в результате шантажа; срок лишения свободы; разоблачение. АРКАНИТЬ – завлекать мужчину с целью поживиться (действия проститутки). АРКАША – клиент проститутки. АРКАШКА – петля-удавка. АРКТИКА – лысина. АРКУШ – чистый лист бумаги. АРМАТУРА – набор воровских инструментов; отказ от выполнения распоряжений и указаний администра-

ции и официального актива; тощая женщина. АРМАТУРЩИК – взломщик. АРМИДА – легкомысленная красавица или женщина легкого поведения. АРМЯНСКАЯ КОРОЛЕВА – женщина, вступающая в орально-анальный контакт; гомосексуалист. АРМЯНСКАЯ ШУТКА – анальногенитальный контакт с женщиной. АРМЯНСКИЙ БРОНЕПОЕЗД – железнодорожный состав из цистерн с коньяком (вином). АРМЯШКА – кавказец. АРТЕК – перловая крупа. АРТЕЛЬЩИК – член организованной шайки. АРТИЛЛЕРИЯ – вши. АРТИСТ – аферист, шулер; опытный мошенник. АРТИСТ ВОЕННЫЙ – мошенник, аферист высшего класса. АРТИШОК – добровольный шут среди заключенных. АРХАРОВЕЦ – сыщик; оборванец, беспутный человек; хулиган. АРХИВ № 3 – реестр лиц, умерших в колонии. АРХИЛ – амулет (архилин – сказочная трава, собираемая на Иванов день). АРХИПИЗДРИТ – бабник, развратник. АРХИТЕКТОР – заключенный, работающий в ИУ по строительству зоны. АРШИН – посуда, из которой можно пить; мера чего-то. АРШИННИК – купец, торговец, спекулянт. АРШИНЧИК – рюмка, стакан. АС – известный в своей среде гомосексуалист. АСЕЙ – иностранец. АСЕКСУАРЫ – половые органы. АСКАР – независимый человек АСКАТЬ – просить; спрашивать; попрошайничать, просить милостыню. АСКЕР – попрошайка.

АСМОДЕЙ – скряга, скопидом; подпольный ростовщик; кличка, которой награждали жестоких начальников в лагере (Асмодей – в древнееврейской апокрифической литературе – главный демон, злой дух, управляющий бесами). АСО – велосипед; тачка (возможно, от лагерной поговорки: «Тачка – машина АСО – две ручки, одно колесо»). АСС-БОБЕР – осужденный «высокой квалификации», «вор в законе», хорошо ориентирующийся в уголовном кодексе. АСФАЛЬТ ТРОТУАРОВИЧ – презрительная кличка непрофессионала. АСФАЛЬТОВАЯ БОЛЕЗНЬ – синяки у пьяного в результате падения на землю. АТА – до свидания (этикетное слово). АТАЗИТЬ – стоять на страже. АТАНДА, АТАНДО – сигнал опасности; берегись, убегай! АТАНДУ МЕТАТЬ – колебаться, трусить, отступать от своих слов. АТАНДЭ – спрятано надежно; довольно; молчи. АТАРАКСИЯ – любое приятное состояние, приятная ситуация. АТАС – сигнал о приближении опасности, общий сигнал тревоги (будь осторожен!). АТАС КАЗАЧИЙ – грабеж. АТАС СКВОЗИТЬ – уходить с шумом. АТАС ЦИНКУЕТ – стоящий на страже наблюдатель сообщает о приближении опасности АТАСНИК – наблюдатель, стоящий на страже и предупреждающий об опасности. ATE – отец. АТКАНАТЬ – отойти. АТМАС – сигнал тревоги. АТМЫС – шестьдесят. АТОМ – этаминал натрия. АТОМА – состояние сонливости после употребления наркотиков.

55

АТОМНЫЙ – что-либо из ряда вон; сильно бросающееся в глаза. АТТУС – тридцать. АУЛ – административное здание в ИУ; казарма внутренних войск по охране ИУ. АУТ – смерть; сигнал: сдаваться без сопротивления. АФГАНЕЦ – киллер, убийца. АФГАНКА – афганская конопля. АФГАНСКИЙ ГАШ – наркотик. АФЕДРОН – ягодицы. АФЕДРОНЩИК – гомосексуалист. АФЕНЬСКИЙ ЯЗЫК – воровской язык. АФЕНЯ – офеня-коробейник, мелочный торговец в разноску и развозку. Офени имели свой условный язык – офенский, а также кантюжный, ламанский, аламанский или галиванский. АФЕР – аферист, мошенник. АФИША – толстое, полное, обрюзглое лицо. АФРИКА (СВОБОДЕН КАК НЕГР В АФРИКЕ) – долг; несвободный, обязанный какому-либо человеку деньгами. АХАТЬ – употреблять в разговоре нецензурное слово. АХЛАМОН – болван, дурак. АХМУРЯТЬ (ОХМУРЯТЬ) – обманывать. АХНАРИК – окурок, бычок. АХНУТЬ – ударить, убить; выпить. АХРОШ – грабеж. АХТАРИ – игральные карты. АХУЙ – наглость, хамство, нахальство. АЦЕТОНКА – наркотик, очищенный при помощи ацетона; токсикоманка. АШАЛОВО – рот. АШАЛЫ – зубы. АШАР – базар. АШАРАШКА – азиат. АШАРГОН – азиат. АШАТЬ – есть. АШЕ – деньги.

56

АШМАЛАШ – ощупывание жертвы перед совершением кражи. АШМОНАТЬ – обыскать, ощупать; обвоpовать. АЭРОДРОМ – ягодицы. АЯКА – нога.

Б БАБА – о решительной, властной и мужеподобной женщине; об активной лесбиянке. БАБА ПЬЯНАЯ – СЕБЕ НЕ ХОЗЯЙКА – мудрость, явившаяся результатом множества наблюдений. БАБА, КАК КЛЮКВА – красивая, приятная женщина. БАБАДЖАНЯНКА – извращенец, поедающий экскременты партнера или получающий удовольствие от того, что на него испражняются. БАБАЙ – ростовщик, старик-азиат, торговец наркотиками, наркоделец. БАБАК – ленивый. БАБАЛЬНИК – осужденный за изнасилование. БАБАН – сельский житель, простак. БАБАСИКИ – деньги. БАБАТЬ – выдавать соучастников; совершать половой акт. БАБАХНУТЫЙ – ненормальный, тронутый, чокнутый. БАБАХНУТЬ – громко испустить воздух из кишечника. БАБАХНУТЬСЯ – сойти с ума. БАБЕГ – богатый. БАБЕЗ – молодая женщина. БАБЕЦ – дородная, пожилая женщина. БАБЕЦ-САХАРЕЦ – женщина средних лет и крепкого телосложения. БАБИЗА – молодая женщина. БАБИЧ – рубашка с коротким рукавом. БАБКА – кольцо, перстень. БАБКИ – деньги. БАБКИ ГОРЯЧИЕ – деньги, заработанные проституцией.

БАБКИ ОБЩАКОВЫЕ – деньги, собранные ворами для помощи членам преступной группы. БАБКИ РАБОЧИЕ – деньги только для шулерской игры. БАБКИ СТОЯТ НА ПЕРЕЛОМЕ – деньги, вытащенные из кармана наполовину. БАБКИ ХОЗЯЙСКИЕ – плата содержателю притона азартных игр. БАБКИ ЧИСТЫЕ – честно заработанные деньги; деньги, находящиеся при себе. БАБКУ ХОРОНИТЬ – тюремная игра, во время которой обирают новичка. БАБЛО – деньги. БАБНО – крупная, неуклюжая женщина. БАБОВЩИНА – ситуация, когда условия диктует женщина. БАБОЧКА – рубашка, преимущественно щеголеватая; складной нож; татуировка; проститутка. БАБОЧКА ДНЕВНАЯ – замужняя женщина, подрабатывающая проституцией, пока муж на работе. БАБОЧКИ – рыбки в аквариуме. БАБОЧНИК – лицо, совершающее карманные кражи. БАБСЛЕЙ – секс. БАБТИСТ – волокита, ловелас. БАБУИН – крупная, мужеподобная женщина. БАБУК – самоуверенный глупец. БАБУХ – холостяк. БАБУШКА – абсурдный и грубый ответ на вопрос «где?»; неизвестно где, нигде. БАБУШКИ, КРОМСАЙТЕ СЫР – начинать что-нибудь делать. БАБУШКИНЫ ОЧКИ – человек, которому кладут на глаза мужской половой орган. БАГАЖ – срок наказания. БАГАЖНИК – карман; мужской половой орган. БАГЛАЙ – дармоед.

БАГРИТЬ – курить; выдавать коголибо оперативному работнику. БАГРОВЫЙ – младенец. БАГЫТ – не мешать. БАДАЙ – бери. БАДАНГА – мужской половой орган. БАДЫЛЕК – дикая конопля. БАДЬЯ – кружка. БАДЮГА – короткоствольное огнестрельное оружие. БАДЯГА – воp. БАДЯЖИТЬ – варить что-либо; готовить пищу. БАЖБАН – тупой, умственно отсталый человек. БАЗА – притон. БАЗАР – шум, устраиваемый для отвлечения внимания публики при совершении преступления. БАЗАР ДЕРЖАТЬ – обсуждать чтолибо важное. БАЗАР ТЕБЕ НУЖЕН – согласие на что-либо. БАЗАРИЛА – болтун, трепло. БАЗАРИТЬ – громко говорить; разговаривать, затягивать беседу, говоpить попусту. БАЗАРКОМ ВЫРУЛИТЬ – оспорить, убедить в чем-либо с помощью беседы. БАЗАРНЫЙ – pазговоpчивый, болтливый. БАЗАРОВАТЬ – воровать на рынке. БАЗИЛА – сливочное масло. БАЗИЛО – техническое масло. БАЗЛАНИТЬ – шуметь, кричать. БАЗЛАТЬ – звать на помощь; кричать; ругаться. БАЗЛЫ – пустословие, болтовня. БАЗЫ – металлические зубы. БАЙ – карты игральные. БАЙБУТ – кинжал. БАЙДАН – вокзал. БАЙДАНЩИК – вокзальный вор. БАЙДУГА – беззаботный человек. БАЙЕР – модник. БАЙКА – способ притеснения сокамерников.

57

БАЙКАЛ – слабо заваренный чай. БАЙКИ СКРУЖЕВНЫЕ – часы серебряные. БАЙКОНУР – рюмочная. БАЙРАМ – гулянка, застолье. БАЙРОВАТЬ – подговаpивать на чтолибо, уговаривать, обхаживать. БАЙСТРУК – внебрачный ребенок. БАК – кружка. БАКИ – наручные, карманные часы. БАКИ ЗАБИТЬ – отвлечь внимание; пpодать часы. БАКЛАЖАН – половой член больших размеров. БАКЛАН – начинающий уголовник; мелкий преступник; хулиган, неопытный вор; мужчина, завлеченный в притон с целью похищения у него денег или ценностей. БАКЛАНИТЬ – спорить, возражать, дерзить, хулиганить; вымогать деньги у пpохожих или отбиpать у подpостков. БАКЛАНКА, БАКЛАХА – ст. УК РФ. БАКЛАШИТЬ – грабить. БАКЛАШКА – фляжка. БАКШИШ – подарок гостю; чаевые; взятка. БАЛ – базар; состояние опьянения; эйфория после приема наркотика. БАЛА – белый хлеб. БАЛАБАН – шутник. БАЛАБАНЫ – деньги. БАЛАБАРСКИЙ ЯЗЫК – условный язык проституток. БАЛАБАС – колбаса, сало. БАЛАБОЛИТЬ – выбалтывать. БАЛАБОЛКА ИЗ ПСИХУШКИ – депутат, дающий пустые обещания. БАЛАГАН – ресторан. БАЛАГАС – сахар. БАЛАДОХА – ночной сторож. БАЛАЛАЙКА – револьвер; женский половой орган; женщина, занимающаяся мастурбацией. БАЛАМУТ – подстрекатель к ссорам; шулерский способ кладки карт. БАЛАМУТИТЬ – вносить путаницу.

58

БАЛАН – очищенный от сучьев ствол дерева; бревно. БАЛАН НА ХВОСТЕ – предупреждение о ведущейся слежке. БАЛАНДА – плохой сорт конопли; тюремная похлебка; pазговоp в легком тоне. БАЛАНДЕР – повар; развозчик пищи по камерам. БАЛАНДЕУС – суп. БАЛАНДУ ЗАПУСКАТЬ – врать, рассказывать небылицы БАЛАНДУ МУТИТЬ – обманывать; сбивать с толку. БАЛАНДУ РАЗВОДИТЬ – нести вздор; лгать. БАЛАНДУ ТРАВИТЬ – много говорить попусту. БАЛАНЫ – бревна, приготовленные для сплава. БАЛАНЫ КАТАТЬ – работать в ИУ на лесоповале. БАЛАНЫ ШПИЛИТЬ – работать на лесоповале в ИУ. БАЛАПАС – свиное сало. БАЛАТОН – водохранилище; плавательный бассейн. БАЛБЕРИТЬ – говорить попусту; болтать; сплетничать; пускать ложные слухи. БАЛБЕС – дармоед; глупец; дурак; лентяй; сало. БАЛДА – анаша, другое наркотическое вещество; ночной сторож; долото; болван, дурень; ироническое название головы; ничего нет; дубина; кувалда; половой член большого размера. БАЛДАК – большой стакан; половой член. БАЛДАХА – ночной сторож; долото. БАЛДЕЖ – наркотическое опьянение; веселое, приподнятое состояние. БАЛДЕЖ ГЛУХОВОЙ – выраженное опьянение, достигающее степени оглушенности сознания при одновременном приеме алкоголя и психофармакологических средств.

БАЛДЕЖНЫЙ – смешной, шумливый. БАЛДЕЖНЫЙ ТИП – смешной человек; человек, склонный к наркомании, пьянству. БАЛДЕТЬ – развлекаться; не работать; курить анашу; употреблять в больших дозах спиртное; впасть в состояние экстаза (кайфа) в процессе употребления наркотиков; пьянеть от наpкотиков; смеяться; шуметь; веселиться. БАЛДЕТЬ ПО-ЧЕРНОМУ – хорошо отдохнуть, отключиться. БАЛДЕЦ – явное безрассудство, непозволительная глупость. БАЛДОМЕР – кружка; емкость; половой член. БАЛДОНЫ – большая женская грудь. БАЛДОХ – солдат, часовой. БАЛДОХА – солнце, луна. БАЛДУ ГОНЯТЬ – бездельничать; заниматься онанизмом. БАЛДЫРКА – женщина; умышленный прокол автомобильного колеса. БАЛДЫРЬ – глупый человек. БАЛДЫРЬЯН – успокоительное средство для женщины. БАЛЕК – внутренний замок. БАЛЕРИНА – бритва с вращающимися лезвиями; воровской инструмент для вскрытия сейфов. БАЛЕШНИК, БАЛЕЖКА, БАЛЁХА – вечеринка, сопровождаемая групповыми половыми актами. БАЛИ – часы вообще; свинья. БАЛКА – внутренний карман пиджака, пальто; булка белого хлеба; высшая мера наказания; максимальный срок наказания. БАЛКОНЩИК – квартирный вор, проникающий в помещение через балкон. БАЛЛОН – кляуза, клевета, обвинение в чем-либо. БАЛЛОН КАТИТЬ – идти, задеpжаться. БАЛОБАН – неумный человек.

БАЛОВАТЬ – гулять, изменять; доставлять себе приятные ощушения. БАЛОВЕС – шалун, повеса. БАЛОВСТВО – половой акт гомосексуалистов; развратные действия в отношении несовершеннолетнего. БАЛОЖКА – проститутка, работающая в вагоне поезда до Бологое и обратно. БАЛОНЫ – деньги БАЛОЧКА, БАЛТОЧКА – базар, толкучка, рынок. БАЛТИКА – молодая стройная проститутка. БАЛУДА – пропащее дело, омут. БАЛУН – мужской половой орган. БАЛЯ – овца. БАЛЯБА – зевака, разиня. БАЛЯСИНА – сало, колбаса, жиры, масло. БАЛЯСЫ – праздный разговор. БАЛЯСЫ ТОЧИТЬ – вести пустой разговор. БАМ – железнодоpожный вокзал. БАМБЕР – часы. БАМБУК – пустой человек, недотепа. БАМБУЛЬКА – мужской половой орган. БАМОН, БОМОН – место сбоpа гомосексуалистов. БАН – вокзал, пристань, людное место, базар БАНГ – гашиш. БАНДЕРЖАТЬ – воpовать на вокзале. БАНАН – половой член; ломик. БАНАНА – воpовской ломик. БАНАНИТЬ – совершать половой акт. БАНАНОВОЗ – мужское эротическое шоу. БАНАНЧИКИ – патроны. БАНБЕР – ломик для взлома. БАНГ – гашиш. БАНДИР – грабитель-гастролер. БАНДА ОГЛОЕДОВ-ЭКСПРОПРИАТОРОВ – председатели коллективных хозяйств, директора промпредприятий, депутаты.

59

БАНДА СЕРАЯ – полиция; внутренние войска по охране ИУ. БАНДА ФИКОСНАЯ – магазин золотых вещей. БАНДЕР – муж; начальник уголовного розыска; содержатель притона. БАНДЕРОЛЬ – пачка денег. БАНДЕРША – наглая женщина, хамка; содеpжательница пpитона. БАНДИСА – гитара. БАНДИТ ДЕРЕВЯННЫЙ – вор, совершающий кражи из подвалов. БАНДУРА – громоздкий предмет; гитара. БАНДУРУ РАЗБИТЬ – совершить кражу из женской сумочки. БАНДЮГАН, БАНДЮК, БАНДОС – матерый бандит. БАНДЯК – бандероль. БАНЖИХА – вокзальная проститутка. БАНЗУХА – компания для выпивки. БАНИ – часы карманные, наpучные. БАНКА – табуретка; удар по коже; бутылка спиртного. БАНКА С ПАУКАМИСКОРПИОНАМИ – Конституционный суд. БАНКИ СТАВИТЬ – способ притеснения сокамерника путем оттягивания кожи на спине или животе и нанесения ударов ладонью; избивать. БАНКИР – человек, продающий среди преступных элементов запрещенные законом предметы, например наркотики; держатель банка при игре в карты. БАНКИ-ХВОСТИКИ – выпивка, водка с закуской. БАНКОВАТЬ – продавать предметы, запрещенные законом; делить краденое между соучастниками; раздавать карты играющим. БАНК-СТОЛ – игорный притон. БАННЫЕ – воpы, похищающие из pаздевального помещения одежду моющихся в бане.

60

БАНОВАЯ БИКСА – женщина легкого поведения (вокзальная проститутка). БАНОВЫЙ ШПАН – вокзальный воp. БАНОСКА – базар, рынок. БАНОЧКА – один из способов курения конопли в ИУ; удар табуретом по голове. БАНЧИЛА – продавец наркотиков. БАНЧИТЬ – подбирать что-либо; продавать, сбывать что-либо. БАНЩИК – вокзальный вор. БАНЯ – допpос; наказание; пpиемникpаспpеделитель; лезвие безопасной бpитвы; акт мужеложства. БАНЯ СУХАЯ – обыск. БАНЯ ХОЛОДНАЯ – колодец. БАР – сексуальная оргия; сын; камень. БАРАБАН – маленький чемодан; агент, осведомитель; туго набитый живот. БАРАБАН НАДУТЬ – зачать ребенка; совершить половой акт. БАРАБАН ПРОБИТЬ – ударить жертву ножом в живот; совершить ночную кражу. БАРАБАНИТЬ – отбывать срок лишения свободы в ИУ. БАРАБАННАЯ ПАЛОЧКА – женщина с венерическим заболеванием. БАРАБАНЩИК – квартирный вор, стуком в окно или звонком предварительно проверяющий отсутствие хозяев. БАРАБАТЬ – захватывать, забирать. БАРАБАШКА – осведомитель. БАРАБОН – доносчик. БАРАБОХА – болтун, пустой человек. БАРАБОШКА – болтун, необязательный человек. БАРАККО – унылый, барачный стиль в архитектуре. БАРАН – глупый, недалекий человек; денежная взятка сотруднику ИУ за пронос в зону спиртного, чая и т. п.; заключенный, убитый ножом в живот; азиат; тулуп, меховая одежда.

БАРАНА ЗАГНАТЬ – взятка низшим чинам ИУ. БАРАНКИ – наручники. БАРАНОК, БАРАНЩИК, БАРАНЧИК – человек, живущий половой жизнью со своей матерью. БАРАНЬИ КРЕСТЫ – отметки красным карандашом на личном деле осужденного. БАРАТЬ – совершать мужеложство; половой акт. БАРАХЛИНА (БАРАХЛО) – краденые веши. БАРАХЛИТЬ – говоpить глупости, зpя говоpить. БАРАХЛО – всякая вещь с известной стоимостью, может быть выставлена во время тюремной игры вместо денег; стаpые негодные вещи, а также пpенебpежительно о вещах вообще. БАРАХЛО ЗАГОНЯТЬ КАК ВЕТОШНОЕ – пpодавать кpаденые вещи как свои. БАРАХЛО СДАТЬ НА БЛАТ – дешево пpодать похищенные вещи. БАРАХОЛКА – вещевой рынок. БАРАХОЛЬЩИК – мелкий вор; скупщик кpаденого. БАРАШЕК – несовершеннолетний, жертва гомосексуалиста. БАРАШЕК В БУМАЖКЕ – взятка. БАРАШКИ – деньги, приготовленные для дачи взятки. БАРБА – лепешка. БАРБИТУРА – таблетки, содержащие наркотические или психотропные средства. БАРБОС – следователь; должностное лицо, гpубо обpащающееся с людьми; корыстный человек, не помнящий добра. БАРБОСЫ – ничтожные, мелочные, подлые, корыстные люди. БАРБУТ – игорный притон БАРБУХАЙКА – автобус; бутылка водки 0,75 л. БАРГОВКА – двеpная цепочка.

БАРДАДЫМ – игральная карта – король черной масти; неуклюжий высокий человек. БАРДАК – название татуировки с изображением женщины, игральных карт, бутылки, денег с надписью «Вот что нас губит»; публичный дом низкого пошиба, бордель. БАРДАНИТЬ – передавать из камеры в камеру. БАРДАЧ – хозяин, смотритель притона. БАРДАЧИТЬ – распутничать. БАРДАЧНЫЙ – беспорядочный, бестолковый. БАРДАШ – гомосексуалист. БАРДЫМ – карточный король. БАРЕХА – женщина, постоянно готовая к совершению полового акта; сожительница (без всяких обязательств). БАРИН – авторитетный начальник колонии; «авторитет» в колонии, лагере, уголовном мире. БАРИНУ ДУШНО – положение человека, изгоняемого осужденными из камеры. БАРИСРАЕЛ – еврей. БАРИЯ – сало. БАРК – тайник, где хранятся краденые вещи; тайник в ИУ для хранения запрещенных предметов. БАРКАС – забоp колонии; запpетная зона; чердак. БАРЛЕН – говорить. БАРМА – навар, жир. БАРМАЛЕЙ – неприятный человек; мужской половой орган. БАРМАЛЕЙКА – некрасивая девушка, дурнушка. БАРМИТЬ – громко говорить, отвлекать внимание. БАРМИЦА – бусы. БАРНАУЛИТЬ – участвовать в массовых беспорядках в ИУ; кричать. БАРНО – хорошо, отлично, клево. БАРОКАМЕРА – вытрезвитель.

61

БАРОН – глава цыганского табора; пустой, никчемный человек, напускающий на себя важность. БАРОН ФОН ТРИППЕРБАХ – человек, хронически больной гонореей. БАРС – гомосексуалист; тату: Бей Актив, Режь Сук; Был Активистом Ради Свободы. БАРСИК – молодой мужчина, живущий на содержании богатой женщины. БАРСУК – несовершеннолетний гомосексуалист. БАРСУКИ – малолетние гомосексуалисты. БАРТЕ – обращение «пожалуйста, прошу тебя». БАРУЛЯ – любовница вора. БАРУН – любовник, сожитель. БАРУХА – женщина, доступная в половом отношении; любовница вора. БАРУХАЗ – любовник, сожитель. БАРЫГА – перекупщик краденого, спекулянт; старый вор, бросивший свое прежнее ремесло и заменивший его менее рискованным и более прибыльным. БАРЫШИ – деньги. БАРЫШКА – мелкий спекулянт. БАРЫШНИК – спекулянт. БАРЫШНИЧАТЬ – спекулировать; скупать и сбывать краденое. БАРЬ-БАРЬ – приказ «иди сюда». БАСИЛО – «воp в законе», имеющий власть над другими осужденными. БАСИТЬ – пугать; грубо pазговаpивать; отвлекать внимание. БАСКА – украшение. БАСКАК – сборщик дани. БАСКИ – ножницы. БАСМАН – казенный хлеб. БАСМАНЩИК – мошенник. БАСМАЧ – азиат. БАСРАН – никчемный человек. БАССЕЙКА – сауна; плавательный бассейн. БАСТА – довольно, достаточно. БАСТАНДА – истязание путем ударов по пяткам.

62

БАСУРМАН – мулла; заключенныймусульманин. БАСЫ – женские гpуди. БАТ – дубинка; кормушка; дом. БАТАЛО – болтун; язык. БАТАЛЬОН КЛИСТИРНЫЙ – санитарная часть ИУ. БАТАР – отец. БАТАРЕЯ – тюрьма; ребра человека; группа однотипных предметов. БАТАС – длинный нож. БАТЁК – совершеннолетний в камере для несовершеннолетних. БАТЛОНКА – майка. БАТМАН – тяжелый вес; опускаться. БАТОН – пассивный гомосексуалист; молодая проститутка; галстук. БАТОНЧИК – молодая и красивая проститутка. БАТОНЧИКИ – малолетние проститутки. БАТОР, БАТЫР – отец; пожилой уважаемый человек. БАТРАК – презерватив. БАТРАКИ – родители. БАТУТ – ночлежка. БАТУШНЫЙ – честный человек. БАТЫЙ – монгол, казах, бурят, киргиз. БАТЯ – начальник отряда в колонии; раздатчик пищи; бутылка водки; человек, пользующийся авторитетом среди преступников. БАУЛ – личные вещи осужденного, арестованного. БАУР – главарь шайки спекулянтов. БАФЕН – пить. БАХАР – клиент проститутки. БАХАРЬ – болтун, хвастун; колдун. БАХИЛЫ – сапоги. БАХНУТЬСЯ – употребить наркотик внутривенно. БАХОР – женщина легкого поведения. БАХУР – любовник; молодой еврей. БАЦАЛКИ – танцы. БАЦАТЬ – играть на музыкальном инструменте; плясать, танцевать.

БАЦИЛЛА – мясо, соль, жир; вредный человек; передача осужденному вместе с продуктами денег, наркотиков. БАЦИЛЬНЫЙ – худой, изможденный, больной. БАЧАН – предатель, перебежчик. БАЧАТА – часы. БАЧИТЬ – понимать, разбираться в чем-либо; смотреть, видеть. БАЧКИСТ – вор, совершающий кражи часов из карманов или с рук. БАШ – порция гашиша на один прием; мера измерения дозы наркотиков; деньги. БАШ НА БАШ – услуга за услугу. БАШАНТУНМАЙ – индийская конопля. БАШИБУЗУК – головорез; бандитазиат. БАШКА – головка мака; отчаянный человек; умный. БАШКАН – отец. БАШЛЕВЫЙ, БАШЛИК, БАШЛЯСТЫЙ – денежный человек. БАШЛИ – деньги БАШЛЫК – старший, предводитель. БАШМАК – сапожник в ИУ; недалекий человек; плитка чая. БАШНЯ – рассудок. «БАШНЮ КЛИНИТ» – тату, накалывается насильственно человеку с непредсказуемым поведением. БАЯДЕРКА – красивая проститутка; смесь самогона с сухим вином. БАЯН – медицинский шприц; батарея отопления; сумка; литр водки; станок для дактилоскопирования. БАЯН ЗАРЯЖЕННЫЙ – шприц, наполненный наркотиком и готовый к инъекции. БАЯН СЫГРАТЬ – оставить отпечатки пальцев на дактокаpте. ББК – папиросы «Беломорканал» БДС – тату: Бpодяга Дальнего Следования (pазъезжающий по гоpодам). БЕБЕХА – краденая носильная вещь.

БЕБЕХИ – кишки; ценности, вещи, пожитки. БЕБИКИ ПОТУШИТЬ – выколоть глаза. БЕВА – женщина. БЕГ НА ДЛИННУЮ ДИСТАНЦИЮ – уклоняться от уплаты алиментов; побег из ИУ. БЕГАЛО С ПАХАНОМ – «подмастеpье» взpослого воpа. БЕГАТЬ – воровать, заниматься карманными кражами. БЕГАТЬ ВСЮ ДОРОГУ – воровать постоянно; заниматься воровством профессионально. БЕГАТЬ КРУГОМ – возвращать долги. БЕГАТЬ ПО БАНУ – совершать кражи на вокзале. БЕГАТЬ ПО МАЙДАНАМ – воpовать в поездах. БЕГАТЬ ПО СКАЧКАМ – совершать квартирные кражи. БЕГАТЬ ПО СОННИКУ – воровать по ночам БЕГАТЬ ПО ЦЕПИ – воровать белье, вывешенное для просушки. БЕГАТЬ ПО ШИРМЕ – совершать карманные кражи. БЕГАТЬ С ПАХАНОМ – ходить со взрослым вором, проходить воровскую «школу» («стажироваться»). БЕГЕМОТ – стол ВК; унитаз в камере изолятора; толстяк. БЕГНЯ – заботы, хлопоты. БЕГУН, БЕГУНЕЦ – вошь, клоп; беглец из ИУ. БЕГУНОК – доверенное лицо наркодельца. БЕГУЩИЙ ГИБОН – акт мужеложства. БЕДА – пистолет, pевольвеp. БЕДКА – проститутка. БЕДЛАМ – неpазбеpиха, хаос (по названию дома умалишенных в Англии). БЕДНОСТЬ – аpест, задеpжание. БЕДНЫЙ – безоружный; бестолковый, неудачник.

63

БЕДНЫМ СДЕЛАТЬ – обмануть. БЕДНЯК – бандеpоль. БЕДОВАЯ – женщина легкого поведения. БЕДОЛАГА – пистолет; осужденный, «обиженный» своими товарищами, друзьями, сокамерниками. БЕДУИН – обитатель тюрьмы, переежающий из одной камеры в другую; притесняемый осужденный кавказской национальности. БЕЖАГА – пять. БЕЖАТЬ В ПОЛ – убежать из вагона через пpолом в полу. БЕЖИМ НА ДЕЛО – приглашение на совершение кражи. БЕЗ БАЛДЫ, БУЛДЫ – без обмана, без надувательства. БЕЗ ВИБРА – без волнения. БЕЗ ВИЗЫ – без паспорта или других документов, удостовеpяющих личность. БЕЗ ИНТЕРЕСА – играть в карты ради развлечения. БЕЗ НЕСЧАСТЬЯ – все хорошо, чисто. БЕЗВРЕДНЫЙ ФУЦАН – безразличный ко всему человек; фраер, не опасный для блатных. БЕЗГЛАЗЫЙ – лицо, не имеющее документов, удостовеpяющих личность. БЕЗДАРНЫЙ ФРАЕР – беззаботный, легкомысленный человек. БЕЗДОННЫЙ – пассивный гомосексуалист с тягой к многочисленным половым контактам. БЕЗДОРОЖЬ; БЕЗДОРОЖЬЕ – ненадежное действие; глупый, нелепый поступок. БЕЗЗУБЫЙ – излишняя мягкость, отсутствие строгости. БЕЗЛОШАДНЫЙ – «вор в законе», не имеющий воровских мужиков. БЕЗМЕН – отравитель. БЕЗМУДЫЙ – кастрированный. БЕЗНЕСЧАСТЬЕ – удача. БЕЗНИКОМУ – лицо, не входящее в преступную гpуппиpовку.

64

БЕЗОТВЕТНЫЙ ФРАЕР – беззащитный человек. БЕЗУЛЯ – девушка. БЕЙ – расстегни одежду у жертвы при разбое. БЕЙ В ВЕРХНИЙ ПОТОЛОК, ПО ВЕРХАМ – обыщи верхние карманы костюма. БЕЙБУС – лентяй, баловень. БЕЙБУТ – кинжал, большой нож. БЕЙЗЕХАЛЕЙМУС – несчастье; дурные сны. БЕЙКУТ – финский нож. БЕЙЦАЛЫ – мужские яички. БЕКАС – окурок; вошь, клоп. БЕЛ ВЕДЕР – первоклассная гостиница. БЕЛАЯ БЕРЕЗА – камерная игра. БЕЛАЯ ГОЛОВКА – бутылка водки. БЕЛАЯ КРЫСА – врач, берущий взятки. БЕЛЕНЬКИЕ – наркотические таблетки. БЕЛИНСКИЙ – белый хлеб. БЕЛИЦ – скандал, конфликт. БЕЛКА ЗАВЕЛАСЬ – излишне энергичная, чрезмерно сексуально возбужденная женщина. БЕЛКА, БЕЛОЧКА – старая женщина (бабка). БЕЛКИ – деньги. БЕЛОЕ-ЧЕРНОЕ – паспорт на чужое имя; незаполненный бланк паспорта. БЕЛОКОЧАННАЯ КАПУСТА – отечественные деньги (рубли). БЕЛОЧНИК – воp, похищающий развешанное для сушки белье. БЕЛУГА – портсигар; серебряная монета. БЕЛЫЕ МУХИ – падающий снег. БЕЛЫЙ ДОМ – помещение ОВД. БЕЛЫЙ КОТЕЛ – серебряные часы. БЕЛЫЙ ЛЕБЕДЬ – ИУ с особо строгим режимом, где содержится воровская братва. Опустить здесь могут даже «вора в законе». БЕЛЫЙ МЕДВЕДЬ – смесь спиртного с шампанским.

БЕЛЫЙ ПРОКУРОР – побег из ИУ зимой. БЕЛЬВЕДЕРКА – стройная, красивая женщина. БЕЛЬЕ – серебряные веши. БЕЛЬМА – глаза. БЕЛЬМОНДО – психически ненормальный человек. БЕЛЯГА – ленивый человек, бездельник. БЕЛЯШКА – морфий. БЕНДЕРЫ – украинцы. БЕНДЮГА – каморка в зоне колонии; будка. БЕНЗОЛКА – кодеин; желудочные капли. БЕНЗОЛЬ – художник. БЕНИЛЮКС – что-либо высокого качества. БЕПЕК – нехороший человек. БЕР – дом, квартира. БЕРДАНА, БЕРДАНКА – передача или посылка осужденному; сумка, рюкзак. БЕРДАНОЧНИК – вор, совершающий кражи ручной клади на вокзалах. БЕРДАНЩИК – вооруженный преступник. БЕРДОЧКА – получение передачи в тюрьме. БЕРДЫЧ – передача осужденному. БЕРДЫШ – боевой топор. БЕРЕГ – квартира, жилище; притон; укромное место. БЕРЕГИ ДУПЛО С МОЛОДУ – пожелание не совершать поступков, влекущих за собой необратимые последствия в жизни. БЕРЛИН – тату: Буду Ее Ревновать, Любить И Ненавидеть. БЕРЛОГА – притон; укромное место. БЕРЛЯТЬ – кушать; пить спиртное. БЕС – осужденный, хорошо работающий на производстве; хитрый, мстительный человек; тату Бей, Если Сможешь. БЕСА ГНАТЬ – симулировать психическое заболевание; лгать, вывора-

чиваться; беспредельничать, нарушать общепринятые рамки порядочности. БЕСКОЗЫРКА – осужденный за воинское преступление матрос ВМФ. БЕСКОНВОЙНЫЕ КОЗЛЫ – группа или бригада осужденных, выходящих на работу за режимную зону. БЕСОВКА – подруга, любовница вора. БЕСОГОН – дурак; лицо, говорящее неправду. БЕСПЕКА – отдел безопасности в ИУ. БЕСПЛАТНО – бесполезно; уговаривать кого-либо из администрации пойти на запрещенные связи с осужденными. БЕСПЛАТНЫЙ ПЕС – член добровольной народной дружины, оперотряда. БЕСПОЗВОНОЧНЫЙ – подхачим. БЕСПРЕДЕЛ – полное беззаконие, произвол; террор в среде заключенных-уголовников. БЕСПРЕДЕЛЬНИК – сотрудник уголовного розыска; вор, не входящий в воровские группировки; «новые русские» преступники, не признающие воровского закона. БЕСПРЕДЕЛЬНЫЕ ЛЮДИ – хулиганы. БЕСПРЕДЕЛЬНЫЙ РОГАЧ – злостный хулиган. БЕСПРЕДЕЛЬЩИНА – беззаконие. БЕССЕМЯНКА – нерожавшая пожилая женщина. БЕССМЕРТНИК – долгожитель. БЕССРОЧКА – психиатрическая больница. БЕСТОЛКОВКА – голова. БЕСТОЛКОВКУ ОТРЕМОНТИРОВАТЬ – pазбить голову. БЕСХРЕБЕТНИК – угодник, подхалим. БЕСЧЕРЕМУХА – совокупление без романтики;, возвышенных чувств. БЕСШЕРСТНЫЙ – человек, у которого нечего взять.

65

БЕТ – недобор, неустойка (в карточной игре). БЕТИТЬ – задержать, арестовать. БЕТУШНЫЙ – человек, верный воровским традициям; честный человек. БЕЦЯ – о чем-либо плохом, грязном. БЕЧЕВКА – опустившаяся женщина, бродяжка. БЕШЕНКА – этаминал натpия. БЕШЕНСТВО – нимфомания; постоянное стремление женщины к половому сношению. БЕШЕНЫЕ – наркотики. БЕШЕНЫЙ – начальник режима в ИУ с дурным характером. БЗАЦЫ – о чем-либо очень хорошем, высшего качества, красивом, вызывающем восхищение либо крайнее недоумение, удивление. БЗДЕТЬ – бояться. БЗДЕЖ – вонь; вздор, вранье. БЗДЕХ – тайное распространение заведомо ложной информации. БЗДЕЯ – задница; задний проход. БЗДИК – объект намеченной кpажи. БЗДИЛОВАТЫЙ – пугливый, боязливый, трусливый, при этом портящий воздух, издающий вонь. БЗДИМО – страшно, боязно, испуг. БЗДИТЕЛЬНЫЙ – перестраховщик; трусливый, пугливый. БЗДНИКА – название ягоды. БЗДО – кишечные газы. БЗДУН, БЗДУНИШКА – трус. БЗДЮЛЕЧКА – мелочь, пустяк. БЗДЮХ – никчемный, ни к чему не годный человек; вонючий зверек. БЗИК – цель; план намечаемой кражи. БЗЫРИТЬ – носиться, бегать взадвперед. БИБИ – тетка. БИБЛИЯ – книга; игральные карты. БИВЕНЬ – слабоумный человек; свихнувшийся от долгого пребывания в тюрьме.

66

БИГСА – гулящая женщина, проститутка. БИДКА – проститутка. БИДРА – ключ от дверей пассажирского вагона. БИЗНЕС – тоpговля похищенными вещами; спекуляция, сделка у фарцовщиков. БИЗНЕС БОЙ – валютный меняла. БИЗОН – здоровяк, верзила; телохранитель при главаре шайки. БИКИЦЕР – быстрее. БИКСА – проститутка со стажем; медсестра в ИУ. БИКСА БАНОВАЯ – вокзальная проститутка. БИКСА МАЙДАННАЯ – вокзальная, поездная проститутка. БИКСА ШОФЕРСКАЯ – проститутка, промышляющая с помощью таксистов; проститутка, промышляющая с водителями грузовиков, автобусов и т. д. БИКСОСЪЕМ – знакомство с девушкой с целью совершить половой акт. БИЛИТЬ – знакомить. БИЛЬЯРД – заниматься половым самовозбуждением в общественном месте, держа руки в карманах. БИЛЬБАДО – некрещеный. БИМБАРЫ – наpучные часы; ювелиpные изделия из золота, сеpебpа без ценных камней. БИМБЕР – воpовской ломик для взлома замков, запоpов, отжима двеpей и окон. БИНБЕР – воровской ломик для взлома. БИНГ – черт. БИНДЮЖНИК – пропойца БИНО – грех. БИНТЫ – пропитанные наркотическими веществами отрезки марли. БИОМИЦИН – белое и дешевое крепленое вино. БИРЖА – производственная зона колонии. БИРЖЕВИК – человек, осужденный за крупное хищение, растрату.

БИРКА – пистолет; документы, паспорт; пропуск. БИРКА ТЕМНАЯ – поддельный документ (паспорт, удостоверение личности). БИРКА ЧИСТАЯ – подлинный паспорт, неподдельный документ. БИРКА ЯМНАЯ – фальшивый паспорт. БИРКИ – нагрудный знак; документы; одежда, носильные веши. БИРЛЯТЬ – кушать, принимать пишу, пить. БИРМА – овошной магазин. БИСЕР – сперма. БИСТУРИ – небольшой нож. БИТА – холодное оружие (наладонник). БИТАЯ – высококвалифицированная, опытная воровка. БИТАЯ ХАТА – раскрытый притон. БИТОК – хулиган. БИТЫЙ МЕШАЛКОЙ – человек, имеющий неприятные личные качества и незначительный социальный статус. БИТЫЙ – потеpпевший от каpманного воpа; имеющий значительный жизненный опыт, полученный в различных неприятных ситуациях. БИТЫЙ ПАРЕНЬ – смелый человек. БИТЬ БУБНЫ – избивать. БИТЬ В ПОТОЛОК – совеpшать кpажу из веpхнего каpмана одежды потеpпевшего. БИТЬ ДУРКУ – раскрывать женскую сумочку с целью воровства из нее. БИТЬ МАСЛО – совершать с женщиной половой акт. БИТЬ ПО БАТАРЕЯМ – бить по ребрам. БИТЬ ПО ГОЛЕНИЩУ – подхалимничать. БИТЬ ПО ФАЗЕ – тушить свет. БИТЬ ПО ШИРМЕ – лазить по каpманам. БИТЬ ПОНТ – выдавать себя за честного человека; отвлекать внимание; создавать условия для совеpшения каpманной кpажи.

БИТЬ ПО-ЧЕРНОМУ – сильно избивать; совеpшать кpажу без пpедваpительной подготовки. БИТЬ ПРОЛЕТКУ – пpогуливаться, ходить бесцельно. БИТЬ ХВОСТОМ – выдавать соучастников. БИТЬСЯ – игpать в каpты. БИХЕР – выражение недовольства, раздражения, негодования. БИЧ – «бывший интеллигентный человек» либо человек без определенного места жительства; бродяга; проданный в «рабство», захваченный в плен и используемый для черной работы, чаще в северо-кавказских регионах. БИЧИХА – женщина, «обслуживающая» шоферов на трассе. БИЧХАТА – кваpтиpа, где собиpаются бpодяги. БИШКАУТЫ – ребра человека. БИШКЕТ – кpажа пpодуктов, подвешенных между окнами. БЛАГО – собранные с честно работающих в колонии деньги, продукты для блатных. БЛАГОДАРНАЯ – отмычка. БЛАГОДАРЬ – укpыватель похищенного. БЛАГОДАТНАЯ – отмычка, ключ. БЛАГОДАТЬ – умывальник. БЛАГОДЕТЕЛЬ – шкворень, кол, лом, кнут; половой член; полицейская дубинка. БЛАЖИТЬ – кричать. БЛАЗЕНЬ – простофиля, дурень. БЛАМЕК – лицо, ведущее паразитический образ жизни. БЛАНКЕТКА – проститутка по совместительству (работающая или домохозяйка). БЛАТ – знакомство; название воровского жаргона; общее название всего преступного, преступлений, подкупа; среднее между дружбой и подкупом; всякое преступление; личное дело осужденного;

67

укрыватель; посвященный, согласный; взятка, бумажные деньги. БЛАТ В ГОРОДЕ – официальное лицо, берущее взятки. БЛАТ В ДОСКУ – верный до смерти. БЛАТАРЬ КОЗЫРНЫЙ – авторитетный, профессиональный преступник. БЛАТЗАДАЧНИК – словарь арго. БЛАТНАЯ – воровка. БЛАТНАЯ ДУША – член преступного мира. БЛАТНАЯ КОШКА – проститутка, сообщница преступников. БЛАТНАЯ МУЗЫКА – уголовный жаргон. БЛАТНАЯ ХАТА – квартира, где собираются воры. БЛАТНОЙ ШАРИК – солнце. БЛАТОВАТЬ – склонять кого-либо к совершению полового акта. БЛАТОК, БЛАТОКАИН – перевозчик краденого. БЛАТЫРЬ – осведомитель из воровской среды. БЛЁВ – до полного пресыщения. БЛЕВАНУТЬ – эякулировать. БЛЕДИ – женщина, притворяющаяся порядочной. БЛЁДИ – о важной, чаще напускающей на себя важность, значимость особе женского пола. БЛЕЗИР – удовольствие, забава. БЛЕК – негр. БЛЕМБУ ДАТЬ – ударить по уху. БЛЕСКИ – часы. БЛИБЕР – часы карманные. БЛИН – берег. БЛИНКИ – фальшивые бумаги; часы серебряные. БЛИНОВ – туз (игральная карта). БЛИНЫ – фальшивые деньги. БЛИЦС – тату: Береги Любовь И Цени Свободу. БЛОК – этап; истязание, придуманное для автоугонщиков (самосуд). БЛОНДИНКА – водка; вошь. БЛОТНЯР – скупщик краденого.

68

БЛОТЬ – образ жизни; уголовщина. БЛУД – ошибочные действия, ходы; непонятная ситуация; половое распутство, разврат; супружеская измена. БЛУД РУЧНОЙ – онанизм. БЛУДА – нож. БЛУДИЛИЩЕ – притон разврата, распутства. БЛЮМИНГ – рослый, «крутой» человек. БЛЯДУ-БУДУ – заблуждаться, ошибаться; нести чушь, бредить; клятва. БЛЯМБОЧКА – сосок женской груди. БЛЯНШ – синяк. БЛЯХИ – ордена, медали. БОБЕР – спекулянт; осужденный, не состоящий в самодеятельных организациях; воровской «авторитет». БОБИЧКА – рубашка. БОБКА – рубашка с коротким рукавом. БОБКИ ЧИСТЫЕ – деньги наличные. БОБМЕР – доза наркотика. БОБН – чирей. БОБОН – непредвиденные неприятности. БОБОЧКА – волокита, ловелас; гимнастерка. БОБУЛИ – деньги. БОБЫЛКА – половой член. БОБЫНЯ – чванливый, самодовольный человек. БОГ – черт; привидение. БОГ – тату: Был Осужден Государством. БОГ НАВСТРЕЧУ – желаю удачной кражи. БОГАТСТВО НА ХЕЗЕ – о хорошо одетой женщине. БОГДЫХАН – преступный авторитет. БОГОДУЛ – нищий, попрошайка. БОГОНЫ – деньги. БОДРОСТЬ – порошкообразный стимулятор. БОДЯ – кружка. БОДЯГА – пистолет; пища.

БОДЯГУ РАЗВОДИТЬ – вести пустой разговор. БОЕВИК – шестерка, рядовой член преступной группы. БОЕЦ – осужденный из окружения «авторитетов» уголовного мира в статусе солдата; мужской половой член. БОЖБА – клятва. БОЖИТЬСЯ – давать слово, клятву. БОЖЬЯ ТРАВКА – анаша; конопля. БОЙ – игральные карты. БОЙ МЕЧЕНЫЙ – крапленые игральные карты. БОЙНИЦА – ягодицы. БОКА – часы карманные. БОКА РЫЖИЕ – часы золотые. БОКА СКРУЖАВЫЕ – часы серебряные. БОКА (БОКЫ) ШЕСТЕРИК – чек для отоваривания в магазине колонии. БОКИ – карманы. БОКС – очень тесная камера на одного. БОКСЕР – хулиган; оперативный работник. БОЛАБОЛКА – щелчок, нанесенный отпущенным из-под упора пальцем; воспитатель ВК. БОЛВАН – двойник; подстава; половой член. БОЛДА – солнце. БОЛДОХА – луна. БОЛЕТЬ – содержаться под стражей; быть арестованным. БОЛОБОС – колбаса. БОЛОНЬ – сотрудник полиции, одетый в штатское платье. БОЛОТНИК – карманник. БОЛОТО – менструация. БОЛТ – половой член. БОЛТ ПОЛОЖИТЬ – отнестись к кому-, чему-либо равнодушно, наплевательски; решительно покончить с чем-либо, перестать заниматься чемлибо. БОЛТАЛО – суп, приготовленный в столовой колонии.

Законы преступного мира

Обычаи. Язык. Татуировки

Вместо предисловия

Мы перешагнули черту, за которой начинается криминальный беспредел. Сегодня многие

поют дифирамбы прошлому, где даже уголовный мир был «лучше, благороднее». Уголовники

старой закваски с ужасом наблюдают за рождением новой криминальной империи, которая не

приемлет старых блатных традиций и понятий. Блатной мир, который создавался потом и кровью

в течение века, рассыпался за последнее десятилетие. Нынешний криминал даже не поменял

окраску. Он изменился практически полностью. Старая уголовная элита, разбитая туберкулезом

и язвами, доживает свой век на особом и крытом режимах. Их достойной смене тяжело

конкурировать с новой криминальной формацией — бандитами (их воры прозвали

отмороженными и спортсменами): автомат уравнял их.

системе, но на свободе чувствует себя рыбой, выброшенной на сушу. Вышедшие после

многолетней отсидки воры в законе первыми ощутили ветер перемен. В нынешнем криминальном

мире сидеть вдруг оказалось не престижно. Воровскую корону можно купить за деньги, на смену

блатной фене пришел сленг «новых русских», а у руля преступности стали совсем другие люди,

брезгливо отвернувшиеся от профессиональных уголовников. Понятия лагерного и

криминального авторитета разделились. Чтобы устранить кого-нибудь из них, не обязательно

созывать воровскую сходку: достаточно заплатить ликвидатору. Сегодня внутри преступного

клана идет борьба между блатными и спортсменами. Ни одна из сторон не собирается сдавать

своих позиций, потому что и те, и другие не имеют другой специальности, кроме воровства и

душегубства. Иногда наступает перемирие: организованная преступность не терпит анархии. Как

и всякая структура, она стремится к порядку в своих рядах. Кровавые междоусобицы им не

выгодны экономически. Любая война — это, прежде всего, расходы. Когда идет волна отстрелов,

становится понятным, что отношения выясняют уже не отдельные фирмы, а их «крыши».

Блатной мир имеет вековую историю, свою субкультуру — язык, изобразительное искусство,

законы, титулы, традиции. Всему этому он обязан каторге и ГУЛАГу, которые выпестовали из

огромной армии дешевой рабсилы генералов, управляющих ею изнутри.

Пенитенциарная иерархия начала зарождаться в конце прошлого века. Укрепление сыскной и

тюремной структур в царской России вынудило уголовный клан, разбитый на отдельные шайки,

банды, малины, объединиться. Он выработал инструменты зашиты: свой язык, нательную

символику, способы тайной связи. Зона в то время была представлена тюрьмами и каторгой —

прародителями Главного управления лагерей. У истоков лагерной иерархии стояли

профессиональные преступники-рецидивисты.

К началу XX века в местах лишения свободы уже существовали четыре когорты из числа

рецидивистов: «шпана» (или «шпанка»), «храпы», «иваны» и «игроки». К «шпанке» относилась

низшая прослойка осужденных, не имевшая авторитета и прислуживавшая преступной элите.

«Храпы» держали нейтралитет, сторонились любых конфликтов, но в то же время могли их

спровоцировать, чтобы поиметь из ссор свою выгоду. «Иваны» состояли из разбойников,

грабителей, хулиганов, которые шли к власти с кулаками.

И, наконец, «игроки» — самая образованная и уважаемая каста. В нее входили уголовники,

промышляющие в игорных домах и клубах. Большинство из них были карточными шулерами.

Элита не обладала полной властью на каторге и не могла стать вершителем человеческих

судеб. Некоторое давление на администрацию оказывали лишь «игроки», благодаря интеллекту

и традициям. Внутри своей касты «игроки» соблюдали жесткую дисциплину, имели личную

охрану из числа «иванов» и держали на каторге общую денежную кассу. Тем не менее,
последнее слово в зоне оставалось за плац-майорами. Для реальной власти не хватало

инструмента, который позволил бы шантажировать администрацию исправительных структур.

Такой инструмент у рецидивистов появился лишь с возникновением ГУЛАГа…

Уголовная жизнь и лагерные будни в общественном сознании до недавнего времени были

пронизаны романтизмом и сентиментальностью. Это заметно по блатным песням, литературе,

татуировкам. Ни в одной стране мира профессиональные уголовники не были настолько

привлекательны для общества, как в СССР. Возможно, это объяснялось внутренним протестом

против коммунистической диктатуры. Огромная масса политзаключенных, брошенная волной

репрессий в лагеря, поневоле впитала блатной дух и вместе с амнистией вынесла его наружу.

Нынешний криминальный мир полностью лишен романтизма, эмоционально выхолощен; он

холоден, жесток и беспощаден. Он бьет ниже пояса, он привык вначале стрелять, а затем

думать. Его не волнуют случайные жертвы.

Эта книга — не ода уходящим блатарям, таким понятным и социально близким. Преступность

всегда останется преступностью, она не делится на хорошую и плохую. Блатной мир

противоречив. В нем благородство соседствует с подлостью, щедрость — с равнодушием, честь —

с бесчестьем. Но общество имеет тот уголовный мир, который оно породило и который

заслуживает, мир этот — зеркало нашей жизни.

Написанию книги предшествовали споры: стоит ли ворошить грязное белье, заниматься

всеобучем, публикуя татуировки и словарь блатного жаргона?

Но ведь нельзя понять преступный мир, полностью отгородившись от него. Понять, чтобы

защититься. Уж слишком долго мы убеждали себя в своем социальном здоровье, закрывали глаза

на грязь и ложь, в том числе и на преступность. Мы жили по Зощенко: воровство у нас есть, но

его как-то меньше.

Не пора ли взглянуть в зеркало общества и прекратить жить в королевстве кривых зеркал?

Раздел I

Короли и пешки
 «Сучья война»

Когда появились воры в законе, никто точно сказать не может. Также сложно проследить,

откуда взялось это словосочетание. На этот счет имеется несколько версий. По самой стойкой из

них, такое звание носит преступник, принятый в воровской тайный орден и соблюдающий все

его законы. Воры в законе — не только элита криминального мира, это его лидеры. Они

полностью отвечают за порядок в тюрьмах и колониях, формируют новые преступные кадры,

выступают в роли третейских судей и во многих случаях даже распоряжаются жизнью обычных

зэков.

Большинство криминалистов и криминологов считает, что воры в законе появились в начале

тридцатых годов. По крайней мере, до Октябрьской революции и в первый десяток лет после нее

это понятие нигде не появлялось. Предводители блатного клана родились в эпоху наибольшего

подъема тюремно-лагерного искусства молодого СССР. Ничто с такой быстротой и охотой не

создавалось, как Главное управление лагерей, возведенное, прежде всего, из экономических

соображений. Бесплатная рабсила, помноженная на многомиллионную массу, осваивала рудники,

строила каналы, магистрали и города. При управлении лагерей существовали ученые, изучавшие

физиологию человека, чтобы до минимума сократить продовольственные и прочие расходы на

могучую армию зэков, растянувшуюся по всей территории Советского Союза.

Длительные сроки заключения превращали тюрьмы и лагеря в дом родной, требовавший

порядка или, хотя бы, его подобия. Огромная пронумерованная армия нуждалась в своих

генералах, в рычагах внутреннего управления. Появление лидеров приветствовали все: и

администрация лагерей, и сами зэки, особенно политические, страдавшие от уголовной братии.

Неформальными надзирателями становились воры в законе, вышедшие из жиганов и урок. И те и

другие относились к элите блатного мира.

Но наряду с этим мнением есть еще одно, и довольно любопытное. Лидеров вполне могли создать

сами чекисты, народ, как известно, находчивый и изобретательный. Так как тысячным конвоям и

ВОХРам наводить порядки в миллионной толпе с каждым годом становилось все сложнее, ставку

сделали на самую развитую и самую авторитетную категорию уголовников-рецидивистов —

карманников и шулеров. Их втянули в борьбу за власть, а победившим эту власть предоставили.

Вся эта многоходовая комбинация проигрывалась в чрезвычайном секрете, втайне от самого

ГУЛАГа. О своей тайной миссии не подозревали даже воры в законе, настолько умело исполнили

эту закулисную интригу отцы НКВД. Якобы они и приплюсовали «в законе» к уже имеющимся

«ворам». По другой версии, законниками стали называть себя сами лидеры, создавшие и

чтившие свои воровские законы.

Воровской орден креп и развивался, пополняя свои ряды новыми вожаками-

профессионалами. Кадровая политика была жесткой. Вором в законе мог стать далеко не

каждый, даже из числа матерых уголовников. За несколько лет в тюрьмах и лагерях исчез

внутренний хаос, царивший на каторге и в новоиспеченных лагерях. К режимному распорядку

зэков прибавился воровской устав, запрещавший резать и душить друг дружку просто так, ради

скуки, воровать у соседа, дебоширить и отлынивать от работы.

Нарушители карались жестоко. Самыми тяжкими грехами здесь считались оскорбление или

убийство вора в законе. За этим почти всегда следовала смерть. Любой из рядовых уголовников

считал за честь отомстить за преждевременную кончину вора: это объяснялось шкурным

интересом, то есть «продвижением по службе». Администрация тюрем и лагерей сквозь пальцы

смотрела на проделки и обычаи воров и старалась не вмешиваться. Законники не работали,

питались за двоих, спали на лучших нарах и следили за порядком в зоне.

Появился общак — воровская касса для грева (поддержки) больниц, карцеров, пересылок,

СИЗО. Воры в законе облагали данью всех зэков. Выигравшие в карты или кости обязаны были

платить налог с выигранной суммы. Платили деньгами, папиросами, спиртом, хлебом. Лагерным

общаком распоряжались смотрящие.

За все ЧП воры в законе лично несли ответственность перед сходкой (или сходняком) —

высшим органом воровской власти. Только сходка принимала в свои ряды новых членов,

распоряжалась воровской кассой, назначала и снимала смотрящих, а также карала самих воров в

законе. Причем лишить лидера жизни мог только равный по званию, то есть такой же вор в

законе.

После Великой Отечественной войны государство объявило войну ворам в законе, которых, по

оперативным данным НКВД, уже насчитывалось несколько тысяч. В официальных инструкциях и

переписке выражение «вор в законе» старались не употреблять. Уголовной элите даже придали
другую уголовную окраску и стали называть «организованной преступностью». Лишь за

принадлежность к ворам в законе можно было получить срок. Воров принуждали отказываться от

своего высокого, потом и кровью добытого звания. Сломленные воры становились отказниками

(ссученными) и вполне могли погибнуть по приговору сходки, ушедшей в глубокое подполье. В

воровском клане возникло противостояние, переросшее в «сучью войну».

Появились так называемые польские воры — криминальные лидеры, добровольно отошедшие

от классических законников. Карающая длань державы, привыкшей воевать, каленым железом

выжигала криминальных лидеров. Воровскому братству приходилось уже не карать предателей,

а просто выживать. Тем временем ряды польских воров пополнялись развенчанными (бывшими

законниками, лишенными сходкой воровского венца), осужденными за предательство Родины и

обычными бандитами. Новоиспеченный клан воров оказался менее щепетильным в кадровых

вопросах и мог наградить воровским венцом любого, кто имел реальную силу в уголовном мире.

Между ворами в законе и польскими ворами началась борьба за власть в зоне и за воровской

общак, который хранился не только в лагере, но и на свободе. Законники, предпочитавшие

смерть безвластию, были сильнее и зачастую побеждали. Доходило до того, что польские

отказывались переступать порог зоны, где правили воры в законе.

Они охотно шли в актив и помогали администрации лагеря (таких именуют суками или

кукушками).

Раскол в воровских рядах продолжался. Те, кто отошел от законников, но не примкнул к

польским, принялись создавать в тюрьмах и лагерях свои кланы. Но они были малочисленны,

слабы и власти практически не имели. К ним относились анархисты, ломом подпоясанные,

красные шапочки, чугунки и др. Воров в законе они боялись и стычек с ними тщательно

избегали.

Законники расправлялись с польскими беспощадно. Последних то и дело находили

повешенными или с заточкой в сердце (коронный удар вора в законе). Администрация* лагерей

была бессильна. Законникам накручивали срок, держали их в карцерах и даже переводили в

другие лагеря, но польские тихо вымирали. Были и такие, кто пытался отречься и от польского

венца, но двойные предатели умирали еще быстрее. Естественно, случались жертвы и среди

законников. Но в основном отказники работали тихой сапой — пытались скомпрометировать вора

в законе, подорвать его авторитет, вызвать массовое недовольство его положением в лагере.

Наконец в году государство сказало «брэк». Враждующие кланы разошлись по

отдельным спецлагерям. Начальникам спецлагерей строго запрещалось переводить воров из ИТК

в ИТК. Через год МВД СССР образовало экспериментальный лагерь, где содержались лишь воры в

законе. То есть собрали всех медведей в одну берлогу. (Такая «берлога» — Соликамская ИТК-6,

именуемая в народе «Белый лебедь», — действовала и в х). Это был «ход конем» — воры
начали грызть друг дружку. Спецзона даже не пыталась заставить вора работать — вор скорее

взял бы заточку, чем кайло или лопату.

Эксперимент заключался в другом. МВД по официальному заказу ЦК КПСС и Совета

Министров СССР попыталось перековать рецидивистов, заставить их письменно отречься от

закона. Другими словами, добровольно снять с себя воровской венец — «корону». В первый год

эксперимента, когда использовались методы и кнута, и пряника, на путь исправления стали лишь

единицы. Активисты, решившие досрочно освободиться, начали рассылать воровские письма —

«малявы» во все отряды. В малявах просили следовать их примеру и трудиться на благо

государства. Посланиям вняли еще несколько воров. Говорят, что активистов убили еще по

дороге домой.

К концу пятидесятых в СССР от прежнего воровского ордена х осталось лишь три

процента. После этого карательная машина успокоилась и торжественно объявила о кончине

последнего вора в законе. Исправительно-трудовая система и милиция стали жить по принципу

«как бы»: воров в законе как бы не существовало, зэками правили как бы начальники отрядов,

воровская элита превратилась в как бы обычную преступную группу. Тем не менее, власть в зоне

по-прежнему принадлежала ворам в законе. Сердцем тюремно-лагерного архипелага — Колымой

— правил тогда московский законник Ваня Львов, сидевший в лагере у бухты Ванино. Колымские

зэки (колымаги) утверждали, что его опасался даже стотысячный ВОХР. Притом Ваня Львов слыл

интеллигентом: не пил, не курил и заставлял шестерок доставать для него Достоевского и

Чехова. И с тем, и с другим классиком вор готов был поспорить насчет сахалинских традиций,

описанных в «Записках из мертвого дома» и в «Острове Сахалин». Спустя несколько лет куратор

Колымы Иван Львов был убит наемником.

Воров в законе как клан игнорировали до середины х годов. С началом перестройки

государственные мужи были просто обязаны придумать новые методы борьбы с криминалом. Для

законников началась очередная «ночь длинных ножей». Один из сотрудников центрального

аппарата МВД 30 января года встретился со старейшиной уголовного клана Василием

Бабушкиным по кличке «Бриллиант» в Соликамской ИТК-6 («Белом лебеде»). Семидесятилетний

вор-рецидивист слыл легендарной личностью и стоял у истоков создания воровского братства.

Большую часть своей жизни — свыше 40 лет — Бриллиант скитался по пересылкам, тюрьмам и

лагерям. Он был из той небольшой когорты воров в законе, которые не отреклись от звания и

клана. Говорят, что в году п* приказу сходки Бабушкин собственноручно отправил на тот

свет троих завязавших законников. За всю жизнь он ни дня не проработал на государство и до

войны курировал несколько зон на Урале и Сахалине. Последние годы Бриллианта содержали в

камере-одиночке и тщательно скрывали его местонахождение. Камеру начисто лишили дороги

(воровской связи) и в контролеры ставили самых верных офицеров внутренних войск, чтобы
полностью оградить живую легенду от внешнего мира. После этой встречи Бриллиант прожил

недолго. Обстоятельства его смерти остались загадкой. Предполагают, что его задушил наемный

убийца.

Во время встречи, которая длилась несколько минут и о которой спустя семь лет писали

газеты, Василий Бабушкин сказал:

«Не списывайте все преступления на воров и не делайте из них козлов отпущения. Мы несем

свой крест чистоты воровской жизни. Она чище, чем вся ваша государственная конюшня.

Сегодня вы нас в петлю толкаете, а завтра, когда мы уйдем, удавка затянется на вашей шее. Я

не случайно парюсь в одиночке. Сижу без грева. А все потому, что хотел собрать общий сход.

Братва должна понять, что нам грозит разложение, нас хотят натравить друг на друга. Откуда

этот ветер дует? Похоже, с Запада. Видно, опасаются нашей идейной сплоченности и хотели бы

нас разобщить. Сиволапые (антисоветчики — авт.) топтали зоны, потом двинули за кордон. А там

сообщили, что значит в России сила нашего братства. Вот вспомнилось! Я встречался с

Буковским на централе во Владимире. Он хотел тогда втянуть братву в политику, чтобы

преступный мир поддержал диссидентов. Но у нас нет хозяев, а у них у всех хозяева на Западе.

Наша позиция пришлась не по вкусу политическим. И теперь для них преступный мир, как и

Россия, словно кость в горле».

Сегодняшнее количество воров в законе, скажем, в России, назвать сложно. Воровской клан

умеет беречь свои тайны, и данные о них получают лишь оперативным путем, с помощью

агентуры и технических средств. Особо богат на законников Кавказ, где высший воровской титул

можно приобрести за деньги. В тамошних ИТУ воров в законе больше, чем где бы то ни было.

Выходцев с Кавказа прозвали лаврушниками и апельсинами (вероятно, намекая на

скороспелость).

До х годов элита уголовной преступности, как таковая, не изучалась. Лишь с приходом к

власти Юрия Андропова, корифея разведки и контрразведки, МВД и КГБ стали создавать зачатки

агентурной сети в местах лишения свободы. Многие секретные агенты себя не зарекомендовали:

уж слишком работа пыльная. Сексоты (секретные сотрудники) то и дело «падали с нар»,

«натыкались на штырь», «давились языком» и просто исчезали, так и не успев подготовить

первый отчет.

Специалисты из МВД России предполагают, что лишь Москва имеет более воров в законе.

По России и странам СНГ их может быть свыше тысячи. Оперативная картотека ФСБ содержит

информацию о – законниках, фамилии, клички, биографии, криминальный рейтинг,

нынешнее место обитания.

Сложно назвать число законников еще и потому, что изменились значение понятия «вор в

законе» и сам закон.

Идею создания исправительно-трудовых лагерей нового типа предложил Сталину в году

Нафталий Френкель, турецкий еврей. Советский Союз уже имел лагерную систему, призванную

«исправлять через труд», но она была несовершенна. Советский зэк рассматривался прежде

всего как преступник, а не как дешевая рабсила.

Нафталий Френкель родился в Константинополе. После окончания коммерческого института

он открыл в Донецкой губернии предприятие по торговле лесом. Фирма находилась в Мариуполе.

Коммерческие начинания Френкеля имели головокружительный успех. Спустя несколько лет,

он заработал первый миллион, на который были куплены пароходы. В Мариуполе Нафталий

Аронович издавал собственную газету «Копейка» и продавал ее по предельно низкой цене.

Издательское дело прибыли не сулило. Газета издавалась с единственной целью: обгадить

конкурентов. На родину в Константинополь Френкель вернулся с началом Февральской

революции. Вместе с Френкелем в Турцию перекочевал и весь его капитал.

О предприимчивом лесоторговце ГПУ вспомнило в середине х годов и уже не забывало до

самой его кончины. Через своих турецких агентов Главполитуправление предложило

сотрудничество. А именно: организовать в СССР под именем Нафталия Френкеля биржу по

скупке драгметаллов и художественных ценностей. Эмигрант согласился и вернулся в Россию.

Пока биржа имела успех, он пребывал на свободе и был неуязвим. Когда биржевые сделки

начали затухать, Френкеля арестовали и отправили на Лубянку. По всей видимости, там и

родился план по возведению новых лагерей и реконструкции старых. Чтобы избежать Соловков,

Нафталин Аронович решил доказать свою нужность и незаменимость для молодого советского

государства. Ему удалось, используя старые связи в ГПУ, передать письмо со своими расчетами

верхним чинам политуправления.

Френкеля все-таки отправили на Соловецкие острова. Но пока он шел по этапу, его письмо

заинтересовало некоторых должностных лиц. По прибытии в соловецкий лагерь Френкеля

поселили в отдельное помещение, приставили адъютанта и поручили руководить экономическим

отделом лагеря. В году на Соловках уже внедрялась четкая схема по использованию

человеческих ресурсов с максимальной отдачей и минимальными затратами. Френкель опробовал

свои идеи, создав предприятия по изготовлению обуви. Он мог свободно перемещаться по

лагерю, наблюдая за рабочим процессом и изучая микроклимат зоны.

В году Нафталия Ароновича пожелал увидеть сам Иосиф Виссарионович. На остров

прилетает самолет и уносит изобретателя-рационализатора в Москву. Беседа со Сталиным шла

при закрытых дверях. Когда двери открылись, Френкель имел особые полномочия и развернул

свое бурное воображение на полную мощность. Он предложил ввести в лагерях обязательную

трудовую повинность для каждого зэка (если он не болен и не пребывает в карцере), установить
наряды и нормы. Для особо трудолюбивых зэков предусматривалось досрочное освобождение

или дополнительный паек. По мнению Френкеля, порядок в зоне должен поддерживаться

изнутри. Для этого необходимо сделать ставку на категорию зэков, которая имеет силу и

лагерный опыт. Реальную силу и богатый тюремно-каторжный опыт имели профессиональные

уголовники, а именно урки (авторитетные воры). Администрация лагерей получила негласные

инструкции использовать воров, но никакие соглашения с ними не заключать. В качестве

эксперимента выбрали Беломорстрой, где Френкеля ждала необычная должность — начальник

лагерных работ.

За заслуги в строительстве Беломорканала бывший турецкоподданный получил новое

назначение и возглавил строительство БАМлага. А за саму плодотворную идею Нафталию

Ароновичу вручили орден Ленина.

Блатные распоряжались в зонах, посмеиваясь и подтрунивая над лагерным начальством.

Культ воров служил не только для трудового порядка, но и для подавления массовых волнений

среди «врагов народа». Блатарей, словно десант, выбрасывали в конфликтные зоны, где

преобладали политзаключенные или где местная воровская власть дала сбой. Александр

Солженицын в романе «Архипелаг ГУЛАГ» описал прибытие «блатного десанта» в кенгирский

лагерь (Казахстан):

«Перед первомайскими праздниками в 3-й мятежный лагпункт… хозяева привезли и

разместили шестьсот пятьдесят воров, частично и бытовиков (в том числе много малолеток).

„Прибывает здоровый контингент! — злорадно предупреждали они Пятьдесят Восьмую

(„фашистов“ — Авт.) — теперь вы не шелохнетесь“. А к привезенным ворам воззвали: „Вы у нас

наведете порядок!“ И хорошо понятно было хозяевам, с чего нужно порядок начинать: чтоб

воровали, чтоб жили за счет других, и так бы поселилась всеобщая разрозненность. И улыбались

начальники дружески, как они умеют улыбаться только ворам, когда те, услышав, что есть рядом

и женский лагпункт, уже канючили в развязной своей манере: „Покажи нам баб, начальничек!“»

Свое новоселье в Кенгире воры отметили еще в карантинном бараке: разломали тумбочки и

развели костры. Когда начальство попыталось закрыть «здоровый контингент» на ночь,

уголовники позабивали замки щепками. Лагерь для них напоминал курорт. Ранним утром в

промзону они шли вместе с политическими, но там они раздевались и загорали. Воровская

молодежь нашла свое развлечение — забирала у надзирателей фуражки, с криками носилась по

крышам бараков, а ночью пугала вертухаев (охрану на вышке). Она бы и в женский лагпункт

полезла, но мешал охраняемый хоздвор.

«Когда режимные офицеры, или воспитатели, или оперуполномоченные заходили на

дружеское собеседование в барак блатных, воришки-малолетки оскорбляли их лучшие чувства

тем, что в разговоре вытаскивали из их карманов записные книжки, кошельки или с верхних нар
вдруг оборачивали куму фуражку козырьком на затылок — небывалое для ГУЛАГа обращение! —

но и обстановка сложилась невиданная».

В году власть воров в законе стала ослабевать. Тогда они решили разыграть свою карту

и полностью установить в советских лагерях воровскую власть. Лучшие блатные силы, не

попавшие под амнистию го (кто-то же должен держать порядок), стали организовывать в

зонах массовые беспорядки (размораживать зону). В Кенгире они начались 16 мая года.

Накануне блатные пошли на союз с политическими, которые пообещали им не мешать. По

команде паханов мятежники вооружились палками, выстроились в шеренги и двинулись к

охраняемым воротам хозяйственного двора, за которым находился ханский лагерь.

Администрация растерялась и попросила помощи у «фашистов». Надзиратели бегали по

баракам и кричали: «Ребята! Смотрите! Воры идут ломать женскую зону. Они идут насиловать

ваших жен и дочерей! Выходите на помощь! Отобьем их!» Политзэки сдержали слово, данное

блатным, и остались в бараках. Тем временем блатные подошли к воротам. Но их ломать не

пришлось. Ворота широко распахнулись, и навстречу зэкам вышли солдаты. Они были

безоружны, но пустить в ход палки уголовники не решились. Мятежников стали оттеснять к

стене, и тем в конце концов пришлось ретироваться. Отступление прикрывал град камней,

летящий в солдат с крыш бараков.

Эта выходка для воров осталась безнаказанной. Администрация лагеря решила простить

законникам очередную проказу. Но глубокой ночью воры решились на реванш. Блатные

протаранили бревном ворота и проникли в хоздвор. Там нашли рельс и пробили дыру в женскую

зону.

Терпение у хозяина иссякло. Некто капитан Беляев со взводом автоматчиков вломился на

территорию хоздвора, и при свете осветительных ракет они принялись расстреливать блатных.

Такого «обращения» с ворами ГУЛАГ доселе не видывал. Автоматчики шли цепью за убегающими

бунтарями. За ними следовали солдаты и докалывали штыками раненых. В последних рядах шли

надзиратели и ломами добивали тех, кто шевелился.

Паханы мужественно перенесли первое поражение и отдали приказ возводить баррикады.

Ломались вагонки, из досок мастерились щиты, готовились камни. Под утро блатные были готовы

к новому сражению. Но его не последовало. Остановил кровопролитие министр внутренних дел

Казахстана. Спустя несколько часов в Кенгир прилетел заместитель Генерального прокурора

Вавилов и один из высоких чинов ГУЛАГа Бочков. Они пообщались с мятежниками, пообещали

удовлетворить все требования блатных (даже посещать через пролом женский лагпункт) и

покарать инициаторов расстрела. Но радовались блатари недолго. К вечеру надзиратели

законопатили пролом и начали возводить дополнительные огневые рубежи в запретных зонах.

рогаток перебили все фонари и стали бить столами по колючему заграждению. С вышек

застрочил пулемет и уложил нескольких зэков на месте. Но бунтовщикам удалось развалить

стену в соседний лагерный пункт и проникнуть в хоздвор. Там нашелся строительный инвентарь,

которым крушили все подряд. Кирками проломили стену тюрьмы и выпустили узников на свободу

(относительную). Перепуганные надзиратели бросились бежать.

Мятежники укрепились в лагере и заняли круговую оборону. Они забаррикадировали входы,

подготовили новую порцию камней, выставили своих часовых на крышах бараков. Прибывшему

для переговоров рукводству МВД зэки передали свои требования: установить восьмичасовой

рабочий день, разрушить внутренние стены между лагпунктами, не запирать бараки, снять с

окон решетки и т. п. Генеральские чины улетели в Москву. Спустя несколько дней

размороженный лагерь взяли штурмом. Часовых на крыше барака сняли снайперы. В зону, ломая

стены, ворвались танки, волоча за собой мотки колючей проводки. За танками вошли

автоматчики и расстреливали за любую попытку сопротивления.

Кенгирский бунт был самым мощным среди лагерных беспорядков – годов.

Равновесие было нарушено. Силовые ведомства начали контратаку на лагерных паханов,

большинство из которых были ворами в законе. Для законников наступала эра перековки.

С началом перестройки на долю лагерных блатарей выпало новое испытание. МВД СССР и КГБ

СССР, объявив борьбу с преступниками среди государственных чинов, не забыли и о чинах

уголовных. В то время начинался небывалый доселе процесс сращивания блатного контингента с

органами власти и правопорядка. Обновляющаяся держава вдруг «обнаружила» воров в законе и

открыла «второй фронт» — напустила на них КГБ, которого наделила дополнительной функцией

— борьбой с коррупцией и оргпреступностью.

Очень скоро чуткий воровской клан обнаружил на себе чье-то неусыпное внимание. Угроза

шла от нового противника, пугавшего своей неизвестностью. Это были уже не менты.

По инициативе ПГУ КГБ СССР в регионах, где наблюдалась высокая концентрация

исправительно-трудовых учреждений (Урал, часть Казахстана, Сибирь, Донбасс), начали

создаваться новые оперативные подразделения. Они должны были внедриться в зоны и

установить полный контроль над ними.

Чекисты взялись за дело с привычной энергией и творческим огоньком. Легче всего

поддались вербовке мужики (работяги) и суки (активисты). Но они не могли подступиться к

«закулисной» жизни зоны. Тогда КГБ, обладавший богатейшим опытом и арсеналом спецсредств,

принялся за окружение законников. Иногда удавалось склонить к сотрудничеству самого вора.

Сценарий вербовки оригинальностью не отличался и сводился к примитивному, но эффективному

шантажу. Авторитету обещали этап в небезызвестный «Белый Лебедь», где его ждала перековка
с пристрастием. Только на этот раз перевоспитывать рецидивиста будет не МВД, а другое

ведомство. Его асы в считанные дни гарантируют «покаяние», письменное «отречение» от всего

на свете и подписку о сотрудничестве. После такого комплексного подхода законнику придется

остаток своей жизни бежать от блатных санкций. Наиболее впечатлительные авторитеты,

уяснившие, что «другое ведомство» может и зайца заставить курить (если долго бить), снизошли

на определенный контакт. Сотрудник КГБ, стараясь не перегнуть палку, требовал от

законтаченного вора скромной услуги: держать порядок в зоне и не мешать агентурному

внедрению.

В году рыцари плаща и кинжала опутали сетью внегсотов (внегласных сотрудников)

почти все ИТК строгого, особого и крытого режимов. Через лагерных агентов чекисты пытались

подступиться к уголовным лидерам, вплотную приблизиться к командному пункту теневого

бизнеса. На советские зоны начал опускаться оперативный контроль. Блатные заволновались,

началась «охота на ведьм». Воры подозревали друг друга в измене и сотрудничестве с

комитетчиками, которых причисляли к ментам. Почти на всех сходняках объявляли о новом гаде

и требовали блатную санкцию. Лагерные паханы, обладавшие сверхъестественным чутьем,

выявляли внегсотов (комитетских сук) и запускали торпеду (зэка, проигравшего в карты

собственную жизнь), который инсценировал несчастный случай или открыто убивал комитетчика

в назидание другим.

В году МВД СССР в лице В. Бакатина начало открытое наступление на блатарей. Но уже

служебными инструкциями. В лагерях ужесточалась дисциплина, урезался суточный паек для

штрафников, тюремный карцер стал доступнее. Если раньше пахан мог преспокойно жить в

палате лагерной санчасти как «туберкулезник», целый день смотря телевизор и читая прессу, то

теперь ему грозил возврат на нары. Когда же вору удавалось доказать свою «болезненность и

немощность», ему предлагали облегченные условия труда. Все заканчивалось саботажем и

водворением в штрафной изолятор. На исправительно-трудовые учреждения посыпались

проверки на предмет выполнения инструкций МВД.

Наконец воры пошли в контратаку и решили использовать свой главный козырь — разморозку

зон. Они разослали по всем ИТК призывы к массовым беспорядкам. Сотрудникам МВД удалось

перехватить несколько подобных посланий. Вот одна из маляв, подписанная шестью

законниками:

«Бродяги! Нас хотят затоптать и ссучить. Покажем ментам и сукам, кто в зоне хозяин.

Готовьте веселье».
 Воры разыграли свою карту. По колониям строгого и особого режимов, по тюрьмам и СИЗО

прокатилась мятежная волна. Отрицалы заставили мужиков прекратить работу, зоны вовсю стали

греться спиртным и наркотиками. В Нижнем Тагиле разморозились все семь колоний, к ним

присоединились другие уральские лагеря. Вспыхнул бунт в московской Бутырке. Не остался в

долгу и Донбасс. В Дзержинской колонии во время медосмотра несколько зэков захватили в

заложники двух женщин-врачей. Для подавления мятежа в Днепропетровской тюрьме

внутренних войск оказалось недостаточно, и на подмогу бросили ОМОН. На борьбу с

мятежниками бойцы выходили без огнестрельного оружия и вступали в рукопашную схватку.

На Урале в особо опасные лагеря этапировали законников, с которыми сотрудники МВД

нашли общий язык. Так было в ИТК-5, ИТК, ИТК Прибыв в зону, воры начали насаждать

свой авторитет, компрометировали организаторов бунта, избивали и калечили отрицал, выгоняли

работяг в промышленную зону. Восстановив порядок, новые паханы тем самым прибрали зону к

своим рукам и продиктовали свои условия. Все вернулось к исходным позициям.

Силовым структурам пришлось ослабить хватку и под лозунгами демократических

преобразований начать в зонах эти самые преобразования. Были введены щадящие формы

режима. На вечерней поверке разрешили присутствовать в спортивной одежде, а летом в

локальных секторах зэк мог носить спортивную обувь и рубашку с короткими рукавами. Был

упразднен нагрудный знак и разрешена прическа «полубокс». Увеличился суточный паек,

пересмотрен график свиданий с родней. Зэку разрешили называть «гражданина начальника» по

имени и отчеству.

Тем не менее, с года в системе УВД стали создаваться отряды специального назначения

для борьбы с массовыми беспорядками и терроризмом в зонах, а также поиска и задержания

беглецов. Формировался спецназ из офицеров внутренних войск, прошедших боевую подготовку.

Спецназ возглавили мастера рукопашного боя, бывшие офицеры-афганцы, руководители

ОМОНов. Если раньше в случае ЧП в зону входили солдаты внутренних войск, вооруженные

пластиковыми щитами, то теперь врывался спецназ, призванный не охранять, а усмирять зэков.

В пригородах на полигонах УВД выстроили «эрзац-лагеря» — возвели сторожевые вышки,

установили запретполосы и колючие заграждения. На этих макетах бойцы отрабатывали все

боевые операции с использованием спецсредств. В случае настоящего ЧП они незаметно

проникали в мятежную зону по специальному «коридору», созданному охраной, локализовывали

и ликвидировали конфликт. При мятеже из толпы вычленялись подстрекатели, звуковыми и

световыми эффектами создавалась паника, толпа разбивалась на несколько частей и

укрощалась. Отряды вооружили спецсредствами, бронеодеждой, радиофицированными шлемами,

снайперским оружием, пистолетами Стечкина, позволяющими вести автоматическую стрельбу. В

штате отряда появился офицер-аналитик, составляющий схемы предстоящей операции. Новое

«гражданских» ЧП.

Офицеры спецназа были далеки от тайн лагерной иерархии, от воровских обычаев, интриг и

званий. В отличие от кумов, вертухаев и хозяина (начальника ИТК), они перевидели за свою

службу столько крови и смертей, что души их огрубели. Я лично знаком с бойцами спецназа. Эти

ребята жили по своим законам, имели свое братство, застрелили и прикончили ножами далеко не

одного уголовника. Блатари при задержаниях убивали их товарищей. Офицерам было попросту

плевать, кто находился перед ними — законник, мужик или петух. Перед ними был зэк. Рассказы

о блатных законах, уставах и санкциях воспринимались, словно добрая сказка о советской

тюрьме. Конфликт с паханом офицер мог разрешить мордобоем или членовредительством, и его

бы беспокоило только одно обстоятельство: признает ли прокуратура его действия

правомерными? Георгий Подлесских и Андрей Терешонок в книге «Воры в законе» описали

массовый беспорядок в нижнетагильской ИТК-5, где пребывал законник по кличке Хорь:

«Хорь, Загребенников Алексей Васильевич, года рождения, осужден в году по ст.

ст. , ч. III, , ч. II УК РСФСР к 7 годам лишения свободы, наркоман. Коронован в качестве

вора в законе в тюрьме Златоуста 2 декабря года. В феврале года препровожден в

ИТК-5 Нижнего Тагила. Отличался лояльным отношением к администрации колонии, насилие

порицал. В году при проведении режимного мероприятия в ИТК был избит спецназовцами,

которые заставили его на виду у всей зоны бежать босиком через плац. Проведенной экзекуцией

был напуган. Предложил свои услуги администрации колонии: готов был позвонить в ИТК и

повлиять на местных авторитетов в зоне, чтобы они при работе спецназа не оказывали

сопротивления. Однако у офицера спецназа, случайно оказавшегося рядом, видно, было не

самое лучшее настроение. Мало ли огорчений у служивого человека. Короче, вместо

благодарности получил Хорь мощнейший удар в челюсть. При обыске же у него было изъято

плиток шоколада, несколько бутылок коньяка, большое количество сигарет. Хорь пытался

возражать против обыска, ссылаясь на то, что он-де вор в законе, и был снова избит тем же

спецназовцем, как видно, слабо разбиравшимся в преступной иерархии.

Что и говорить, неважный выдался денек!»

Устав блатного братства

Воровские законы х и х годов сильно отличаются. Явление вполне объяснимое. За

последнее десятилетие страну перевернули вверх дном. Чего уж тут удивляться, что перестройка

коснулась и воровской братии. Часть законников вновь устояла и по сей день продолжает чтить

классические традиции братства. Таких называют нэпманскими ворами. В новые воры пошли те,
кто приспособил законы на новый лад. По мнению оперативников, вражды между кланами не

наблюдается: они решили друг другу не мешать и ограничились лишь обоюдным презрением.

Первый закон воровского братства запрещал вору трудиться. На свободе он должен воровать,

в лагере — сидеть, причем в прямом смысле. Прибыв в зону, вор сразу же попадал в отрицалы,

нарушая режим и отказываясь работать.

Известный всему миру московский законник Слава Иваньков (Япончик), получивший в

году 14 лет за рэкет, был доставлен на Колыму, в одну из колоний строгого режима. Через три

месяца за отказ работать его сослали в Тулунскую тюрьму. За первые несколько лет отсидки на

крытом режиме Японец свыше сорока раз водворялся в ШИЗО и карцер. В его деле

администрация иркутской тюрьмы день за днем фиксирует: «Отказался приступить к работе».

Каждый раз, выйдя из карцера, Иваньков писал заявление начальнику тюрьмы и прокурору, где

жаловался на условия содержания:

«Прошу предоставить мне любую физическую работу, так как хочу накопить средства на

своем лицевом счете. Почти все время меня держат в карцере и штрафном изоляторе,

придираясь по каждому поводу и отстраняя от трудовой деятельности».

В очередной раз Иваньков попал в карцер за то, что избил сокамерника и запустил стулом в

голову сотрудника тулунского ИТУ.

Воры новой формации в большинстве случаев предпочитают работать. Они учреждают фирмы

и компании, открывают сеть ресторанов и казино (как это сделал московский вор в законе Витя

Калина, получивший корону не без помощи самого Япончика). Известны случаи, когда

преуспевающие российские банки приглашали на работу воров в законе. Авторитет занимал

должность руководителя службы безопасности и сам устанавливал себе месячное жалование.

Торг, как правило, был неуместен. Взамен вор возвращал банку долги. Он даже в руки не брал

гражданско-процессуальный кодекс. Ему было достаточно лишь названия фирмы-должника и

фамилии директора…

Тот же Японец, поселившись в США, открыл в Бруклине несколько собственных фирм.

Годовые доходы составляли миллионы долларов (чистоплотность финансовых операций —

вопрос отдельный). Иванькову удавалось еще заниматься в Хабаровском крае золотодобычей и

контролировать судовую компанию Приморья.

Второе классическое правило воровского братства — не имей семьи. До х годов

законникам запрещалось жениться, иметь детей и даже поддерживать связь с родителями.

Считается, что известная татуировка «Не забуду мать родную» имеет несколько иной смысл. Под

'«матерью» понималась воровская семья, которая вскормила и воспитала авторитета. В зоне или
тюрьме воры в законе могли переписываться лишь друг с другом или письменно отдавать

приказы. В году сорокалетний рецидивист Бакин, коронованный на Урале, загадочным

образом получил письмо от матери (родня не должна знать о месте отсидки законника).

Тяжелобольная мать, в последний раз видевшая сына двадцать лет назад, просила его приехать,

чтобы повидаться перед смертью. Длинное письмо растрогало вора, и он, досидев оставшиеся

два года, едет в родной поселок.

Мать умерла у Бакина на руках, отписав единственному сыну дом и всю домашнюю живность.

Вопреки воровскому обычаю, вор не посмел бросить хозяйство. Он устроился шофером в колхозе

и вскоре женился на продавщице сельмага. В самый разгар безоблачной семейной идиллии вор

получает приказ явиться на сходку куда-то на север России. Проигнорировать маляву мог лишь

самоубийца. Вор отправляется в путь и домой больше не возвращается. Спустя полгода, его труп

находят в Северодвинске. Вор умер от выстрела из пистолета, который нашли рядом. В кармане

была записка приблизительно такого содержания: «В моей смерти прошу никого не винить. Я сам

выбрал этот выстрел». Графологи установили, что это — почерк рецидивиста Бакина, и

следователь местной прокуратуры отправил дело с пометкой «самоубийство» в архив. Некоторые

кинокритики считают, что именно эта история натолкнула Шукшина на создание известного

кинофильма «Калина красная».

Сегодняшнему вору в законе позволяют жениться, заводить детей и чтить родителей. Иногда

отец или мать даже помогают добыть сыну воровской венец. Так было с Витей Калиной, мать

которого была связана с Вячеславом Иваньковым — «Японцем».

Воровской устав запрещал законнику окружать себя дорогими вещами — особняком,

автомобилем и тому подобным, носить любые украшения (единственным украшением должна

быть лишь татуировка) и копить личные деньги. Образ жизни вора старой закваски лаконично

выразил главный герой известной комедии «Джентльмены удачи»: «Ты — вор. Украл, выпил — в

тюрьму. Украл, выпил — в тюрьму». Действительно, часть своей добычи законник отдавал в

общак, а на остальные — гулял. Разгульная жизнь обычно длилась не более года. Затем вор был

обязан возвратиться в «дом родной»: сначала в СИЗО, затем в зону.

Это правило оказалось едва ли не самым болезненным для законника. Даже среди нэпманских

воров то и дело появлялись автолюбители, пижоны и поклонники частных коллекций. О новых

ворах даже говорить не приходится: большинство из них предпочитают роскошь традиционному

босоногому скитанию. Новый вор, хотя и не боится зоны, все же старается ее избежать. По

оперативным данным МВД, шестая часть нынешних законников вообще не имеет судимости, что

вызвало бы шок в е или е годы. Но самым диким, по мнению нэпманов, является
возможность просто купить воровскую корону, которая всегда добывалась кровью, и не только

чужой.

Сегодняшний вор разъезжает в шедеврах мирового автомобилестроения, возводит

трехэтажные особняки, в просторечии называемые «спортзалы». Он окружает себя

телохранителями, ибо жизнь законника еще никогда не была в такой опасности, как сегодня

(самому же вору до сих пор запрещено носить какое-либо оружие). Шестидесятилетний Павел

Захаров по кличке Цируль, предполагаемый держатель московского общака, возвел в

престижнейшем районе Подмосковья трехэтажный особняк и отгородил его двухметровым

бетонным забором. Два года назад боевое подразделение ФСБ штурмовало мощную обитель

Паши Цируля и удивилось роскоши старейшего российского вора в законе — немецкая

сантехника, новейшая видеоаппаратура и огромная библиотека редких книг. При обыске у

законника обнаружили пистолет. На следствии Цируль заявил, что пистолет ему подбросили

опера, дабы скомпрометировать перед братвой…

Новые воры, в отличие от своих «отцов», сами на дело почти не ходят. Рэкет и всевозможные

финансовые махинации они поручают своему окружению — пехоте. Засадить авторитета в зону

сегодня крайне сложно: свидетелей, как правило, не бывает, никаких документов, кроме своих

маляв, вор не подписывает. Если же его все-таки арестовывают, мгновенно вмешиваются

влиятельные лица. Тот же Павел Цируль, подозреваемый в рэкете и хранении оружия, спустя

пару месяцев после начала следствия обвинялся лишь в употреблении наркотиков.

Любопытна и судьба Япончика. В году при аресте (который без стрельбы не обошелся)

Иванькову вменялся целый «букет» случаев рэкета. К концу следствия в его уголовном деле

фигурировал только один вооруженный налет. Да и то едва удалось доказать его на суде.

Впервые в отечественном судопроизводстве судью взяли под круглосуточную охрану, а самого

Японца из «Матросской тишины» на процесс везли сложными маршрутами, опасаясь нападения

на спецконвой.

Это был триумф столичной Фемиды. Иваньков отправился в зону. А через шесть лет начался

поход за его освобождение. В Президиум Верховного Совета РСФСР пошла лавина писем в

защиту узника иркутского допра. Туда же направляются и два депутатских запроса, которые

председатель ВС России направляет в комитет по помилованию. Вопросом освобождения Японца

занимался и Верховный Суд в лице зампреда А. Меркушева.

Первое ходатайство об амнистии Московский городской суд отклонил. Это решение никого не

удивило: в начале х правительство начало наступление на российских бандитов. В системе

МВД России и бывших союзных республик уже создавались отделы по борьбе с

оргпреступностью. Однако, в конце концов, законнику смягчили приговор на пять лет, и в ноябре
го он возвратился в Москву. Через три месяца американское посольство в России вручает

Японцу визу. В марте он поселяется в США, а в июне года вора в законе арестовывает ФБР.

Связь с милицией, прокуратурой или КГБ воровской клан презирал и карал. Законнику

позволялось хитрить во время следствия, имитировать контакт с сыскарями, чтобы запутать дело

или отвести удар от другого авторитета, но не более. Воровская клятва «Бля буду!» плавно

перешла в «Легавым буду!». Добрая часть блатных наколок посвящалась сотрудникам милиции и

прокуратуры: «Бог создал вора, а черт — прокурора», «СЛОН — смерть легавым от ножа», «За

все легавым отомщу», «Смерть прокурору!», «ЛОРД — легавым отомстят родные дети» и прочие.

Общаться с милиционером вне стен СИЗО для вора было большим западлом. Честных оперов

уважали, хотя и ненавидели («у вас своя работа, у нас — своя») — Тех, кто купился на

воровскую подачку — презирали и ненавидели вдвое сильнее. Законник даже не смел помочь

умирающему менту, скажем, попавшему в аварию. Он был обязан если не добить, то хотя бы

равнодушно пройти мимо.

За связь с ментами или гэбухой могла последовать самая серьезная блатная санкция —

смерть. Известен случай (его мне рассказал много лет спустя бывший розыскник, подполковник в

отставке), когда в году воронежского законника Владимира Губанова по кличке Глупый

удалось шантажировать при допросе. Следствие раскрыло мокруху, которую он совершил. Шесть

лет назад, еще до своей коронации, тот убил во время кражи хозяина квартиры, проснувшегося

не вовремя. Губанову грозила смертная казнь. Вору обещали помочь спрыгнуть с вышки в обмен

на его рассказ о подельниках. Точнее, лишь об одном из них — скупщике краденого (барыге).

Сначала Глупый обсуждать этот вопрос отказался. Но когда дело уже отправилось в суд, он

заволновался. На допросы вора уже не вызывали. Через контролера следственного изолятора

Глупый незаметно передал записку, в которой просил встречи со следователем.

Через два дня Глупого вызвали на последний в его жизни допрос. Следователь лишь развел

руками: поздно, мол, гражданин Губанов, дело закончено. Вор избежал расстрела благодаря

адвокату, сумевшему на суде переквалифицировать «умышленное убийство» на «тяжкие

телесные повреждения, повлекшие смерть». Рецидивист получил 13 лет и в чудесном настроении

отправился в зону. Но контакт с ментом не прошел незамеченным. Через несколько месяцев его

труп нашли в мехцехе, с расплющенной под прессом головой. Резюме прокуратуры — нарушение

правил по технике безопасности.

Среднеуральский вор в законе по кличке Седой, который за два дня навел порядок в

бунтующей ИТК и который подозревался в сотрудничестве с КГБ, был заочно приговорен к

смерти. Дальнейшая судьба Седого неизвестна. Многие считают, что Седого убили.
 Новые воры также избегают личных связей с милицией, не говоря уже о приятельских

отношениях. Подкуп должностных лиц они ведут через свое окружение и об этих процедурах

стараются не распространяться.

Законникам запрещалось служить в армии, интересоваться политикой, тем более состоять в

партии или комсомоле, посещать добровольные народные дружины и воевать. Косились даже на

тех, кто читал прессу. Вор должен лишь воровать.

В комсомол или КПСС уголовнику попасть и так было почти невозможно, даже при всех его

стараниях, а в Вооруженные Силы рецидивистов не призывали. Так что эти догмы выполнялись

законниками наиболее успешно. В годы войны многие воры продолжали сидеть в лагерях,

трудившихся на военно-промышленный комплекс. Часть авторитетов вместе с другими

уголовниками попала на передовую. В окопах отрицал почти не было: военно-полевой суд

расправлялся со строптивым зэком в считанные минуты, по закону военного времени. Хотя

недавно мне попались мемуары бывшего офицера МВД, который в – годах ведал

штрафными батальонами в Украине. Некто майор Земляной утверждал, что воры в законе и на

передовой имели привилегии. Охрана из молоденьких призывников их просто боялась. Автор

вспоминает случай, когда юный лейтенант расстрелял законника за отказ подняться в атаку. На

следующий день молодой лейтенант во время очередного наступления погиб — «шальная» пуля

попала ему в голову, к тому же в затылок…

Даже в окопах законники ухитрялись держать порядок не хуже ВОХРа (правда, в том случае,

если в штрафроте преобладали уголовники). Примечательно, что криминальных авторитетов

успешно использовали даже эсэсовцы в концлагерях. Законники, сражавшиеся на фронтах

Великой Отечественной войны, стали называться автоматчиками.

В х годах на очередной воровской сходке один из авторитетов внезапно заявил, что среди

присутствующих есть кавалер орденов Славы. Воры даже растерялись, настолько необычным

оказалось заявление. Попросили назвать кличку. «Пускай сам назовется», — ответил вор.

Обвинение такого рода очень серьезно, ибо плюсовался еще и обман. Законник должен доказать

обвинение, иначе оно будет расценено как оскорбление. Доказывать не пришлось.

Пятидесятилетний вор Анатолий Черкасов признался: грешен, мол, защищал страну, награждали

за отвагу. «Точно за отвагу, ерша не гонишь?» — спросила братва. — «Не гоню». Блатной

санкции не последовало. Предлагали ударить по ушам, то есть разжаловать с воровской

должности, но затем решили отпустить Черкаса с миром. Западла-тo ведь не было.

Что же касается политики… Два года назад во время выборов в местные органы власти

баллотировался начальник СИЗО. Его избирательным участком был… его же следственный

изолятор. Выборы прошли успешно, но оппонент начальника СИЗО обжаловал результат

концов подследственных приравняли к морякам и солдатам, которые по капризу судьбы не могут

выполнить свой гражданский долг по месту прописки. Депутатский мандат начальнику СИЗО

восстановили. Глядя на всю эту избирательную кампанию, авторитеты лишь посмеивались, но не

вмешивались. К ним даже не приближались с избирательной урной.

Воров в законе пытались и пытаются (пока весьма неуспешно) использовать политики. Об

этом свидетельствовал незадолго до своей смерти Бриллиант, которого, по его словам, пытались

подкупить диссиденты. Новых воров интересует не политика, а отдельные политики. В них можно

вложить деньги, как в обычное выгодное предприятие, сулящее доход общаку.

Газеты же воры почитывали всегда. Не читали, а именно почитывали. Особенно карманники.

В прессе часто пишут о предстоящем скоплении народа где-то на выставке, концерте или,

скажем, массовом гулянии «Проводы зимы». Очень полезная хроника.

Вор в законе обязан беречь свою честь и заботиться о своем авторитете. На любое

оскорбление он обязан ответить. От этого может просто пострадать его уголовная карьера.

В одной из колоний строгого режима некто Романцев находился на правах положенца, то есть,

приближенного к законникам (положенец мог в любой момент стать вором, а мог и не стать). Он

выиграл в карты крупную сумму у другого авторитета, но тот отдавать деньги не спешил.

Романцев имел полное право опустить должника или даже убить. В любом случае он должен был

отреагировать. Поймав проигравшего в тихом месте, он вытащил тесак и приказал: «Снимай

штаны». Побледневший зэк, оправдываясь и дрожа, стал расстегивать одежду. В этот момент в

подсобку забежал случайный свидетель Ващенко, из мужиков (активистов, желающих досрочно

освободиться). Ващенко и здесь решил отличиться — выбил нож и разнял зэков.

Романцев был оплеван дважды. На следующий день во время пересменки он внезапно

вклинился во встречный поток осужденных и нанес ножом единственный удар. Ващенко

скончался на месте. Романцев, не прячась, спокойно вернулся в свою смену и пошел дальше. На

суде он сказал следующее: «Я обязан был пришить этого козла. Иначе сам стал бы козлом. Если

бы он выжил, я бы опять его подрезал».

В Тулунской тюрьме Японец едва не убил сокамерника, который, не успев понять, кого к нему

подселили, поспешил нагрубить.

В одном из московских ресторанов, расположенном в Лужниках, произошла ссора между

законником Калиной и обычным уголовным авторитетом Мансуром. Причина пьяного инцидента

оказалась пустяковой. Просто двум крутым гостям в одном ресторане гулять было тесновато.

Услышав ругательство в свой адрес, Калина воткнул в Мансура нож и спокойно ушел. Через два

года Калину расстреляли. Но не по приговору суда, а с подачи неизвестного заказчика.

азартные игры. Будь то карты, кости или рулетка. Картам на зоне отводилась особая, ритуальная

роль. Они стали символом зэковского досуга (в карты умудряются играть и вне досуга).

Конкретного автора у воровского кодекса нет — это коллективное творчество. Он писался для

того, чтобы его выполняли. Нарушителей закона постигали наказания, так называемые, блатные

санкции.

Корона воровской империи

Чтобы стать вором в законе, мало быть уголовным авторитетом и чтить воровской кодекс.

Нужно пройти коронацию, или посвящение в законники. Это непросто — нужно соблюсти ряд

формальностей, которые сохранились и по сей день.

Например, авторитет, положенец или пацан, входящий в окружение законников, замахнулся

на воровской титул. Прежде всего, ему нужно заручиться двумя письменными рекомендациями от

воров в законе. Причем законный стаж поручителей должен быть не менее трех (по другой

информации — пяти) лет. После этого кандидат сообщает ворам о своих намерениях. По всем

тюрьмам, следственным изоляторам и колониям рассылаются письма — малявы, они-же — ксивы.

В них сообщается, что имярек по кличке такой-то собирается короноваться. Письма идут дорогой

— тайной лагерной почтой, которая не менее оперативна, чем обычная почтовая связь. Каждый,

кто знает о кандидате что-нибудь нелицеприятное, случай, порочащий воровскую честь, должен

немедленно сообщить в «отдел коронации». Вспоминаются грешки и двадцатилетней давности.

Поводов для компры может быть множество: подозрительное досрочное освобождение,

карточный долг, прощенное оскорбление, задушевная беседа с опером и прочее. Был случай,

когда один из пацанов, прославившийся в зоне конфликтами с администрацией, подал прошение

на коронацию. Его поручителями выступили два известных вора. Кандидатура претензий не

вызывала. Но на отправленную маляву вдруг пришел ответ из далекой колымской колонии. Один

из зэков вспомнил давний, очень давний случай. Оказалось, что претендент на воровской венец

еще в пятнадцатилетнем возрасте был опущен в ВТК, где сидел за кражу. Вскоре пришло из

харьковского СИЗО подтверждение от другого зэка. Причину опускания воры выяснять не стали.

Хватило лишь одной компры, самой позорной из всех. Кандидата разжаловали в обиженные —

забитую и забытую касту зоны. За то, что подставил воров-поручителей. Вскоре его еще и

опустили во второй раз. В конце концов, он повесился.

История весьма поучительная. Авторы рекомендательных маляв в ответе за тех, кого

рекомендуют. Поэтому кандидату очень сложно скрыть характерную историю из своей

биографии. Рано или поздно она станет всеобщим достоянием. Многие не проходят эту

дистанцию и получают прозвище сухарей. Вторая попытка, как правило, также заканчивается

неудачей.
 Если же претендент достоин воровской короны, назначается коронация. Ее могут провести и

на свободе, и в зоне. Хотя большим уважением пользуется коронация в колонии или тюрьме.

Некоторые из воров считают, что венец нужно вручать только в тюремной больнице или на

пересылке.

О деталях самого процесса известно немногое. О самой воровской короне также ничего не

известно. Скорее всего, это символ, а не ритуальный инструмент. Далее следует клятва

новоиспеченного вора в законе. Он обязуется соблюдать законы и беспрекословно принять

смерть в случае предательства. Вору торжественно наносят татуировку: сердце, пробитое

кинжалом — «смерть за измену». В воровском клане существуют еще наколки, указывающие на

законника. Скажем, парящий орел с короной над головой (его накалывают на груди), карточные

масти внутри креста, подключичные звезды. Но их наносят после коронации.

«Симулировать» вора в законе невозможно, не говоря уже о том, что очень опасно. Вора,

прежде всего, выдают манеры, нажитые годами. Он ведет себя как законник, лишь переступив

порог СИЗО или колонии. К тому же зэки узнают о его прибытии еще раньше. Это — закон

преступного мира. Пока вор едет по этапу, для него уже готовят нары возле окна и достают

«смокинг» — лагерную униформу поопрятней (зона обязана знать габариты прибывающего

лидера). В тумбочке — двойной паек и курево.

Если вор получил венец недавно и еще не популярен, зона может устроить проверку. Скажем,

узнать о последнем сходняке или даже задать провокационный вопрос. От того, как вор поведет

себя с зэками, а главное, с администрацией, зависит его будущее.

Если ты косишь под вора, то играешь со смертью, и на руках у смерти все козыри. Обман

раскрывается быстро, и обманщик теряет сон в догадках: что же с ним сотворят. Могут, конечно,

и не убить, но прежнего здоровья уже не будет. Однажды над вором-дурилкой издевались так,

что он, потеряв рассудок, бросился в запретную зону и был застрелен часовым на вышке. Если

же самозванец выколол на своем теле знак вора в законе (скажем, подключичные звезды), его

шансы выжить приближаются к нулю. Перед смертью могут огнем выжечь — зачеркнуть —

татуировку.

История воровской коронации богата неожиданностями. Авторитет из Твери Север

короновался дважды: кавказскими ворами (их называют еще пиковыми) и славянскими.

Воровскому венцу покорны все возрасты. Его можно получить и в 23, и в Были случаи, когда

вора короновали и развенчивали в один день, посвящали в лидеры заочно…

К чудесам воровской коронации в х годах прибавилось еще одно чудо — статус вора в

законе можно просто купить. И не за большие деньги, а за очень большие деньги, которые

вносятся в общак. Ортодоксальных воров, коронованных лет тридцать-сорок назад, подобная

получали венец без единой ходки в зону.

К деньгам добавляли воровской венец не только по идейным понятиям. Во-первых, авторитет,

рэкетирующий фирмы и отмывающий деньги через банковские счета, уже не мог быть

потесненным конкурентами, что называется, за здорово живешь. За вором теперь стоял мощный

клан с длинными руками и многолетним опытом человеческого истребления. Когда погибает

законник, воровской мир начинает свое расследование и выносит свой приговор. Согласно

обычаю, за смертью вора должна следовать смерть убийцы. При заказной ликвидации ищут и

убивают как заказчика, так и исполнителя. Во-вторых, вор становился смотрящим на каком-то

хлебном участке (иногда участком был целый район или даже область), выбивая деньги на

общак. В-третьих, вора могут пригласить для разрешения споров, часто хозяйственных, между

преступными группировками («как скажет — так и будет»). И, наконец, четвертая выгода.

Фартовая воровская жизнь может когда-нибудь дать трещину, и законнику придется идти в зону.

Гораздо приятнее это делать коронованным, чем обычным криминальным авторитетом.

Но в «поправке» есть один недостаток. Специалисты из МВД считают, что воры,

коронованные за деньги (их называют скороспелками), умирают чаше, чем воры классические.

Судить о причинах никто не берется.

В сентябре года в Донецке возле знаменитого кафе «Червоный кут» был расстрелян

известный сорокалетний уголовный авторитет международного масштаба Эдуард Брагинский,

носивший кличку «Чирик». Этимология этого прозвища для многих так и осталась загадкой.

Имеется предположение, что его он получил за свое украшение: массивный амулет из

червонного золота, с которым никогда не расставался. Утверждают, что ранее Эдик носил кличку

«Червонный», которая затем укоротилась. Брагинский был вором в законе и имел влиятельных

покровителей во всем мире. Он часто выезжал в Париж, Мадрид, Сан-Франциско, Нью-Йорк,

сумел установить контакты на Сицилии, контролировал часть производственного и торгового

бизнеса и порой выполнял роль третейского судьи. Любимым его автомобилем был кабриолет с

откидным верхом. Охраной он себя никогда не окружал, заявляя этим, что он фаталист. Не носил

Брагинский и оружия.

Короновался Чирик в Москве за крупную сумму, которую перевел в общак. За несколько дней

до смерти он вернулся из морских краев отдохнувшим и загорелым.

Брагинский стоял в подъездном дворике кафе с двумя приятелями, когда в «Червоный кут»

вошел молодой человек в спортивной одежде и красной бейсболке, из-под которой спускались

на плечи длинные волосы. В руках у прохожего был пакет. «Закрыто», — сообшила официантка

и тут же увидела перед собой короткий автомат. Посетитель улыбнулся опешившей женщине и

последовал к выходу во дворик. Чирик, в черных с отблеском брюках и полосатой безрукавке,

стояли лицом к выходу, он понял — происходит что-то серьезное. Брагинский повернулся. В

мгновение ока пакет был сдернут и отброшен в сторону. Последнее, что увидел Чирик, был

ствол, направленный в его сторону. Очередь прошила Брагинского насквозь. Двое его спутников

получили тяжелые огнестрельные ранения и вскоре были доставлены в больницу. Незнакомец,

даже не пытавшийся спрятать свое лицо, так же спокойно вышел и скрылся на автомобиле.

Киллер стрелял из укороченного пистолета-пулемета типа «Узи». Вскоре эксперты точно

установили марку оружия: автомат «Волк» — чеченская новинка, производимая в Чечне на

легальных условиях. Автомат поместили в донецкий музей МВД под стекло. Рядом покоилась

записка: «Из этого автомата был убит известный „вор в законе“ Э. Брагинский по кличке Чирик».

Проводить Эдика в последний путь прибыли авторитеты ближнего и дальнего зарубежья. За

роскошным гробом следовала добрая сотня иномарок.

Блатные санкции

Вора коронует сходка, она же и развенчивает провинившегося. Любая блатная санкция,

вплоть до пощечины, проводится с ведома сходки. Вор не имеет права сам наказать вора. Он

должен созвать сходку и предъявить санкцию.

Прикрытием для сходок зачастую служат массовые мероприятия — свадьбы, юбилеи или

похороны. Воровской сбор могут назначить и в лесу, но безопасней его вуалировать под

официальный прием. Тем более, что иногда просто пытаются совместить приятное и полезное.

Если это похороны законника, то сходка не только проводит товарища в последний путь, но и

решит, кто займет вакантное место. О «повестке дня» большинство воров не знает,

расспрашивать же не принято: вор должен быть готовым ко всему, даже к самому худшему. На

сходняках обсуждается судьба общака, уголовная стратегия на ближайшее время, расправа над

предателем, передел зон влияния, очередной претендент на корону. Все воры имеют одинаковый

голос и пользуются равными правами. Если сорок лет назад сходку мог созвать любой из воров,

то теперь она назначается общиной — группой из нескольких законников. Сходки бывают двух

видов: местные и краевые. Все зависит от «повестки дня», от важности вопроса, который будет

обсуждаться.

Сходку назначают и в зоне, чтобы решить насущный вопрос, не ожидая звонка. Раньше у

воров была традиция собираться в тюремных больницах под видом пациентов. Лечебное

учреждение, опять-таки, выбиралось в зависимости от вопроса. Воров свозили то в городскую, то

в областную, а порой и в республиканскую больницы. Там братва могла расслабиться, выпить за

редкую встречу и уж потом приступить к делам. Здесь же в одной из палат порой вручалась и

воровская корона.
 Известная столичная тюрьма Бутырка помнит забавный случай, когда в конце х в ее стенах

состоялся воровской сходняк. Воры в законе под видом родственников и друзей пришли

навестить подследственного, также вора в законе. В «скромных передачах» были коньяк, икра,

ветчина и прочая изысканная еда. В самый разгар застолья прибыл спецназ и арестовал всех,

кроме самого виновника сходки — тот содержался под стражей уже не первый месяц. Но вскоре

«родственники и друзья» были на свободе…

Приговорить вора к смерти вправе лишь краевой сходняк, а развенчать, то есть лишить

воровского звания, может и местный. К блатным санкциям у воров подход особый.

Провинившегося вора могут постигнуть три вида наказания.

Первый из них — пощечина. Ее, как правило, дают за оскорбление. К тому же публично, во

время сходки. Уклоняться или бить в ответ наказанный вор не смеет. Безобидная, на первый

взгляд, кара без последствий не остается: авторитет вора уже пошатнулся, по миру расползется

слух — битый, мол. За очередную провину, которая раньше сходила с рук, может последовать

вторая санкция — удар по ушам.

Бить по ушам — лишать воровского титула. Участь развенчанного вора зависти также не

вызывает: он отстраняется от лакомого куска — общака, лишается рэкетируемого участка, а в

зоне перемещается из угла или от окна поближе к центру. Экс-вор выживает уже

самостоятельно, ибо другой воровской группировки подобного размаха (как, скажем, польских

воров середины х) нет. Он не сможет переметнуться и к бандитам, которые не любят

законников, а те отвечают взаимностью. Развенчивают за обман, западло, а также нарушение

воровского закона.

Московский вор в законе по кличке Монгол (фамилию его часто путают, называя Кольцовым,

Корьковым и Коньковым) пика своей уголовной популярности достиг в начале х годов, когда

его молодцы из числа боксеров, борцов и штангистов бомбили цеховиков. После десятилетней

отсидки Монгол ударился в рэкет и заставил с собой считаться всех авторитетов Москвы. Под его

началом ковал свою рэкетирскую биографию и Слава Иваньков, получивший к тому времени

звание мастера спорта по боксу. Но внезапно воровская звезда закатилась — на очередном

сходняке Монгола развенчали. Как вор в законе, Монгол пользовался лагерным общаком,

который заметно похудел. Подозрение пало на шестидесятилетнего Монгола.

Законник Андреев, имевший погоняло Кирза, лишился титула за то, что выступил на судебном

процессе в роли свидетеля. Воровские понятия разрешали вору быть лишь подсудимым.

Развенчанных воров еще называют прошляками.

Третья блатная санкция, самая жесткая — смерть. Ею карают только за измену. Предателем

считается тот, кто сдал подельников, пошел на сотрудничество с милицией, похитил общак, убил

вора в законе без санкции сходняка, вышел из воровского клана и, наконец, завязал.
 Кстати, о выходе из клана. Воровским законом предусматривается и такая акция, но лишь в

исключительных случаях. Отойти от дел вор может лишь по болезни, серьезной болезни.

Недомогание в счет не берется: им страдает добрая часть воров — тюремно-лагерный режим

здоровья не прибавляет. Когда вор «бракуется» медкомиссией ИТУ, физически не в состоянии

посещать сходки и идти на дело, он может попросить братву отправить его на пенсию. Братва

сама проведет «врачебно-трудовую экспертизу» и отпустит вора с миром и почестями. Воры не

лишаются титула, а лишь переименовываются на вор в короне. Но во всех случаях судьбу

больного законника решает братва, а не он сам. В противном случае он — изменник.

Изменник приглашается на очередную сходку, даже не ведая, что на повестке дня — его

жизнь. Вор, обнаруживший предателя, оповещает об этом братву. Собравшиеся воры требуют

подтверждений. Затем слово дается подозреваемому. Если он не сумеет доказать, что это —

ложь, дела его плохи. Был случай, когда подозреваемый вор сначала наградил обидчика

пощечиной, а лишь затем доказал свою невиновность. После этого братва одобрительно

загудела. Поэтому, собирая сходняк, вор-обвинитель запасается уликами, чтобы не подорвать

собственный авторитет.

Если предатель уличен, братва выбирает способ казни. Иногда стараются имитировать

самоубийство. Жертве предлагают исполнить вторую часть воровской клятвы, раз первая была

нарушена: беспрекословно принять смерть за измену.

С самоубийцей меньше пыли. Тут и посмертная записка типа: «В моей смерти прошу никого

не винить», и пистолет в руке, и единственная дырка в голове. Изменнику вручают пистолет с

одним патроном. Выбора у вора нет, и он даже рад такой казни, ибо порой карают еще хуже.

Считается, что такая смерть — везение.

Если вор, чувствуя свою кончину, не явился на встречу — назначают еще и палача. Среди

законников бывает свой ликвидатор, работающий под «несчастный случай». Он поумнее, с

фантазией, имеет в своем репертуаре дюжину способов отправить жертву на тот свет так, чтобы

в милицейской сводке и в дальнейшем следственном деле стояло: «в результате ДТП», «в

результате неправильного обращения с огнем» или т. п. Их жертвы «курят в постели», «не умеют

плавать», «неосторожны на дорогах», «пользуются самолечением». Иногда эти киллеры имеют в

своем арсенале соблазнительных девиц, которых подсовывают жертве. После бурной ночи с

красоткой ей (жертве) уже не проснуться.

Сходняк может выбрать такой способ казни, что лишь диву даешься. Все зависит от вины. В

Тюменской области помнят случай, когда приговоренного запихнули в отрезок строящегося

нефтегазопровода и заварили вход. Чтобы доползти к выходу, пришлось преодолеть десяток

километров. Когда через неделю вор увидел свет, то нормально соображать уже не мог. Он долго

лечился у психиатров, искололся транквилизаторами, но обрести прежнее душевное спокойствие

помещениях с ним случалась истерика, везде чудился запах ржавчины. Лишь с помощью гипноза

из больного удалось вытащить историю с нефтегазопроводом, но это лечения не продвинуло.

Наконец, промучившись два года, пациент во время очередного ночного кошмара выбил окно и

выпрыгнул с четвертого этажа психлечебницы.

В х годах особой популярностью пользовались «бетонные боты»: смертника ставили в таз

и заливали бетоном, затем бросали среди болота или сталкивали в ставок. Казнь родилась

именно в России, а не среди американских или итальянских гангстеров. Однажды вору выкололи

глаза, отрезали язык и вбили по гвоздю в уши, якобы за то, что он сдал свою общину и указал на

общак. На разборку вор не явился и попытался спастись бегством. Палач настиг его в поезде.

Говорят, что казнь проходила прямо в купе. Закончив процедуру, палач оставил на столике

записку: «Имеющий уши — да не услышит, имеющий очи — да не увидит». Дальнейшая судьба

изувеченной жертвы неизвестна.

В зоне казнь происходила, как правило, в промышленном секторе, среди механизмов,

агрегатов, котлов и печей. Здесь киллеру есть где развернуться. Он может и не работать под

несчастный случай, а специально устроить показуху, дабы другим неповадно было. Головы жертв

попадают в шестерни и под прессы, животы натыкаются на штыри, причем раз десять.

Приговоренный может взять «на язык» вольт переменного тока или оказаться под тонной

«внезапно» рухнувшего штабеля бревен.

В конце х криминальный лидер Среднего Урала по кличке Седой был приговорен к смерти

заочно. В году по тюрьмам и лагерям прошла волна саботажа и даже открытых бунтов:

уголовники пытались захватить власть в зонах и диктовать МВД свои условия. Как и в былые

времена, силовикам вновь пришлось искать помощи у законников (имеется компетентное

предположение, что воры специально разморозили лагеря, то есть устроили массовые

беспорядки). Руководство МВД пошло на переговоры с Седым и этапировало его в

среднеуральскую ИТК, где уже несколько недель подряд зэки пьянствовали и срывали работу.

За два дня Седой прекратил пьянки и выгнал саботажников в промышленную зону. Наиболее

активные отрицалы-подстрекатели поплатились здоровьем: их законник бил лично, без помощи

шестерок.

Восстановив порядок, Седой получил от администрации обещанные права и полномочия.

Фактически он стал хозяином колонии строгого режима. Вору даже удалось, не покидая зоны,

взять под контроль свердловских бандитов, часть наркобизнеса и ряд промышленных

предприятий Урала. Вскоре его аппетит стал мешать не менее крупному лидеру — законнику по

кличке Хазар. Последние годы оба вора шли по лагерям рука об руку и доверяли друг другу. И

вдруг Хазар обвиняет Седого в предательстве и сотрудничестве с КГБ. На очередном сходняке он

лагере, и прибыли на нее лишь несколько воров (к тому же земляки Хазара), но авторитет

обвинителя был настолько высок, что воровской суд твердых доказательств не потребовал. Хазар

разослал малявы по тюрьмам, лагерям и СИЗО: Начиналась охота на гада, которого, по законам

уголовного мира, обязан ликвидировать любой законник, находящийся рядом. Администрации

ИТК пришлось упрятать Седого в штрафной изолятор. Защищали его вяло: кому приятно

иметь под боком секретного сотрудника КГБ. Седой понимал, что местная сходка Хазара не имела

права выносить такой приговор, но его жизнь действительно оказалась под угрозой. Хазар

принадлежал к лаврушникам (ворам с Кавказа) и не особо соблюдал воровские традиции

славянского крыла. Многие считают, что в средне-уральском конфликте схлестнулись не столько

коммерческие интересы, сколько национальные. Вскоре Седого этапировали за пределы ИТК,

и его дальнейшая судьба для многих неизвестна.

В последние годы среди новых воров появилась четвертая блатная санкция — финансовая.

Принцип ее прост: подставил — плати. Штрафы назначает опять-таки воровская община.

Наказывают рублем, гривней или долларом за опоздание на сходку, за срыв сделки, за то, что

наследил. Сумма иногда достигает миллиона долларов.

В былые времена убить вора-изменника мог лишь равный по титулу, то есть вор в законе.

Теперь нравы и законы изменились. Новые законники, привыкшие все делать чужими руками,

верны себе и в этом вопросе. Для казни зачастую приглашается киллер со стороны. Среди

изменников попадаются настолько крутые, что нанимают нескольких убийц, знакомых с

гранатометами, снайперским стрелковым оружием и взрывными работами. Вора могут

сопровождать телохранители и возить бронированный автомобиль. Заколотить такого в трубу или

расплющить прессом голову весьма проблематично.

Суд воровской жесток, но упразднить его никогда не пытались. Однажды один известный

законник самодовольно заметил: «Кто судит от имени государства? Судебная коллегия из

нескольких человек. Вора же судят полсотни воров, а то и больше. Все они присяжные с

равноправным голосом».

Кони на стенах

Без оперативной связи воровской клан не выжил бы. Кто владеет информацией, тот владеет

миром. Воровская почта родилась еще до революции. «Малины» общались между собой с

помощью связного, который был неприкасаемым. Независимо от текста письма, ударить курьера,

а тем более убить, никто не смел. В своих посланиях паханы (главари) воровских группировок

договаривались о совместных налетах, сообщали о стукачах и просто делились новостями. Тогда

же стали выращивать и голубей, используя их в роли связного. Вскоре письма стали шифровать.
Воровской жаргон стал первым способом шифровки такой информации. Затем возникла

нательная символика — татуировки.

Как общаются между собой нынешние уголовники на свободе, представить не сложно. С

развитием радиосвязи и промышленных шифраторов и дешифраторов началась новая эпоха

уголовных коммуникаций.

В зоне общаться сложнее. Тюремно-лагерные дороги — связные каналы — существуют

десятилетиями. Каждая камера СИЗО или тюрьмы подключена к дороге. Если камера не имеет

связи, ее называют пустой или лунявой. В ней содержатся стукачи, обиженные и опущенные, с

которыми держать связь считается западлом. По наружной стене здания протянуты длинные

веревки: вертикальные и горизонтальные. По этим веревкам постоянно гонят коней — передают

мешочки, где спрятаны малява, сигареты или деньги. Иногда малявы шифруются, а иногда и нет:

все зависит от ее важности.

Письмо обычно шифруют с помощью буквенного кода. По дороге идет полная белиберда, но

адресат знает, что значение имеет лишь пятая (вторая, шестая) буква. Шифр могут усложнить

решеткой — специальным шаблоном, который поворачивается по тексту в нужном направлении.

У каждого рецидивиста есть свой графический опознавательный знак, который ставится вместо

подписи. Вор может ограничиться и своей кличкой в конце малявы.

За дорогу отвечают опытные уголовники. Часто администрация обрывает веревки и забирает

коней, тогда несколько дней уходит на то, чтобы вновь наладить дорогу и пошить новые

мешочки. Все материалы для этого, как правило, уже имеются.

Зэки могут перекрикиваться и даже переплевываться. Многие камеры имеют тонкую длинную

трубку, куда заряжается скрученная в конус бумажка. Во время коротких прогулок на стенах и

плаце иногда появляются замысловатые каракули, которые кто-то из зэков сможет прочитать.

Но лучшая связь — через контролеров. Если сотрудника СИЗО или тюрьмы нельзя подкупить,

его шантажируют. В уголовном мире есть группы специалистов, собирающих компру на персонал

изолятора, ИТУ и ВТК. Несколько лет назад на Урале во время шантажа был арестован некто

Баранов, бывший офицер контрразведки. Он пытался завербовать контролера СИЗО, угрожая

обнародовать его давний прокол (что-то связанное с супружеской изменой). Контролер попросил

день на раздумья и по приходу домой позвонил своему начальнику… На вторую встречу Баранов

также явился с компрой — фотоснимками и аудиокассетой.

При обыске на его квартире обнаружили еще несколько подобных дел.

Контролера могут и спровоцировать: вручить взятку и записать эту сцену на видеопленку. Но

все эти приемы слишком известны и часто не срабатывают. Самый верный путь — подкуп.

Подогретые баландеры передают записки из камеры в камеру и не отбирают «духовые ружья». В

малявах подследственные договариваются со своими подельниками о показаниях, зэки

проблемы: какую зону греть, кого мочить и сколько взять из общака на личные расходы.

Покидая СИЗО или тюрьму, ее обитатели обязаны передать своей смене все каналы связи и всю

компру (если таковая имеется) на персонал.

Во многих колониях законники создали свою агентурную сеть. Взяв под контроль тысячные

толпы зэков и шантажируя администрацию, они знали все, что творится в их владениях.

Доходило даже до того, что в кабинеты лагерных следователей и оперработников подбрасывали

«жучки» — приборы аудиоконтроля, которые давали возможность прослушивать допросы и

телефонные разговоры.

В некоторых лагерях Урала сидели зэки-связисты такой квалификации, что ухитрялись

подсоединяться к коммутатору ИТК. Незаметно пробравшись в телефонный узел, они ставили

специальные перемычки и проводили параллельные линии. Каково же было удивление

администрации, когда с АТС пришла квитанция за разговоры с Москвой, Чебоксарами,

Соликамском, Свердловском, Мадридом и Гамбургом.

В последние годы МВД сильно ужесточило подбор кадров для УИНа (Управления по

исполнению наказаний).

Службы внутренней безопасности стараются найти проколы персонала раньше, чем о них

узнают зэки. Постоянная ротация кадров не позволяет сотруднику УИН долго задерживаться на

одной должности или на одном участке. Несколько лет назад был арестован прапорщик

Артемовского СИЗО № 2, который служил в изоляторе связным. Он даже сумел передать в одну

из камер ножовку и напильник. Прапорщик получил три года и отправился в колонию.

Сегодня сакраментальную маляву вытесняет мобильная связь. Авторитету некогда ждать, пока

послание дойдет до адресата. Лежа на нарах, он наберет по сотовому телефону номер и отдаст

все инструкции. Сотовой дороге доступна почти любая точка планеты в течение минуты.

Бабки общаковые

Воровской клан напоминает громадное предприятие с мощным капиталом, опытными кадрами,

региональными представителями и уставом. Управляет фирмой воровской совет — сходняк. Как и

любая фирма, воровской клан имеет свои кассы. Общаки бывают двух видов — лагерные и

свободные.

Лагерная касса формируется внутри зоны и служит для грева карцеров и изоляторов, подкупа

кумов, закупок спиртного и наркотиков, а также для личных расходов лидера. В каждом отряде

существуют шнифты — местные кассы, за которые головой отвечают шнифтари — группа зэков,

назначенных вором в законе. Они и собирают со всего отряда дань на общак: сигареты, чай,

продукты, деньги и разную туалетную утварь. Размер дани устанавливает сходка.

очко зэки отчисляли рубль, буру — два рубля, терц — пять. Налог оплачивал проигравший.

Но основной приход в лагерный общак был из свободных касс, расположенных на воле. Они

грели целые зоны небольшими суммами, но регулярно. Воровская дорога принимает деньги

почти ежедневно. Однажды охране тобольской тюрьмы удалось перехватить маляву следующего

содержания:

«Привет хабаровской братве. Балабаны и балясину получили. Спасибо. Роба на кукане у

Мюллера, туфля не капает». Письмо подписали девять воров в законе. Оно означает, что деньги

и продукты получены, законник Роба под наблюдением у начальника лагерной оперчасти,

который взяток не берет.

Вот еще одно характерное письмо по поводу общака. Малява писалась Славой Иваньковым и

адресовалась зэкам иркутской зоны:

«Бродяги ой хаты БУРа, приветствую вас. С пожеланиями всего самого Доброго и Светлого

— Вячеслав „Япончик“. Ввиду того, что сегодня один из вас выходит в зону, гоню на вас еще

рублей (четыреста), которые хотели отправить на крытую с Заурбеком. Но, к сожалению (а

может, и к лучшему), загнать их ему не представилось возможным. Говорю к лучшему, потому

что, как мне сообщили, Заурбека по приходу на крытую менты посадили спецом к кошкам в хату,

и потому у него могли возникнуть сложности. Тем более, он еще не достаточно опытен. Короче,

эти рублей также в зоне, сообща с Бродягами вложите назад в общак, вместе с предыдущими

рублями, что я загнал вам в прошлый раз. Попутно поясню за эти рублей: их дали,

выдали Руслану как Вору, а ему их не положено, ибо он не Вор. Думаю, все понятно. Короче,

деньги в сумме всего рублей (шестьсот) гоню назад в казну. У меня все потихоньку.

Благодарю вас за внимание и заботу. Примите мои самые добрые пожелания. С ув. — Вячеслав

„Япончик“».

До х годов в общак платили не только зэки, но и целые лагеря. Суммы были небольшие —

до – рублей с зоны. Таким образом, ИТК общего, усиленного и строгого режимов грели

зоны особого и крытого (тюремного) содержания. После того, так свободные общаки

превратились в мощные финансовые структуры, такая необходимость отпала.

В первые годы своего существования свободный общак пополнялся добровольными взносами

воров. Своим уловом делились карманники, грабители, домушники, фальшивомонетчики, шулеры

и прочий уголовный элемент. Собранные деньги на очередном сходняке клали в тайник. Им мог

служить сейф, спрятанный в каком-то заброшенном месте. Воры выбирали кассира и вручали ему

ключи от сейфа. Хранитель общака только тем и занимался, что оберегал кассу.

Разумеется, хранилище было символическим: любой шнифер или медвежатник (взломщик

сейфов), знающий о тайнике, мог в считанные минуты его распечатать. Но воровская касса была
«знаменем полка». Любого, кто надругается над обшаком — запустит лапу или обчистит — ждала

смерть. Когда воровские ревизоры выявляли недостачу, начиналось целое расследование.

Обычно спрашивали с кассира. Иногда общаковые деньги замораживали — клали на длительное

хранение. Например, их могли закопать на кладбище под видом свежей могилы.

Был случай, когда в х годах кассир тайком взял из общака небольшую сумму. Пропажа

обнаружилась случайно. Вор божился, что собирался вернуть деньги через неделю, после

воровского скока (кражи). Братва понимающе кивала, но кассира все же убила. Новые

законники переносят эмоции на второй план, предпочитая им четкий экономический расчет.

Когда один вор вернулся из тюрьмы и купил на общаковые деньги без ведома братвы

трехэтажный особняк, сходняк пожурил за западло. Затем ему было приказано продать дом,

вернуть в общак деньги и заплатить штраф, который был вдвое выше самого долга. На все

давались сутки. Опешивший вор просил уменьшить штраф или хотя бы дать отсрочку, но братва

не отступила. Чтобы не умереть, он воспользовался своим правом законника и взял из общака

кредит под бешеные проценты. Погасив долг, вор стал работать на возвращение кредита.

Говорят, что он все-таки расплатился и остался жив.

Современные свободные общаки могут существовать в виде легальной финансовой структуры,

но в основном их прячут в глубокое подполье. Банковский счет могут арестовать, к наличности

же подобраться почти невозможно. Лет семь назад воровские деньги клали на сберкнижки,

которые выписывались на весьма респектабельных лиц без уголовного прошлого. Таких вкладов

в одном городе могло быть и десять, и сто.

Сегодня, по мнению оперработников, воры стараются хранить наличность, притом твердую

валюту, которая в меньшей степени подвержена инфляции. Такую кассу охраняют не один и не

два человека. По некоторым данным, число хранителей свободного общака порой достигает

двадцати бойцов, которых выбирают на сходняке. Стеречь кассу — дело почетное и довольно

прибыльное. Эту миссию поручают фанатикам, самым преданным воровскому делу законникам. О

месте хранения денег и способе их получения знает лишь охрана (ее называют сообщаковой

братвой). Она ложится на дно и живет на конспиративных квартирах по фальшивым паспортам.

Система безопасности общака продумывается настолько, что заговор внутри сообщаковой братвы

ничего не даст. Притом воры-охранники имеют право убить любого законника, даже самого

авторитетного, который попытается запустить руку в кассу. Разрешаются разборки и внутри

охраны, вплоть до ликвидации.

Лагерный общак не идет ни в какое сравнение со свободным общаком, который оперирует

миллионами долларов. Один авторитетнейший законник после прибытия в США получил от

долгопрудненских воров почти тысяч долларов для «поддержания штанов». Говорят, что,

получив сумму, вор разочарованно вздохнул: он ожидал больше.

должностных лиц высокого ранга, выплачивает пенсии семьям погибших авторитетов (сейчас они

колеблются от до долларов в месяц), оплачивает услуги осведомителей в органах МВД

и прокуратуры. Деньгами местного обшака распоряжается воровская община, состоящая из

нескольких законников; судьбу региональной кассы, из которой финансируются

крупномасштабные преступные операции, решает региональный сходняк.

Огромные суммы воровской мир тратит на экономический шпионаж. Высококлассные спецы,

большинство из которых получили знания (и звания) в школах МВД, КГБ и ГРУ, проводят

«рентген» заводов, концернов, страховых компаний, МП, ТОО, ООО, получая об объекте все

данные. Досье с информацией о мощностях, фактической деятельности, активах, месячном и

годовом обороте, прибыли, автомобиле руководителя и его любимых сигаретах, а также вся

компра кладутся на стол «крестного отца». Рука аналитика уже отметила слабые звенья и

вписала рекомендации.

Пацаны, быки, шестерки

Пацаны, шестерки, быки и громоотводы — лагерная прислуга вора в законе. Нередко они

служат законникам и на свободе, но там их услуги иного характера. В этом ряду самое выгодное

положение у пацанов.

К пацанам относят отрицал, симпатизирующих ворам. Когда вор размораживает зону, то есть

затевает массовые беспорядки, пацаны служат ударной силой, подстрекая мужиков на пьянство

и саботаж.

Мужиками (или работягами) называют тех, кто стал на путь исправления, добросовестно

работает и не конфликтует с персоналом ИТК. В мужики чаще всего попадают зэки, осужденные

впервые, цеховики и расхитители, далекие от примитивной уголовщины. Мужики записываются в

актив, пытаясь заслужить досрочное освобождение. В колонии создаются два мощных лагеря из

пацанов и мужиков. Новичок, если он не «профессионал», должен принять одну из сторон. Во

время лагерных бунтов пацаны по заданию авторитета не пускают мужиков в промзону,

спаивают их водкой (иногда насильно) и провоцируют на драки. Мужики менее организованы и

на массовый отпор не идут.

Наиболее преданных и авторитетных пацанов воры берут в свое окружение. Особое внимание

уделяют молодежи, из которой выковывается достойная смена. Пацана могут признать

положенцем, то есть потенциальным кандидатом на воровской венец. Многие клятвы во время

коронации начинались словами: «Я как пацан, который хочет служить воровскому братству…».

Шестерки служат для общих услуг: передают записки, собирают деньги, ежедневно проводят

влажную уборку возле нар вора, достают сигареты и спиртное, доносят о непорядке, трудятся за

вора в промзоне, обстирывают и даже вслух читают книги.

Григорий Вербило в ИТК прислуживал вору в законе, три года давал за него план в

арматурном цехе и брал на себя все режимные провины законника. Выйдя из зоны, Вербило

открыл в Челябинске фирму и стал торговать спиртным. Он ездил на иномарке и имел двоих

телохранителей. Через год Гриша загремел в СИЗО за мошенничество и наркотики, которые

нашли при обыске. Получив десять лет, он отправился в ИТК и опять попал в пристяжь: там свои

порядки и обычаи.

В зоне шестерки обязаны защищать вора, исполняя роль телохранителей. В случае его

несанкционированного убийства или увечья отвечает пристяжь. Авторитеты часто набирают в

прислугу лиц, имеющих опыт охранной деятельности.

Быки — прямые исполнители наказаний. Их также называют солдатами и посылают туда, где

нужна грубая физическая сила. К примеру, опустить, отдубасить, а иногда и прикончить

неугодного зэка. Ряды быков стараются пополнять здоровенными детинами, которые могут

напугать впечатлительного мужика или суку одним своим видом. Умом быки не блещут, и среди

них даже встречаются дебилы, признанные судебными экспертами психически здоровыми.

Самые опасные среди быков — так называемые торпеды. Это смертники, «камикадзе»,

которые выполняют задание любой ценой, даже если придется расстаться с жизнью. В торпеды

может попасть карточный игрок, проигравший свою жизнь. Такие игры очень популярны у

преступников и называются «Три звездочки» (иногда «Три косточки»). Смертельный кон

наблюдался еще в лагерях довоенной эпохи. Повышенную тягу к нему изучало большое

количество психологов, но короче всех объяснил ее сам торпеда, некто Корсун, убивший по

воровскому приказу лагерного активиста:

«Я с 12 лет играю в карты. Для азартного игрока важен не выигрыш, а чувства, которые ты

испытываешь во время игры. Чем выше ставка, тем сильнее холодок в животе, и громче екает

сердчишко. Это как наркотик: чтобы иметь кайф, надо поднимать дозу. Царские офицеры

щекотали нервы „русской рулеткой“, а я — карточной ставкой. Причем могу ведь и выиграть.

Месяц назад я проиграл жизнь. Кому именно, не скажу — убьют. Суда не боюсь. Дальше зоны не

пошлют, а вышка не грозит. По законам Украины вышка дается за умышленное убийство с

отягчающими обстоятельствами. У меня же таких нет: корысти я не преследовал, жертва не

мучилась, беременной или малолеткой ее не назовешь…».

Если «камикадзе» отказывается выполнить приказ, то есть вернуть карточный долг, он об

этом быстро жалеет. Более подробно об уголовных карточных обычаях — в главе «Пять „тузов в

одной колоде“». Торпеды могут убивать не только в зоне, но и на воле. Но заказ на ликвидацию

должен быть изначально выполним. Если победитель поручит зарезать главу африканской
республики или прикончить «объект» на днях где-то в Череповце, когда торпеде еще три года до

звонка, — это западло.

Иногда торпедам поручают убить милиционера, прокурора или госдеятеля (скажем, депутата).

В таких случаях шансы получить «вышку» возрастают до предела. Поэтому перед смертельным

коном игроки нередко оговаривают все нюансы.

И, наконец, последний представитель воровской пристяжи — громоотвод. Он защищает

авторитета с юридической стороны: берет на себя его преступления. Подставу стараются

проводить очень тщательно и грамотно, так как самих признаний громоотвода для следствия

мало. Следователь может пришить и липовое дело, записав плюс в свой актив, но тогда оно

имеет большие шансы развалиться на суде.

Роль громоотводов могут исполнять шестерки или торпеды, реже быки и пацаны.

Пять тузов в одной колоде

В тюрьмах и лагерях карты занимают особое место. Такие старинные русские забавы как

терц, очко, сека, рамс, бура и стос укоренились в зонах еще в начале х. Тогда и начали

писаться законы карточной игры (не путать с правилами игры). Карты стали вершителями

зэковских судеб: за одну ночь они делали богачами и разоряли, калечили и убивали, делали

петухом или парашником. Но в них продолжают играть, ибо обязаны это делать. Уголовный

авторитет приходит к зэку вместе с карточным фартом. Если ты не игрок, то, в лучшем случае, —

мужик.

Законы воровского братства обязывали законника знать все азартные игры вплоть до рулетки

и «Блэк Джека». Свою судьбу вор в законе, находящийся на воле, мог испытать в шалманах и

катранах — притонах для азартных игр (сегодня к ним присоединились казино). Когда вор

переступал КПП лагеря или тюрьмы, вместе с ним приходили и карты. Сегодняшние авторитеты

не брезгуют традиционными лагерными играми, но уже могут дуться и в «покер», и в

«преферанс», и даже в «бридж».

Каковы же законы лагерной игры? Речь будет идти о жестких традициях, которые пришли в

зону 60 лет назад и соблюдались десятилетиями. Прежде всего, играть нужно под интерес, иначе

это западло для барака. В «банк» ставили деньги, табачные изделия, спиртное, предметы

туалета и одежду. Играть на постельное белье и паек во многих лагерях строго запрещалось: их

считали неприкосновенным имуществом и называли кровью. Если авторитет узнает, что кто-то

поставил на кон подушку, простыни или хлеб, следовала расправа: воровские быки могли

отмолотить обоих зэков, обложить штрафом или отлучить их на месяц от карточных баталий. Но

иногда карточным азартом бывает охвачена вся зона, и тогда на обычаи попросту плюют.

Академик Дмитрий Лихачев, сосланный в конце х годов на Соловки, в своей статье

«Карточные игры уголовников» писал:

роте зимой ( год. — Авт.) картежная игра достигла огромных размеров. Сперва играли на

барахло и тряпки, потом на пайки хлеба, дальше — на обеды и ужины. Проигранное даже „под

ответ“ переходило из рук в руки и, наконец, скопилось у трех лучших игроков камеры.

Проиграли в общей сложности человек. Некоторые оказались „в замазке“ на целых три

месяца. Были устроены собрания ротным начальством, на которых предлагалось прекратить

выплату долга, т. к. люди едва могли держаться на ногах от голода, но никакие уговоры не

привели ни к чему. Когда вопрос ставился на голосование, то все проигравшие голосовали за

отдачу проигранных пайков. В конце концов, по почину санчасти, пришлось прибегнуть к

принудительному кормлению в коридоре и обыскивать после еды, чтобы хлеб не „затыривали“

(хлеб, например, прятали в пах)».

Играть можно и в долг — под ответ. В этом случае оговаривался срок, когда долг будет

погашен. Надувать партнера — себе же во вред. С должником поступали круто — пускали по

кругу. Победитель, не дождавшийся в положенный день денег, курева или тряпок, объявлял о

западле ворам. Те уже решали, что сотворить с должником. Обычно его били целой группой.

Назначались шесть-семь бойцов, которые становились в круг. По центру находился заигранный с

вытянутыми по швам руками. Отбиваться или защищаться он не имел права: за это назначалась

дополнительная кара. Процесс назывался «расплатиться красным». Проштрафившегося игрока

избивали до тех пор, пока его партнер не остановит экзекуцию. Если проигрыш был большой,

жертву могли и искалечить. После круга долг списывался — должник расплатился. Зона ставила

его в один ряд со стукачами и педерастами, а это еще хуже, чем мордобой.

Был случай, когда законник проиграл двести рублей. Расплатиться на месте он не смог.

Садясь играть, вор рассчитывал на шестерку, посланного за деньгами полчаса назад. Когда

гонец наконец прибыл и сообщил, что денег нет, должник молча пошел в переплетный цех и

острым ножом отрезал два пальца на левой руке. Замотав пальцы в носовой платок, он отдал их

победителю. Это была равноценная замена. Для зэка играют роль не столько деньги, сколько

сама игра и лагерный обычай. Расплатившись пальцами с партнером, вор жестоко избил

шестерку, который подставил его.

Со временем экзекуции должников изменялись. В х годах заигранного мог избить его

партнер, не дожидаясь вердикта авторитетов. Мордобой проходил публично, и должник все так

же стоически терпел удары. Затем казнь стала изощренней: картежнику насильно наносили

татуировку похабного содержания. Могли выколоть матерщину или нарисовать козла с картами,
подписав: «Я играю как козел». Были случаи, когда кололи татуировку на лоб или щеку. С

владельцем такого клейма посмел бы соорудить банчок лишь его «коллега».

Все чаше мордобой заменялся процессом менее болезненным, но более постыдным. За

невозвращенный долг могли опустить. Победитель имел право собственноручно совершить

половое насилие, а мог и пожаловаться авторитету. Тот выделял «сексуальных агрессоров»,

которые и опускали проигравшего. Последний становился петухом и перебирался в петушиный

угол. Опущенного зэка могли наградить татуировкой пассивных гомосексуалистов: пчелами на

ягодицах или чертом, раздевающим женщину. Вскоре появилась наколка, указывающая, что зэка

опустили именно за карточные долги: карточные масти на ягодицах.

В последние годы массовые казни должников в ИТК утратили былую популярность. Зачастую

выбивать долги приходится одному победителю, за которым сохраняется былое право избить,

опустить, наколоть. От того, как он сумеет выбить долг, во многом зависит и его авторитет. В

главе «Устав воровского братства» я упоминал о положенце Романцеве, который убил соседа по

отряду лишь за то, что тот помешал ему опустить должника. «Иначе я сам стал бы козлом», —

пояснил Романцев на судебном процессе.

Особой популярностью в зоне пользуется игорная ставка для всеобщей потехи. Например,

проигравший садится на верхние нары и целый час орет какую-нибудь глупость. Или всю ночь

спит, сидя. Тут уж фантазиям нет предела. Один картежник доигрался до того, что в самый

разгар рабочей смены вдруг вышел на центр цеха и стал читать детские стихи. Молоденький

сотрудник ИТК опешил и побежал за подмогой. Чтеца-декламатора доставили в санчасть. Лежа

на койке, он продолжал отдавать долг. Отчитав положенное время, зэк объяснил свою «немощь»

и отправился в ШИЗО. В е годы на Соловках была в моде ставка « тараканов»:

проигравший должен поймать насекомых и предъявить их «счетной комиссии». Иногда

охота за тараканами затягивалась на неделю, а то и больше.

Каждая карточная партия облагается определенным налогом, который идет в воровской

общак. Сумма устанавливается законниками и для всех игр разная. При подсчете зэки бумагой и

карандашом не пользуются: дефицит, да и рискованно. Очки «записывают» спичками,

выкладывая их в символическом порядке (скажем, спичка вдоль — пятьдесят, поперек — сто).

При сложных арифметических действиях игроки могут нанять «счетчик» — зэка, который будет

прибавлять и отнимать, умножать и делить. Услуги счетчика оплачиваются.

О лагерных играх Дмитрий Лихачев вспоминал так:

«Все игры вообще делятся на „фраерские“ и на „шпанские“ — „свои“. Шпанских игр не много:

штос или стос, в произношении шпаны, иначе говоря „разбойницкая“, бура, рамс и терс (или

терц). Все прочие — фраерские. Жулик может играть в фраерские игры, но только с фраером же
и „для понта“, если он хочет сойти за фраера из каких-либо целей, между прочим, и для того,

чтобы его „наколоть“ на приличную сумму. Для этого он подтасует, сдаст и сыграет, как

заправский фраер. Низшие разряды шпаны — „вшивки“ или так называемые „веселые нищие“

играют еще в очко, петуха, и эти игры довольно распространены в их среде, но настоящие

„духовые“ смотрят на них с презрением. В довоенное время с картами сильно конкурировала

ныне почти исчезнувшая игра в кости. Из картежных игр бура и рамс проникли в воровскую

среду позднее. Наибольшим и почти единственным распространением в Соловках пользуются две

игры: стос и бура. Из них излюбленнейшая — стос. Игроки из „своих“ уверяют, что удобства и

достоинства этой игры заключаются в том, что она играется очень быстро и в любой момент, в

случае какого-нибудь шухера, может быть прервана, тогда как терц и раме требуют спокойной

обстановки. Наиболее азартные — стос и терц. Бура — „легкая игра“, не для серьезных игроков.

Шпанский стос отнюдь не является фраерской игрой на случай. Бывают мастаки, которые

умудряются из десяти „сеансов“ — шесть выигрывать наверняка. Соль всего дела заключается в

чрезвычайно интересном явлении узаконенного в известной мере шулерства. Сговариваются

играющие очень быстро: „Игра есть?“ — „Есть!“. Моментально появляются карты».

Раньше колода карт («библия» или «колотушка») изготавливалась вручную. Из библиотечной

книги вырывались листы, разрезались на прямоугольники и склеивались между собой для

плотности. Если клея под рукой не было, делался специальный мыльный раствор. «Рубашка»

карты затиралась: уничтожался текст и прочие опознавательные знаки. С другой стороны

накладывался трафарет и наносилась краска. Трафаретом служил плотный картон с

вырезанными острой бритвой цифрами, фигурками и мастями. Карточное клише берегли особо.

Иногда в зоне имелся переплетный цех, тогда колода мастерилась намного быстрее и выглядела

более элегантно. В казармах и камерах, как правило, запасались несколькими «колотушками» —

для добровольной сдачи контролеру, который часто заходил лишь с одной фразой: «Карты

сдать». Если зэки изображали удивление и непонимание, следовал шмон, и они лишались всех

колод. Это уже вошло в традицию. Сотрудники ИТК уже не пытались застукать игроков, а просто

периодически изымали инструмент.

С развитием карточной полиграфии кустарный промысел оказался не у дел. В зону стали

поступать фабричные колоды на 52 карты, которые годились и для очкариков (игроков в очко), и

для любителей терца. Доставались «колотушки» такими же путями, как и малявы, деньги и

спиртное.

Тарелочка с дырочкой

Самая презираемая каста зоны — опущенные и обиженные. В нее попадают пассивные

гомосексуалисты, лица, осужденные за половые преступления, и жертвы насилия в самой зоне.

территорию, так называемый петушиный угол. В казарме петухи ложатся у дверей, в камере — у

параши или под нарами. Иногда их заставляют сооружать ширмочки, дабы полностью оградиться

от лагерного изгоя. В столовой есть петушиные столы и лавки, где питаются лишь опущенные.

Если обычный зэк сядет в петушиное гнездо, он становится законтаченным и лишается былого

уважения.

Прибыв в ИТК или СИЗО, опытный уголовник прежде всего выясняет для себя, где ютится

обиженная братия, чтобы не сесть в лужу. Петух обычно меченый: одет неопрятно и грязен (ему

запрещается мыться в бане и туалетных комнатах вместе со всеми). В столовой он пользуется

специальной посудой: в мисках, кружках и ложках сверлятся дырки, и, чтобы суп или чай не

выливался, петух затыкает дырку пальцем. Уголовники часто вместо «опустили» говорят

«подарили тарелочку с дырочкой».

Опущенным и обиженным поручают самую мерзкую работу: чистить туалет, выносить парашу,

обслуживать помойные ямы. Если петух отказывается, его могут избить ногами (бить руками

нельзя), окунуть лицом в парашу, или даже убить. Многие опущенные не вьщерживают

истязаний и сводят счеты с жизнью.

Разговаривать с петухом — западло, общаться с ним можно лишь половым путем. Идти в

промзону бедняга обязан в хвосте колонны, ему запрещено приближаться к нормальному зэку

ближе, чем на три шага, а тем более — заводить разговор. Петух обязан уступать дорогу, плотно

прижимаясь к стене. Любой огрех чреват мордобоем.

Причин для опускания много. Сделать отбросом зоны могут еще в следственном изоляторе,

притом лишь за то, что ты нагрубил авторитету или стал качать свои права. Как правило, такое

допускают новички, привыкшие командовать на свободе. Бывали случаи, когда «дарили тарелку

с дыркой» за внешний вид, скажем, за смазливость, жеманность или чрезмерную

интеллигентность.

Пассивные гомосексуалисты и насильники малолетних попадали в касту автоматически.

Сокамерники еше в СИЗО узнают сексуальную ориентацию и статью, по которой обвиняется

«новобранец».

Психиатры, изучавшие внутренний мир маньяков, утверждают, что почти каждый из них

бывал жертвой сексуальных домогательств. То ли в армии, то ли в ИТК. Ростовский Чикатило и

краснодарский Сливко были опущены в воинской казарме, иркутские маньяки Храпов и Кулик —

в лагерной. Наблюдения показали, что большинство сексуальных убийц ранее имели судимость

за изнасилование или развращение малолетних. По мнению психиатров, лагерный обычай

сильно усугубляет патологические процессы в психике насильника и в несколько раз обостряет

половую агрессию. В петушином гнезде извращенец может превратиться в сексуального убийцу.

попытался обуздать сексуальную озабоченность Ивана Ивановича пятью годами лишения

свободы. Освободившись через два года, похотливый дядя Ваня направился на стройки

народного хозяйства Мариуполя. Было тогда ему около сорока. Заодно Иван решился построить и

семью, женившись в м. Первые годы совместной супружеской жизни протекали более-

менее спокойно. Потом Христич стал звереть. Он заманивал малолетних соседок по подъезду в

свою обитель, обещая показать попугайчиков, и развратничал с ними. Через полгода он

изнасиловал четырехлетнюю девочку, затем зверски избил ее, вновь изнасиловал и, наконец,

задушил. Спрятав растерзанное тельце в водонапорной башне, садист преспокойно вернулся

домой и опять принялся за «показ попугайчиков».

Арестовали Христича в году. В процессе следствия выяснились некоторые подробности

его лагерного прошлого. В зоне усиленного режима Ивана опускали четырежды. В петушином

братстве он провел два с половиной года (полгода в СИЗО): чистил туалеты, убирал мусор, пять-

шесть раз был избит уголовниками. Молча сносил побои, ишачил за двоих и в конце концов

заработал досрочное освобождение. Знавшие Христича раньше утверждают, что он вернулся из

колонии другим: замкнутым и домоседом.

С момента задержания и до окончания судебного процесса Христич вел себя так, словно

постоянно ждал удара в лицо. Не плевка, а именно удара. Он очень боялся боли. Его глаза не

молили о пощаде, они просили одного: не бить. На допросах Иван Иванович не запирался,

охотно посвящал следствие во все подробности случившегося. Рассказал, как, придя домой,

старательно отстирывал в холодной воде пуловер, забрызганный детской кровью, как тер щеткой

пятна на брюках, как осторожно, стараясь не запачкаться, бросал поруганное тело в колодец

насосной. Казалось, беседуешь не с человеком, а с механизмом. Христича расстреляли в

году.

Красноармейского маньяка Федотова, расстрелянного в году, зэки опускали трижды. Он

попал в ИТК за развращение малолеток, к тому же мальчиков. После петушиной службы Федотов

вернулся домой и вскоре изнасиловал малолетнюю. Затем расчленил в ванной комнате труп и по

частям утопил в привокзальных туалетах…

Пассивного педераста зона метит татуировкой — выкалывает синяк под глазом или наносит

определенный рисунок. Утаить клеймо практически невозможно, и петух остается им на вечные

времена. Прибывая в очередной раз в СИЗО или ИТК, он обязан прежде всего уточнить, где здесь

петушиный угол. В случае утаивания и обмана опущенного могут убить те, кого он законтачил

своим общением.

С петушиным клеймом случались и грустные курьезы. Легкомысленные и законопослушные

обыватели выкалывают себе на бедра, плечи или грудь что придется, лишь бы рисунок был
покрасивее да позабавнее. Скажем, руку с распустившейся розой, музыкальный инструмент или

перстень с сердцем. Очутившись по капризу судьбы среди зэков, он с удивлением слышит в свой

адрес: «Вафлер». Петух то есть.

Начинается сущий ад, и попробуй докажи, что ты не петух. Зачастую с такой наколкой и

впрямь опускают. В зоне мигом отыщется активный педераст. Или сам авторитет, желая

разгрузиться, воскликнет: «Клевый бабец. Трогать после меня». Дожив до свободы, петухи часто

избавляются от татуировки, выжигая ее или меняя «сюжет». Перстень вафлера заштриховывают

полностью — получается новый символ («от звонка до звонка»). После этого от тюрьмы нужно

зарекаться. Опытный уголовник сразу обратит внимание на «грязный» рисунок и уточнит

прошлое по лагерной почте…

К обиженным относят зэков, которых отвергли, но не опустили. Например, законтаченных в

общении с петухами, карточных должников, отцеубийц, развратников или просто доходягу, не

умеющего за себя постоять. Таких называют парашниками. Они по лагерному рангу выше

петухов, но уборка туалета их не минует. Парашника в любой момент могут наградить посудой с

дырками.

Опускание — процесс стандартный: двое или трое держат, один насилует. Иногда жертве

цепляют на спину порнографический снимок для возбуждения. Если кандидата в петухи скрутить

не удалось, пускаются на хитрость. Дождавшись, пока он заснет, зэки мастурбируют на его лицо

или проводят членом по губам. После этого по лагерю или СИЗО объявляется, что полку

вафлеров прибыло. Так поступали с бандитами, пошедшими против воров (см. главу «Воры и

бандиты»).

Долгое время опущенные были полностью бесправными. Их ставили ниже легавых, сук и

козлов. Но их клан стал приспосабливаться к зоне, создавать свой устав и свою иерархию. Это

происходило не во всех лагерях и тюрьмах. Опытные зэки считали, что больше всего петухов на

общем и усиленном режимах, и называли такие зоны козлиными. Чем строже режим, утверждали

они, тем меньше вафлеров и больше шансов им выжить.

На строгом и особом режиме среди опущенных зачастую имеется петушиный пахан, так

называемая «мама». Он распределяет места в петушиных углах, руководит чисткой туалетов и

дисциплиной внутри отверженного клана. Он же и поставляет «телок» для прочей уголовной

братвы. На строгом и особом режиме беспричинно избить обиженного или опущенного не

принято. Петуха могут ударить за непромытую парашу или попытку завести разговор с

авторитетом, но это бывает не так часто: мама внимательно следит за порядком и сам наказывает

виновного. В нынешних колониях обиженные лаже ухитряются играть между собой в карты в

своем углу.
 Но самым любопытным является то, что петухи, пытаясь выжить, заставили с собой считаться.

Они стали защищаться после того, как истязания достигли апогея: их заставляли есть

испражнения и языком вылизывать парашу. Доведенная до отчаяния жертва шла на

самоубийство, но не обычным путем. Петух выбирал наиболее злобного уголовника и бросался

ему на шею, целуя и облизывая. Шокированный зэк убивал или калечил изгоя, но сам

становился законтаченным. Былое уважение мигом улетучивалось, и посрамленный уголовник

вскоре пополнял ряды обиженных.

Петушиный клан мог реагировать на беспредел и более организованно. Например, петух,

проигравший свою жизнь, становился торпедой: исполнял желание победителя. Тот же мог

поручить должнику законтачить авторитета, допустившего беспредел. Выбора у торпеды не

оставалось — должника за отказ прикончили бы сами петухи.

Выйдя из ИТК на свободу, парашники, козлы и петухи становились серьезной опасностью для

воров. Лагерные унижения порождали у большинства из них чувство ненависти, а у многих —

желание отомстить. Опущенные бандиты вновь брались за оружие и начинали охотиться за

ворами и их окружением: шестерками, быками, пацанами. Порой погибали те, кто лишь упоминал

о своей связи с ворами.

Вор из Таганрога Борис Исаев по кличке Муся был застрелен на следующий день после

возвращения из ИТК. В него пустили две пули, причем в пах. Вор умер от потери крови. По

мнению оперативников, его прикончил некто Бобров, отбывавший наказание в той же ИТК.

Лагерная оперчасть выяснила, что Боброва дважды опускали. При задержании убийца

застрелился.

Лидер уралмашевской преступной группировки Гриша Цыганов, промышлявший в

Екатеринбурге рэкетом, враждовавший с законниками и погибший от руки неизвестного убийцы,

привлекал в ряды своих боевиков бывших зэков, изнасилованных в лагерях. Такие бойцы

охотнее истребляли воровскую братву: ненависть побеждала страх перед ворами.

Тайная хирургия

Лагерные мостырки

Чтобы избежать этапа или работы, зэкам часто приходится симулировать болезнь. Для этого

существуют специальные рецепты, которые уголовная братия разработала и опробовала еще во

времена каторги. Этими хитростями стали пользоваться и в зонах ГУЛАГа. Законники

симулировали заболевание, чтобы попасть в больницу, где, по воровской традиции, назначался

сходняк. В зависимости от масштабов сходки, медучреждения могли быть разные. Поэтому была

разной и тяжесть «недуга».

По старым воровским законам, короновать зэка позволялось лишь во время пересылки или в

тюремной больнице. Кандидату на почетный титул приходилось что-то с собой делать, чтобы
вызвать озабоченность врачей. Случалось, претендент в погоне за титулом даже причинял себе

увечья и попадал в больницу на вручение венца.

Симуляцию болезни или намеренное членовредительство зэки называют мостырками (или

мастырками). Их перечень настолько объемен, что потянул бы на хороший сборник лагерных

рецептов. В году исследователь советского лагерного быта Жак Росси издал в Лондоне

«Справочник по ГУЛАГу». Автор не обошел вниманием и мостырки. Наиболее популярные

выглядят так.

В женских лагерях самым простым и приятным средством избежать работы считалась

беременность. Осужденные женщины провоцировали мужской персонал лагеря на близость и

старались скрыть интересное положение до момента, когда проводить аборт никто не рисковал.

Беременная зэчка освобождалась от трудовых будней на несколько месяцев.

К чуть ли не повседневным рецептам относилось обильное потребление воды, которое могло

закончиться водянкой. Чтобы вызвать жажду, зэки ели соль целыми кусками. Учащенное

сердцебиение вызывалось водным настоем табака, который пили три раза в день.

Чтобы сымитировать тяжелую гнойную рану, зэк разрезал кожу и вводил в надрез нитку,

которой чистил зубы. Инфекция делала свое дело, и спустя два-три дня рана пугала самого

симулянта.

Болезненным, но эффективным, считалось прижигание полового члена. Морщась от боли, зэк

обрабатывал детородный орган горящей сигаретой. Ранки смахивали на сифилисные язвы, и

мостырщик отправлялся в венерическое отделение. Симуляция гонореи переносилась не менее

болезненно: в мочеиспускательный канал с помощью шприца вводили жидкое мыло,

вызывающее раздражение слизистой и подозрительные выделения.

Если кипяток лить на ногу или руку не прямиком, а через тряпку, обваренная кожа

напоминает своей припухлостью и равномерной краснотой гангрену.

Острое кишечное отравление или дизентерию имитировали тем, что съедали несколько кусков

обычного мыла. Кто не мог проглотить мыло, пил мыльный раствор.

Через несколько часов появлялись рези в животе и сильный понос.

Желающие получить высокую температуру вводили под кожу керосин. Кроме температуры,

появлялись фурункулы, которые также можно было использовать при выборе «диагноза».

В сустав руки или ноги загонялись иглы. Сустав распухал, синел и подпадал под признаки

перелома конечности. Высококлассная мостырка определялась лишь рентгеном.

Доходило и до намеренного членовредительства. Во время сильных морозов из окна

выставлялись пальцы рук (реже ног). Отморожение часто заканчивалось ампутацией пальцев или

даже кисти. Глотались зубные щетки, гвозди, ложки. Бывало, зэки собственноручно отсекали

пальцы, мостыря производственное увечье.

Скажем, прибивали гвоздем к деревянному полу или табурету мошонку, повреждая только кожу.

Несколько дней уходило на то, чтобы «отсоединить» зэка. Прошедшие мостырку отмечают ее

относительную безболезненность. Случалось, что мостырщик зашивал нитками рот.

Оттянуть этап можно и с помощью химического карандаша. Достаточно растереть грифель и

засыпать им глаза, чтобы вызвать временную слепоту.

Еще зэки симулируют недуг, чтобы не попасть в карцер. Каждое постановление на посадку в

карцер должна подписать санчасть. Мастерски исполненная мостырка обеспечивает перевод на

более легкую работу во время очередного медосмотра на соответствие трудовой категории. Их

три: ТФТ (тяжелый физический труд), СФТ (средний), ЛФТ (легкий).

О популярности и коварстве лагерных мостырок вспоминал и Солженицын в «Архипелаге

„ГУЛАГ“»:

«Другое дело — мостырка, покалечиться так, чтоб и живу остаться, и инвалидом. Как

говорится, минута терпения — год кантовки. Ногу сломать да потом чтоб срослась неверно. Воду

соленую пить — опухнуть. Или чай курить — это против сердца. А табачный настой пить —

против легких хорошо. Только с мерою надо делать, чтоб не перемостыритъ да через

инвалидность в могилку не скакнуть. А кто меру знает?..»

«Ремонт болтов»

Так называют в зоне подпольную операцию по вживлению в половой член пластмассового

шарика, призванного подарить партнерше или партнеру незабываемые ощущения. Подобное

хирургическое вмешательство в мужское достоинство наблюдалось еще в дореволюционных

допрах. Спустя полвека, способы и инструментарий лагерных «хирургов» не изменились.

Несмотря на болезненность операции и ее осложнения.

Тонкости тайной лагерной хирургии, некогда популярной среди зэков, отразил Игорь

Губерман в своих «Прогулках вокруг барака».

Пластмассовый шарик, вживляемый в член, назывался спутником. Спутник помещался не

один (стоило ли из-за одного затевать всю возню?), а две-три такие крупные фасолины делали

пенис скорее орудием пытки, чем наслаждения. Обладатели спутников любили рассказывать, как

кричали от счастья их подруги.

Теперь о самой операции. В большом грязно-буром куске хозяйственного мыла аккуратно

вырезали маленькое отверстие. Вместо ножа зэки использовали черенок алюминевой ложки,

остро заточенный о бетонный пол. Над вырезанной в мыле ямкой плавили на горящей спичке

целлофановый пакет. Издавая мерзкий запах и пуская едкий дым, пакет плавился и капал в

отверстие. Когда ямка заполнялась, зэки ждали, пока целлофановая масса остынет. Затем кусок

мыла разрезался тем же черенком от ложки и вытаскивался образовавшийся твердый сгусток,

пока он не превращался в большую гладкую фасолину.

После этого за дело брался местный «хирург». Его основной инструмент — обточенная ручка

от зубной щетки. Бритву использовать нельзя: надрез должен быть рваным и неровным. Пациент

клал член на стол, за которым обычно камера ела, и двумя пальцами оттягивал на нем,

распластывая по столу, кожу у основания головки. Эксперт по спутникам наставлял острие ручки

зубной щетки и сильно бил сверху. В роли молотка фигурировал самый толстый том из книг,

находящихся в камере. Ассистент (эксперт-оператор), не обращая внимания на кровь, быстро

заталкивал в рваную щель фасолину — спутник. Рану немедленно засыпали растолченной

таблеткой белого стрептоцида и перевязывали подручной тряпкой. Часто бинтом служила

разорванная майка.

Спутники носились недолго и вырезались лагерными врачами после первого же медосмотра:

этого требовала ведомственная инструкция. Зэки это хорошо знали и пытались дотянуть до

свидания со своей подругой. Врачи же — в целях воспитания «гуманного, неозлобляющего и

разумного» — старались вырезать спутник не сразу при поступлении зэка в лагерь, а только за

час перед свиданием, когда приехала к нему жена и он пришел на обязательный перед

свиданием врачебный осмотр.

В нынешних зонах «ремонт болтов» встречается значительно реже. Если же он проводится, то

не средневековыми методами, а с помощью хирургического скальпеля и дезинфецирующих

средств.

Раздел II

Нательная живопись

От швейной иглы до электрической бритвы

Нательные рисунки с использованием красящих веществ, вводимых под кожу, появились в

Европе в начале XIII века. Их использовали балаганные артисты, демонстрируя перед публикой
разукрашенное тело. Затем татуировки перекочевали в цирковое искусство с той же целью.

Необычное художество имело такой успех, что через несколько десятилетий оно воспринималось

как нормальное явление. Предприимчивые парижане первыми открыли мастерские по нанесению

татуировок. Мастера сами изготовляли красящее вещество, которое вводилось клиенту под кожу

за умеренную плату.

Предполагают, что родина татуировки — Гаити, где племена отмечали нательными символами

совершеннолетия, юбилеи, половую зрелость. Импортировал ритуальную достопримечательность

мореплаватель Кук. Слово «татуировка» произошло от полинезийского «тату» («рисунок»).

Нательная символика использовалась уголовным миром как средство связи и носитель

информации. Татуировка стала своеобразной визитной карточкой преступника, которую трудно

испортить, а еще труднее потерять.

По наколкам блатари делили мир на «своих» и «чужих», на воров и фраеров. В нательной

символике закладывались криминальное прошлое, число судимостей, отбытый или назначенный

по судебным приговорам срок, воровская масть, отношение к административным органам,

склонности, характер, национальность, вероисповедание, сексуальная ориентация, место в

уголовной иерархии и даже эрудиция.

В прошлом веке уголовная полиция европейских стран, в том числе и России, начала изучать

нательную символику преступников, формировать каталоги татуировок и проводить их анализ.

Но тогда наколки воспринимались лишь как внешние приметы. В начале XIX века сыщик

уголовной полиции Парижа Э. Видок предложил систему идентификации преступника,

построенную на особых приметах. Была создана картотека на парижский криминалитет с

указанием фамилий, биографий, кличек, адресов, преступных связей и внешних особенностей.

Тогда же в Сюрте (службе криминальной безопасности) появился художник-криминалист,

который делал наброски с лиц уголовников. За двадцать лет службы Видоку и его подчиненным

удалось накопить более четырех миллионов карточек. Примечательно, что сам Эжен Видок в

прошлом был преступником.

Новый виток в развитии идентификации произошел в середине прошлого века, когда в

брюссельской тюрьме впервые принялись фотографировать осужденных преступников и вносить

их в картотеку. Настоящую же революцию в криминалистике провел Альфонс Бертильон. Он

предложил измерять подследственных (существовало одиннадцать различных измерений), брать

отпечатки пальцев и ввести «словесный портрет».

Ч. Ломброзо, работая врачом в одной из тюрем Италии и создавая психологические портреты

заключенных, одним из первых отметил автобиографичность наколок. Наблюдения итальянского

криминолога вошли в его знаменитый альбом уголовных типажей. Ломброзо считал, что по
нательным узорам (впрочем, как и по всем человеческим деяниям) можно судить о личности их

владельца.

Толкование татуировок становилось для полиции обычным инструментом в борьбе с

преступностью. Но мгновенной отдачи не было и быть не могло. На изучение нательной

живописи требовались десятилетия, и к новому направлению постепенно охладели. Его отнесли к

разряду кабинетных теорий. Полиция лишь регистрировала татуировки, относясь к ним, как к

обычным особым приметам преступника. Каталогом пользовались, когда нужно было установить

личность погибшего, идентифицировать или опознать преступника, объявить розыск и т. д.

Начиная с х годов в Советском Союзе ситуация несколько изменилась. Татуировки были

вынуждены изучать, потому что они стали своебразным орудием уголовного мира. Ни в одной

стране мира зэки не были настолько сине-фиолетовыми, как у нас (конкурировать с ними могли

лишь японские якудзи или воины китайских триад). Корни этого феномена кроются там же, где и

корни всей тюремно-лагерной субкультуры. Еще пять-шесть лет назад криминалисты из Америки,

Германии, Франции скептически относились к каталогам татуировок и снисходительно

отказывались от информационной помощи в этом вопросе.

Сегодня СНГ успешно проэкспортировало преступность в Западную Европу и США. В

структурах криминальной полиции многих стран созданы «русские отделы», призванные

бороться с «четвертой волной». В русских кварталах наступило время отстрелов, и полицейские

чины все чаше натыкались на трупы с характерным нательным рисунком или на расписанного с

ног до головы вымогателя, прошедшего «лагерные университеты» в России. Волей-неволей

пришлось заняться изобразительным искусством блатного мира.

Всю информацию о татуировках МВД попыталось вложить в несколько иллюстрированных

каталогов и рекомендации к ним. Это наследие издавалось, хранилось и использовалось под

грифом «ДСП» — для служебного пользования. Лишь в начале х годов несколько сотен

татуировок стало достоянием неискушенных граждан, появившись в массовых изданиях

благодаря творческому усердию российских офицеров-криминалистов Бронникова, Болдаева,

Дубягина и др., изучавших нательную живопись десятки лет и имевших в своих частных

коллекциях не одну тысячу рисунков и фотоснимков.

Распространение клейма на теле преступников началось по инициативе государственных

органов много веков назад. Отличительный знак обычно наносился на лицо (у женщин — на

грудь или плечо) и мало чем напоминал произведение искусства. Скажем, на лбу российского

каторжанина выжигался знак, в котором угадывалось слово «кат». Со временем уголовный клан

помог сыскным структурам и сам стал метить своих представителей. В начале XX века татуировки

получили распространение на Сахалине, в Петрограде, Москве, и в основном среди воров.

конкретной преступной группе. Это помогало быстро установить связь с вором своей масти.

Развитие нательной символики длилось почти полвека, и к м годам блатной мир имел свои

блатные законы татуировки. Тогда же утвердилось жесткое право на ношение определенного

рисунка согласно статусу в тюремно-лагерной системе. Тело зэка превратилось в его личное

дело, которое прочитать мог далеко не каждый. Шла регулярная борьба за достоверность

символики, за чистоту нательной информации. «Самозванцы» строго наказывались, вплоть до

членовредительства или опускания. За «симуляцию» лагерного авторитета могла последовать

даже смерть. Блатари пытались защитить свои наколки от подделок, изобретая новые символы,

не приметные, но обязательные детали рисунка.

Однако лагерная живопись не была догмой. Изобразительное творчество поощрялось, зэки с

удовольствием наносили репродукции картин и фотографий, клялись на своем теле в любви и

верности дамам, напоминали о мести за измену, благодарили страну и вождей за «счастливое

детство» и т. п. Но существовали символы, за которые их владелец обязан был отвечать.

Особенно блатари ненавидели приблатненных, тех, кто старается подражать или выдает себя за

вора.

Многие молодые парни безо всякого тайного умысла в романтическом порыве выкалывали

безобиднейшие на первый взгяд рисунки — обнаженных женщин, кошек, кинжалы и прочее. Они

даже не пытались кого-либо копировать, а лишь придавались своим буйным фантазиям. Когда

парни по капризу судьбы попадали в зону, то в первые же дни во время водных процедур их

ждала неожиданность. Вначале им задавалась пара вопросов, затем следовало резюме: «Фраер

блатованный». Оказалось, что татуировки до обидного точно напоминали воровские знаки

различия.

Объясняться с блатарями бесполезно. Получилось, что зря был клеймен…

Существует несколько способов нанесения татуировки в зоне. Лучшим и непревзойденным

красящим веществом считается китайская тушь. Но долгие десятилетия она была недоступной

для большинства зэков. На ранних этапах ИТУ использовали пасту для шариковых ручек или, на

худой конец, тушь, приготовленную из сажи, сахара и мочи. Инструментом для введения

красителя служила обыкновенная спичка, к которой нитками приматывались две-три швейные